Денис Миронов - Пророк

– Ну и приходнуло же тебя, братан! – его голос, как и прежде, доносился точно из другой вселенной.

Он придерживал меня за бок и продолжал ржать, а я хоть и понимал, что это он, никак не мог сфокусировать на его рыжей морде взгляд.

– Ты ток не парься! Сейчас тебя немного попустит, а потом начнётся фаза два!

– Фаза два? – переспросил я.

И только после этих слов я стал вспоминать, что же происходит со мной, и почему моя башка в таком раздрае.

Судя по всему, я произнёс тот вопрос вслух, потому что ходячая морковка ответила мне:

– Ага! Там вообще улёт! – он помог мне шагнуть на последнюю ступеньку и мы вышли на балкон. – Эфиры растворятся и дело пойдёт! Давай, держись! Так-то лучше!

Я качался, но вроде бы стоял. Шон заботливо поправил на мне пиджак, и только когда я поднял взгляд, я отчетливо увидел его лицо. И замер. Бледное, рыжее, с испариной на лбу, но самое главное – глаза: в них извивались здоровенные капилляры, а вокруг серых радужек было багровое кольцо. Казалось, что это не Шон, но какой-то зверь, содрал с него лицо и без особых церемоний натянул на своё.

– Ну что? До дивана сам дойдешь!?

Кажется, я кивнул охреневши глядя на его.

– Тогда давай! Отдохни чуток, а мне нужно за другой стол, детка! Попозже подойду!

Он хлопнул меня по плечу и пошёл в другой конец балкона. Снова эта его «детка». Я проводил его взглядом, потом посмотрел на диван и девчонок. Подумал, мне и вправду стоить присесть. Я пошел к ним, с трудом переставляя ноги, и даже не заметил, что за моей спиной – внизу, на танцполе – с людьми творится не вообразить что…

Я рухнул на диван. Когда подходил, Рейчел подвинулась и уперлась обратно в телефон, а Кристи, перевалившись через подлокотник, болтала с кем-то за соседним столиком и ржала как не в себя. А мне стало хорошо, я растекался по кожаным подушкам и даже не хотел вспоминать, что не так у Шона с лицом.

– Ты где так долго пропадал? – Рейчел перекрикивала шум долбёжки.

Я ей вроде что-то ответил, но даже в её сторону не посмотрел, вместо этого я наблюдал, как всё плывет и качается перед глазами…

И тут я почувствовал «фазу два».

Точнее сказать, я ощутил предвкушение трипа, который иногда навещал меня в тот период. Своеобразный флэшбэк, который я уже очень хорошо знал. Помню, в теле появилась странная тяжесть, и по дивану под моей задницей пробежала дрожь. Да и по всему оставшемуся помещению тоже. Зрачки, должно быть, расширились до предела, ведь несмотря на то, что вокруг было довольно темно, светочувствительность стала невыносимой. И этими обдолбанным взглядом я обвёл весь второй этаж. В левой части балкона на небольшом подиуме колбасились люди. Они производили однообразные движения точно заводные. Но время от времени их будто перекручивало от тяжелых ударов, которые прокатывались по клубу. Они приводили в движение всё: людей, стены, стулья и даже заставляли дрожать столик возле моих ног. Но эти толчки не были басом из колонок, как казалось раньше, это было то, что скрывалось под ним… В один миг мне припомнился весь тот безумный вечер: я курю на балконе, и до меня доносятся эти звуки; я иду по коридору, и удары пробиваются сквозь стены в ритм шагов длинноногой Рейчел; от них даже вздрагивает лифт, когда я впиваюсь в набитые гиалуроном губы; я слышу их даже на улице; и в машине тоже. Мне вспомнились и другие мои трипы, да и вся оставшаяся жизнь – всё было пронизано этими низкочастотными ударами, которые то затихали среди шума суеты, то становились ясными как день к разгару ночи…

Короче, меня вжимало в красный кожаный диван на балконе второго этажа, и мне казалось, вернее, в тот момент я был уверен на сто гребаных процентов, что всё вокруг качается на волнах. Мне чудилось, что мы на корабле – спрятались где-то в грязном трюме от неистового шторма, а раз в пять-десять секунд вселенскую пучину за бортом, как раскаты грома, встряхивают удары хвоста огромного кита… Они вибрацией пробегали повсюду, в том числе по моему телу, и перекручивали всё внутри. Мне казалось, та неведомая тварь ещё очень далеко, но с каждой секундой она становится всё ближе…

И словно сквозь глубокий сон кто-то звал меня:

– Джейк!

