Леонид Свиягин - Записки полковника Генштаба в отставке

В 2022 году будет полвека, как мы выпустились из училища. Нас раскидала судьба по всему миру. Уже сегодня с нами нет каждого четвёртого из моего взвода! Но до последнего вздоха каждый из нас будет помнить, что в Казанском СВУ был тот исток, который наполнил нашу будущую военную, и не только, судьбу смыслом, зарядил нас на долгие годы энергией, помог выстоять в нелёгкие смутные годы, дал силы не потерять себя в сложных жизненных ситуациях.

Огромное спасибо тебе, родная «кадетка»!

01.08.2020

Как я попал в военную академию

Мои внимательные читатели обратили внимание на мой знак об окончании военной академии. Их заинтересовало, как мне с такой травмой (без пальцев левой руки) довелось окончить военную академию. Решил ответить сразу всем. При первичной попытке в 1981 году пройти медкомиссию, будучи начальником штаба мотострелкового батальона 19 МСП в Печенге, получил жирный штамп в медкнижку «НЕ ГОДЕН» для поступления в ВВУЗ по противопоказаниям согласно приказу Министра Обороны СССР.

Спустя 4 года, при прохождении службы в Центральной Группе Войск в Чехословакии, при получении майорских погон в должности помощника начальника оперативного отделения штаба 48-й дивизии мне был задан вопрос: почему не поступаю в академию? Доложив по существу моему начальнику подполковнику Котову, получил команду писать рапорт Министру обороны. Наш пом. нач. политотдела по комсомолу капитан Володя Бондаренко ехал в Москву, где забросил мой рапорт в Приёмную Министра обороны СССР.

Через две недели пришёл оттуда ответ, что принято решение Министром обороны – передать мой рапорт Главкому Сухопутных войск, который является шефом всех военно-учебных заведений Минобороны.

Ещё спустя две недели пришёл ответ за подписью генерала армии Павловского: «Разрешить товарищу Свиягину Л. М. в виде исключения поступление на факультет заочного обучения в военную академию им. Фрунзе». Но это было только начало пути. Решив подстраховаться, я «потерял» свою первую офицерскую медкнижку. Получил её дубликат, конечно, уже без штампа. Так как поступление в группах войск за границей в академию проводили выездные комиссии, сдача экзаменов была в ЦГВ.

Первоначально, не показывая своего разрешения от Главкома, прошёл медкомиссию, скрывая свою левую руку. И получил заветный штамп в медкнижку «Здоров. Годен к поступлению в ВВУЗ».

Но перед мандатной комиссией накануне экзамена на собеседовании представитель военной академии им. Фрунзе, полковник (не хочу называть его фамилии) заявил мне, что он не допускает меня до экзаменов, так как я поступаю с так называемой «вилочной» должности «капитан-майор». У него якобы есть такое указание с академии. Каково было слушать мне, будучи уже шесть лет на майорской должности и год как в звании «майор»? Вот тут я и достал письмо – разрешение Главкома Сухопутных войск!

Надо было видеть РОЖУ этого полковника! Он разве что только на зуб не проверил это письмо… После этого я пошёл на первый экзамен по тактике. Мне попался вопрос «Танковый батальон в наступлении» с обоснованием схематически. Для меня – «направленца» на танковый полк и отдельный танковый батальон в нашей мотострелковой дивизии, который разрабатывает батальонные тактические и полковые командно-штабные учения и участвует в них начальником штаба руководства! Это был мой коронный вопрос! Оценка – «ОТЛИЧНО»!

На подведении итогов экзамена из моей группы выводят трёх офицеров, получивших оценку «отлично», и поздравляют их, что они зачислены в академию, так как у них были красные дипломы за окончание военных училищ. Пришлось напомнить, что у меня тоже красный диплом! Видимо, этот вопрос был упущен представителем академии…

Но «поезд ушёл»! Пришлось ему и меня поздравлять с поступлением!

Остальные офицеры пошли на «большой круг» – сдавать ещё три экзамена.

ГЛАВА 2 . Офицерская служба .

09.03.2020

На выполнении правительственного задания

В конце мая 1977 года я был вызван через посыльного к командиру нашего полка подполковнику Деделову в целинный автопарк на полигон. В этот год наша Нахичеванская 75-я дивизия для выполнения Правительственного задания по уборке урожая сформировала сводный автобатальон. Нашему мотострелковому полку предстояло сформировать управление автобатальона и один автовзвод.

Если управление автобатальона удалось сформировать быстро, то на должность командира автовзвода надо было назначить человека с капитанской должности. В нашем так называемом кадрированном полку такими были командиры кадрированных рот. В мирное время они не имели подчинённых, изучали военнообязанных в военкоматах, периодически на сборах обучали приписной состав военному делу.

Под любыми предлогами данная категория офицеров старалась «увильнуть» от такого ответственного задания. Продолжительность командировки почти полгода, в подчинении 39 человек, из которых 26 – призванные на полгода из народного хозяйства «дядьки» старше командира на 10—15 лет, и 23 автомобиля такого же возраста.

В последние дни перед смотром готовности автобатальона командир автовзвода от нашего полка старший лейтенант Виктор Цветков слёг в госпиталь с подозрением на приступ паховой грыжи.

Накануне была телефонограмма Командующего нашей армии о непривлечении к этому заданию молодых лейтенантов-выпускников военных училищ 1976 г. Одним из таковых был я.

Комполка поставил задачу принять под командование автовзвод и подготовить его к строевому смотру. Моё напоминание, что это идёт вразрез с указаниями командарма, только разозлило комполка.

Метод кнута и пряника никто не отменял. Мне было обещано комполка, что по возвращении с командировки получу отдельную квартиру. Буквально накануне я женился, а жили мы с женой не одни, а в квартире с подселением.

Командир дивизии генерал-майор Череп, дядька почти 2-метрового роста, «кадет-семилетка» с бритым постоянно черепом, задал на смотре мне только один вопрос: «Кадет, не подведёшь?».

Разве я имел право подвести его?

В 70-е годы в Советской армии на уборку урожая, согласно Постановлению Советского Правительства, формировались 48—50 оперативных групп, в состав которых входило по 4—6 автобатальонов, состоящих из 4—6 авторот 4-взводного состава.

Командующему 4-й Армии, дислоцирующейся в Азербайджане, надоело каждый год узнавать, что его опергруппа оказывается в числе последних по итогам своей работы. Он принял решение назначить начальником оперативной группы своего первого заместителя генерала Кожевникова.

Генерал Кожевников был очень уважаемым в войсках армии генералом-фронтовиком. Сам был очень разносторонне подготовлен. Этого же он требовал и от своих подчинённых.