Саяна Гэбб - Заглянув за горизонт. Рассказы

– Какой плоскости? – оторопел доктор.

– Земной, Юрий Степанович, земной! Вы же сами сказали давеча, что мир катится по наклонной! Вот! Вот истина! И наклон нужно срочно ликвидировать! Иначе миру конец! Этому миру, – уточнил Муссай. Его черные глаза встревоженно блестели, но взгляд был вполне разумным.

Юрий Степанович заерзал в кресле.

– А что вы от меня, собственно, хотите? Я всего лишь врач, да и то не для людей, – хмыкнул он.

– Людей, уф! Так мы не людей лечить будем, – торжественно возвестил Муссай, – мы будем лечить слона!

– Слона? – поразился Юрий Степанович. «Так этот чудак из цирка! Вот почему такое шоу тут закатил! И вот почему так выглядит необычно!» – догадался он.

– Слона, – подтвердил Муссай, – и я не из цирка.

– Вы мысли мои читаете? – с подозрением прищурился доктор.

– У вас на лице все написано, – усмехнулся собеседник, – так что? Пойдете со мной?

– Я слонов никогда не лечил, – пробормотал Юрий Степанович, – но раз это так срочно…

– Очень срочно! – нетерпеливо проговорил Муссай, подхватил доктора под руку и прямо из кресла унесся с ним в никуда.

Юрий Степанович очнулся в темноте на твердой ровной поверхности. Рядом по-турецки сидел Муссай и посасывал леденец на палочке. Заметив, что доктор очнулся, он радостно помахал ему леденцовым «петушком» с уже отгрызенной головой.

– Сначала переходы очень тяжело даются. Может тошнить и болеть голова, но это пройдет, – деловито сообщил Муссай.

– Переходы куда? – слабо пробормотал доктор, пытаясь сесть.

Мгновенно закружилась голова, а желудок погнал волну кофе по пищеводу вверх. Юрию Степановичу пришлось снова лечь и судорожно сглотнуть. «Меня похитили, – вяло шевельнулась мыслишка в голове, – только зачем? Толку-то от меня. Я старый, у меня ничего и никого нет. На органы меня не пустишь – все давно изношенное. Зачем я понадобился?»

– Куда? – Муссай задумчиво облизал «петушка», – ну, вы же доктор. Представьте, что все Вселенная – огромный организм, состоящий из клеток. Есть клетки, а есть межклеточное пространство. Вот мы сейчас в таком пространстве и находимся. А преодоление клеточной стенки вызвало у вас слабость, головокружение и тошноту. Очень хорошо леденец помогает, – и он вытащил из кармана еще один «петушок».

– Это называется гипогликемия, – обиженно проворчал Юрий Степанович, – давайте ваш леденец. Он с ходу разгрыз «петушка» и тут же ощутил, что дурнота уходит.

– Гипогликемия, значит… Надо запомнить, – Муссай дожевал свой леденец и положил палочку от него в карман, – пойдемте! Работы у нас с вами полно.

Юрию Степановичу показалось, что они сделали всего пару шагов перед тем, как на них обрушился столп божественно голубого света. Он зажмурился, услышал шум падающей воды, ощутил запах океана и брызги волн. «Мы на берегу?» – удивился он про себя. Но, открыв глаза, он осознал, что это не океан. Зрелище, открывшееся перед ним, было значительным и грандиозным. В широком круге воды лежала огромная древняя черепаха. Ее возраст не вызывал сомнений – тысячи и тысячи лет. Панцирь покрывал тело куском мощной скалы, поверхность которой рассекли на миллионы трещин вода и воздух, крупная голова была усеяна кривыми ороговевшими шипами, глаза подернулись толстой белесой пленкой, а когти на лапах закручивались внутрь путанными пружинами. На панцире черепахи стояли три гигантских белых слона. Каждый напоминал огромную белоснежную скалу, подпирающую небесный свод. Прямые и острые бивни грозно торчали по бокам от длинных гибких хоботов, опущенных к воде. Толстые, словно колонны, ноги плотно упирались в черепаший панцирь, исключая любое движение. Головы были склонены вниз, широкие уши прижаты, и только глаза – древние и мудрые печально созерцали пришедших. На спинах слонов тяжелым грузом лежал диск. Приятное голубоватое свечение исходило от него.

– Боже мой, что это? – выдохнул остаток воздуха из легких Юрий Степанович и от изумления забыл вдохнуть снова.

– А это, Юрий Степанович, ваш мир. Я, уж извините, вам в полном масштабе решил показать, чтоб, так сказать, вы полюбовались размахом проекта. Но потом мы размеры подгоним под человеческие, и вам проще будет.

– Мой мир? Да что вы такое несете? Земля круглая! – Юрий Степанович все-таки вдохнул и поперхнулся.

– Круглая, круглая, – пробормотал в ответ Муссай, проделывая руками странные пассы в воздухе, – как скажете. Вы видите мир таким, каким хотите. Но в реальности он иной, – он резко взмахнул правой ладонью, и картинка вокруг изменилась. Теперь черепаха почти пропала из виду, а слоны стали размером с некрупных лошадей.

– Я масштаб уменьшил, чтобы вам удобно работать было, – буднично сообщил Муссай Юрию Степановичу.

– Работать? – доктор находился в смятении. Ему казалось, что ничто не сможет его удивить, но факт уменьшения слонов и черепахи показал, что это не так. «Это заговор. Тот Евгений мне в кофе наркотик добавил, – осенило его, – а этот фокусник сейчас у меня деньги украдет. Хотя какие деньги? У меня пятьсот рублей в кармане. Любой наркотик такого уровня дороже стоит…»

– А теперь, друг мой, посмотрите на картину в целом. Что вы замечаете? – взволнованно спросил Муссай.

Юрий Степанович решил про себя – чтобы это не было, будет подыгрывать. Очнуться от этого дурмана пока невозможно, значит стоит насладиться процессом. Он внимательно осмотрел слонов со стороны. Поначалу все казалось нормальным, но внезапно он увидел, что один из слонов немного поджал правую заднюю ногу и склонился вправо. От этого диск, стоящий на спинах титанов, тоже накренился вправо.

– Так-так, давайте-ка посмотрим, что тут у нас, – доктор обошел слона сзади и обомлел. С диска стекал поток мутной, почти черной воды. Часть диска в это месте треснула, и вода просачивалась прямо на кожу бедра и голени слона. От этого там образовалась глубокая отвратительная на вид язва с неровными грубыми краями и серо-розовым дном.

– Бог ты мой, что за дрянь льется на бедное животное? – доктор рассерженно посмотрел на Муссая. Тот невозмутимо почесал затылок.

– А это слив с Мирового океан. Вся человеческая грязюка стекает сюда. Черепаха пропускает все через себя, вода очищается. Фильтр, скажу я вам, и преотличный! Но тут вот авария случилась, и от этого все беды, – он смущенно потоптался, – вы сможете помочь?

В голове у Юрия Степановича бешено закрутилось. Да, он обработает рану, уберет мертвую ткань, наложит заживляющую мазь, возможно, придется гормоны использовать, конечно же антибиотики… Мысли метались одна за другой, но все остановилось, когда он снова посмотрел на черный мерзкий поток, льющийся сверху. Ничего не поможет, если не убрать причину образования язвы. Что делать? Сказать, что ничего не изменить? Язва будет увеличиваться. Бедный слон все больше будет оседать вправо. И мир продолжит катиться в бездну.