– Джейк!!

– Ты слышишь меня?!!

Это была Рейчел – она звала меня. Когда я повернул голову, её рука уже во всю трясла меня.

– Ты че залип?! Почему не отвечаешь?!

Но и на это я ей не смог ничего ответить. Язык, помню, онемел, но не в этом дело. Я видел, как под её кожей копошатся тысячи червей. Но и это ещё не всё: её правая линза съехала набок и оголила чёрный белок нечеловеческого глаза, а под тем же правым веком свисал лоскут кожи, под которым виднелась гниющая плоть. Помню, я подумал: походу мне пиздец.

Еле выговорил слова:

– Рейч, что у тебя с лицом?

Она удивленно посмотрела на меня своим ублюдским глазом. Затем взяла телефон и врубила фронталку. Клянусь, я видел, как извиваются белые черви в том месте, где не хватало лоскута.

– Ой, и вправду всё съехало…

Рейчел заползла оранжевым ногтем прямо в глаз и вернула линзу на место. Она прилепила кусок кожи обратно и, облизав языком подушечку большого пальца, стала разглаживать лоснящийся лоскут. Грёбаный стрём. Я не мог на это больше смотреть. Я вскочил с дивана и стал пятиться назад, шаг за шагом. Слава богу, ноги слушались меня, а те грёбаные твари провожали меня взглядом. У Кристи тоже черви бегали по лицу, а ещё у неё были жуткие кровоподтёки под глазами. Эта ведьма смотрела на меня так презрительно и высокомерно, будто понимала, что происходит со мной. Шаг. Шаг. Ещё шаг.

– Джейк, что с тобой?!

Я отходил назад, даже не моргая, пока не наткнулся на ограждения спиной – чуть не грохнулся с балкона, но устоял и был вынужден обернуться, а там… передо мной предстал переполненный чертями, живыми мертвецами и ещё какими-то тварями танцпол. А посередине того вакханального зала стоял всё тот же парень в кепке, вот только теперь и он был немного другой – из-под козырька торчали здоровые рога, лицо словно залито кровью, и видно, как через приоткрытые веки полыхают огненные глаза, а в свободном пространстве вокруг змеёй извивается его хвост. Он, как и раньше, будто находится в трансе и покачивается на волнах со мной в такт.

Лютая херня. Такой жести я ещё не видел никогда. Меня затрясло. В голове мелькнула мысль: может, это передоз? А уже в следующую секунду меня выворачивает наизнанку и блевотина летит с балкона прямо на завизжащую толпу. Я вытер губы тыльной частью кулака, а дальше – как дыра…

По-видимому, надпочечники, высвободившие тонну адреналина, и сердцебиение, подпрыгнувшее до 250 ударов в минуту, мобилизовало все мышцы моего тела, поэтому я даже не заметил, как оказался внизу. Помню только пристальные взгляды упырей вокруг. Но я проскочил мимо них, как молния (остаётся только надеяться, что всё и было именно так, и вместо этого я не полз на четвереньках, пуская слюни на грязный пол). Так или иначе я оказался на финишной прямой – в тёмном коридоре – скользил по стенке плечом, а пролёт, зараза, то удлинялся, то сокращался – из-за этого невозможно было понять, когда он подойдет к концу. Когда же я всё-таки почти добрался, вижу – по лестнице кто-то спускается, быстро перебирая ногами в модных ботинках. Угадайте, кто? Правильно, Нельсон. Как только он спрыгивает с последних ступенек и замечает меня, он с идиотской ухмылкой спрашивает: