Анна Былинова - Намек. Повесть

– Вы кто? – Спросила она, с любопытством оглядывая нас. Голос ее был ровным, но слегка взволнованным. Понятно – почему.

Ящер ответил.

– Я – Ящер, а это Калека.

Девушка неожиданно прыснула.

– Ты откуда здесь взялась? – Не обращая внимания на ее смех, спросил Ящер.

Девушка не ответила, и, перестав смеяться, посмотрела по сторонам и даже заглянула за спину Ящера, видимо, хотела удостовериться, что кроме нас здесь больше никого нет.

– Откуда ты здесь? – Повторил вопрос Ящер.

– А вы откуда? – Спросила она.

– От верблюда. – Буркнул недружелюбно Ящер, – Я первый задал вопрос!

– Я не знаю! – Ответила она, – Я проснулась сегодня и оказалась здесь! Это вы меня похитили?

– Чего – о? – Протянул возмущенно Ящер, – Зачем нам тебя похищать? Ты на нас посмотри – мы тоже здесь не по своей воле оказались!

– Что? – Девушка вопросительно посмотрела на меня, и, столкнувшись с ней глазами, я словно выпал из реальности на три-четыре секунды. Словно в голову ударила молния, и я потерял связь со своим мозгом на эти секунды.

Придя в себя, я поспешно кивнул.

– Да, это правда. Мы, как и ты, проснулись здесь. Только я вчера здесь оказался, а он – Я кивнул на Ящера. – Позавчера.

– Что за ерунда здесь происходит? – Спросила она, глядя на меня. В серых глазах блеснула тревога.

– Мы не знаем. – Сказал я. – Но надо отсюда выбираться. Ты сама как? Долго сюда шла?

Она пожала плечами и сказала:

– Не знаю. Наверное, часа два. Я поначалу не знала, куда идти, со всех сторон эта свалка, потом просто пошла, не выбирая направления. Ведь все равно где – то же она должна закончиться?

– Мы обошли уже километров двадцать вдоль и поперек. – Со вздохом сказал Ящер и перевел взгляд на меня.

– Если она два часа уже идет оттуда… Стоит ли туда идти? – Спросил он.

– Не знаю. Но обратно идти – не вариант.

– Почему – не вариант? – Спросила девушка.

Я обернулся и показал ей пальцем в ту сторону, откуда мы пришли.

– Оттуда мы шли вчера почти целый день.

– Тогда что будем делать?

– Пойдем туда, откуда ты пришла. – Подумав, сказал я. – Это ведь ближе. Оттуда и будем выход искать.

– А вдруг там тоже эта свалка не закончится? – Перебил меня Ящер.

– Ну, а что ты предлагаешь? Обратно идти?! – Вскипел я.

Ящер промолчал.

– Как тебя зовут? – Спросил я девушку.

Она уже открыла рот, чтобы сказать, но так и осталась стоять с открытым ртом. Секунды на три морщинка на ее лбу застыла в изгибе, затем брови девушки поползли вверх и она воскликнула:

– Я не помню! Блин, что за ерунда?

– Понятно. И у нас такая же проблема… Давай тогда ты будешь просто —рыжая?

– Почему – рыжая? – С ноткой неудовольствия спросила она. Ящер, вдруг озлобившись, рявкнул:

– Потому что ты рыжая! Да и вообще радуйся, что не – «калека»!

Девушка, непонятно – почему его явно раздражала. Рыжая бросила на него резкий взгляд.

– Радуюсь. Не заметно? – Язвительно сказала она.

– Потому что нам надо как – то друг к другу обращаться. – Сказал я мягко, потому что меня девушка не раздражала.

– Ладно. С именем разобрались. – Протянул парень. – Теперь будем думать, как мы сюда попали. Две головы хорошо, как говориться, а три еще лучше. Даже, если это голова рыжая. На безрыбье и рак…

– Тебя куда понесло, брат? Остынь. – Грубо остановил его я.

Ящер хмыкнул и замолчал. Через секунду заговорил снова:

– Выходит, – Морща лоб, сказал Ящер, – нас похитили поочередно. Сначала меня, потом тебя, Калека, и сегодня ночью Рыжую. Значит, нас всех на чем—то привозили каждую ночь сюда.

