Виктор Свинарев - ЯГОДКИ РОССИИ***РАДОСТЬ 200

В какой-то очередной тяжелый год государства, власти области и губернатор лично сдали в аренду поля и просторы нашей родной местности. И тогда на полях появилась яркая скоростная техника: комбайны и трактора. И тогда все поля неожиданно превратились в житницу, а если судить по нашему хлебу в буханках, то не совсем нашу.

Весной массово сеяли, потом следовали опрыскивания, удобрения и уже через месяц полтора шли рядами тяжелые комбайны отрядами и огромные фуры с железными бассейнами вместо кузовов неслись по узким дорогам, срывая листья и сучья с близко растущих деревьев. Двое в своих полувоенных комбинезонах были из этих, новых. Вася отметил, что джип был марки Ниссан-патруль, точь в точь, как на рекламных проспектах. И стоп-сигналы были самого яркого красного цвета. Это тебе не наша полиция.

В темноте, которая наступила, как только провалился мотоциклетный свет, почему- то интересно было вспоминать лицо женщины, такое круглое, энергично-спортивное, яркий рот, окаймленные черным, с настоящей слезой, глаза.

– Отвезите меня… – крикнула женщина. – Я все оплачу!

А вот тут то и отделалась от машины фигура, может быть, из за низкого света подфарников, она казалась огромной, тем более, что на голове у него был танковый шлем.

– Я еще плохо – сказал Вася. – Только второй день за рулем.

– Все равно, все равно! – твердила женщина. – Поехали!!

Она со своими сумками уже сидела за спиной Васи. Из-под капота раздался голос второго пришельца.

– Бери, бери, мотоциклист. Сам знаешь, чем она может расплатиться!

Тот, что в комбинезоне и танковом шлеме, хохотнул.

– Бери, бери, раз сама в руки лезет. Мы не против. Тут такое дело, что всем хватит. Как при коммунизме…

Пользуясь передышкой, Вася соскочил на землю, и, удерживая в руках и мотоцикл и ту женщину, начал лихорадочно дрыгать ногой – заводить мотор.

– А что такое, мужики, – говорил он. – Понимаешь всего второй день, как за рулем. Сегодня еле завел. Как купил, а еще не опробовал.

– Вот и ее опробуй! – сказали ему – Она баба добрая!

– Сволочь! – сказала ярким молодым голосом женщина сзади. – Вы все сволочи!!

– А в чем дело, ребята!? – спросил Вася. Он без жалости рвал ручку кик-стартера.

– Покричи, покричи… – советовали женщине воспользовавшиеся.

– Можешь и в милицию обратиться. Они помогут!

– Да заводись же ты, скотина! – взмолился Вася, – сейчас запросто твоего хозяина бить будут.

Вот тут еще так некстати, появилось чувство, что он уже отвечает за нее. Все ж таки, те были чужаки, не наши. Мимоходом расстегнул ремешок каски, хоть каской, пластмассовым ободом, да достать до рогов этого гиганта в танковом шлеме.

– Подбрось ее… – захохотали те, в темноте. – А потом она тебя подбросит. У нее сил хватит. Она баба то, что надо!!

– Вы сволочи! – закричала за плечом женщина. – Товарищ, не верьте им, не обращайте внимания на них. Поехали, я вам заплачу. Это – сволочи, и они за все ответят. Я запомнила их номер и приметы.

Рычаг вдруг стал упругим и вот следующее чудо: мотоцикл завелся, и дорога впереди озарилась жиденьким светом.

– Ах, вот ты как, сука! – опять двинулся вперед гигант. – Ну-ка иди сюда, сейчас ты у меня и себя забудешь! Ты что нам раньше говорила?

– Вали отсюда! – закричал Вася. – Вали, пока по рогам не получил!

Мотоцикл в это время уже дернулся и легко, волшебно набрал скорость и яркий свет пошел литься впереди. Теперь они уже не догонят, даже если этот черный комбайн и заведется.

– Боже, какие сволочи есть на свете! – захлебнулась в плаче женщина сзади. – Какие подонки!!

На ходу Вася попытался хоть как то глянуть на лицо. В зеркало неудобно, мотоцикл так и норовит вырваться из рук. Дорога повернула направо и тут они словно в трубу попали, где было полным-полно ветра.

Стало холодно груди, пряжка резко защелкала по шлему. Воздух напористо выдувал теплоту из тела, такие две плотные струи на спине, на костяшках пальцев. Небо оказалось чистым, и ночь будет звездной.

– Обними меня! – несколько раз кричал он ей, но она не понимала или же попросту не хотела. Показалось и пролетело мимо село, и она ничего не сказала, а впереди по курсу было темень по всему горизонту, и ни одного просвета. Дрожь меж тем становилась все крупнее.

Пролетел мимо последний одинокий фонарь, и вот руки женщины обхватили его, горячие, как очередной летний день. Мотоцикл исправно тянул в гору, луч света пропадал в темном-необъятном, и все для Васи слилось в такой в такое будоражащее чувство, что теперь он не от одного холода дрожал.

За следующей горой он остановил мотоцикл. Что будет – то будет!

– Не могу больше! – сказал он. – Замерз!

Вася побегал по дороге в темноте, потом начал приседать. Совсем близко от тела асфальтная дорога была теплой. Глаза отошли от яркого света, и теперь звезды обступили все вокруг. Приседая очередную сотню, Вася огляделся вокруг. Они остановились в долине, кругом ни огонька, только тускнеющего света дорога вперед среди черных низких облаков леса. И небо.

– Какое небо звездное! – сказал он и вздрогнул.

– Это ты зубами стучишь? – спросила попутчица. – Знаешь что, давай поборемся!

Она подошла поближе и провела руками по груди.

– Да ты же в одной рубашке! – удивилась она. – Тогда давай бороться! Так дети делают, когда балуются.

Они обхватили друг друга руками. Так и тянуло разглядеть ее лицо, но разве в такую темень и под таким звездами увидишь что-нибудь, иначе, чем представляешь?

Красивая, если вспомнить., и теперь можно даже почувствовать Она попыталась сделать ему подножку. Заднюю.

– Я немного знаю самбо это – вблизи его лица сказала она. Пахнуло близко, как летним ветерком, такое быстрое неуловимое дыхание.

– Ой, держите меня, я сейчас упаду! – сказал он и поднял одним рывком ее перед собой.

– Что я делаю! – подумал он: – Жена, дети – все забыл. Однако, на всякий случай, держал ее перед собой.

– Давай сядем… – сказала она.

Они сели, согревая друг друга плечами.

– Ты чего так поздно? – спросил Вася.

– Да я работаю в ресторане. Сутки, двое дома. А вот тебя я там ни разу не видела. Да ладно. Так устала, так устала! – и добавила, почти про себя:

– А тут еще это!!

Она дрогнула всем свои телом, взрыднула разок, но быстро справилась с собой. Вася поднимается. Она тоже встает.

– Ты все еще дрожишь! – говорит она. – Тогда боремся дальше…

Она попыталась приподнять его, она сильная, но Вася схватил её и поцеловал. Они поцеловались еще раз.

– Хорошо целоваться?! – сказала она.

Щеки у нее мокрые и горячие от слез, от ветра, о того, что произошло с ней там, в десяти километрах назад. Что возникло тогда между ними, почему они так и бросились друг к другу в этой кромешной темноте. Что им надо спасать, что им надо бояться. Никто не знает, никто не ответит.