Я кивнул, соглашаясь с ним. Нас кто – то на чем – то привез сюда, а значит, все равно должна быть где—то дорога или хотя бы следы от колес. Я попытался вспомнить то первое утро на свалке. Были ли на земле следы от машины? Вряд ли. Если бы они были, я бы сразу обратил внимание на них. Предположим, сначала нас везли, а затем несли на руках, чтобы мы не нашли дорогу обратно. Но как долго нас могли нести? Я решил поделиться своими рассуждениями с ребятами.

– Давайте рассуждать логически. – Сказал я. – За эти два дня мы не нашли никакой дороги. Ящер, ты пришел с западной стороны, а я с восточной. Потом мы пересеклись и пошли на юг, где встретили тебя, Рыжая. Значит, мы все очнулись в разных точках свалки, верно? Если нас привезли сюда на машинах, то выход должен быть к югу от нас, к западу и востоку.

– Почему? – Спросил Ящер.

– Я думаю, что нас завозили сюда из разных сторон. Почему? Потому что, если бы нас привозили по одной и той же дороге, то мы бы, наверняка, уже нашли ее. Ну сам подумай, каждую ночь по одной и той же дороге три раза проехать. Наверняка, они бы наследили здесь. А если завозили с трех разных сторон, то могли оставить машины и некоторое время нести нас на руках. Поэтому, я предлагаю дойти до места, где Рыжая очнулась и там искать дорогу.

– Ладно. Можно попробовать. – Кивнув, сказал Ящер. – Хотя мы еще не ходили в сторону севера.

– Слишком далеко, брат. – Сказал я, – И не факт, что там выход.

Ящер посмотрел на Рыжую и спросил:

– Ты сможешь вспомнить то место, где проснулась?

Рыжая пожала плечами и ответила:

– Думаю, смогу. Там валяется сломанный мотоцикл. Без колес. И канава… Хотя, какая разница, все равно же в ту сторону идти?

Ящер встрепенулся.

– Там есть вода?

Рыжая состроила кислую мину.

– Да канава это, а не горный ручей. Вода там воняет тухлятиной.

Мы с Ящером переглянулись.

– Пойдемте, не будем терять время. – Сказал я.

Мы, все трое двинулись в путь. Ящер впереди с остервенением тянул свою ванну. Рыжая шагала рядом со мной.

– Забавный прикид. – Обронила она, глядя на меня. Потом спросила:

– Что у тебя с ногой?

– Стопу поранил. Слушай, тебе мог кто – то за что – то отомстить таким образом? Ну, похитить тебя и привезти сюда?

– Да нет, вряд ли! У меня нет таких отмороженных знакомых. – Воскликнула Рыжая. – Какой псих мог это сделать вообще?!

– Не знаю. Но выходит, что нашелся такой псих.

Пошли мы бодрее, поскольку мысли о воде, пусть даже из канавы, прибавили нам с Ящером сил. Периодически я бросал взгляд на девушку. Мне все время казалось, что я что-то упустил в ее лице. Я смотрел на нее и не мог понять, что я там ищу.

Тем временем картина вокруг не менялась. Горы из бесчисленных разноцветных пакетов, ржавых консервных банок, бутылок, строительного мусора, прогнившего и бесцветного тряпья были нашими встречающими и провожатыми. Посреди этого мусора лежал шкаф с отвалившейся дверцей и издалека он напоминал гроб. На дверце этого шкафа белели наклейки от жвачек. Я наклонился, чтобы разглядеть изображения. Это были герои моего детства и детства миллионов других подростков в далеки девяностые. Жан Клод Ван Дам, Арнольд Шварцнегер, Брюсс Ли, Джеки Чан. Удивительно, наклейки нисколько не обезобразило время, уличная сырость, словно их приклеили только вчера. Чуть подальше от шкафа стоял советский холодильник «Мир» с облупившейся белой краской. Если не замечать слегка поцарапанной панели, то холодильник на вид был цел. Он крепко стоял на земле, словно хотел показать этим, мол, смотрите, я мог бы верой и правдой послужить еще лет десять. Мы шли, оставляя одинокий холодильник позади. Я зачем – то оглянулся – холодильник большой прямоугольной мордой тупо смотрел нам вслед. Куда, мол, путь держите, господа—товарищи? А за вопрошающим холодильником темнел развалившийся шкаф с наклейками. Вид отсюда был у него такой, словно он, как и мы, шел долгие километры, еле – еле передвигая свое неуклюжее громоздкое тело. А потом он просто устал, остановился и свалился наземь. От удара отвалилась дверца, обнажив пустое без кишок нутро.