Людмила Рыжова - Земной ангел

Ева открыла глаза и увидела, как зеленый утенок переходил дорогу, покрытую плотным туманом. Она потрясла головой, попыталась сфокусировать взгляд на увиденном, но картинка не поменялась. Утенок в это время дошел до края обочины и, переваливаясь, важно вышагивал по брусчатке тротуара.

– Ты собираешься переходить? – кто-то громко спросил прямо над ухом.

Ева встрепенулась и обернулась. Рядом стояла пожилая дама с потрепанной детской коляской, из которой почему-то сильно пахло пирожками с капустой. Причем капуста, видимо, была не первой свежести, потому, что источала кисловато-приторный запах.

Еву затошнило. Она отвернулась и не увидела перед собой ни тумана, ни утенка. Только на противоположном конце пешеходного перехода ярко-зеленым светом горел идущий человечек на светофоре.

«Привидится же такое…» – подумала девушка и поспешила ступить на полосатую дорожку. В висках резко застучало, а перед глазами все поплыло. Ева из последних сил, стараясь не грохнуться прямо на проезжую часть, поспешила вперед. Она ступила на тротуар уже тогда, когда пешеходный светофор издал свой последний предупредительный сигнал, после чего по дороге помчались машины.

«Успела», – подумала она с облегчением и резко вздрогнула от внезапной боли. Женщина с коляской, которая, видимо, шла за ней по пятам, наехала колесом ей на ногу.

– Осторожнее, – тихо выдавила из себя девушка.

– Пить надо меньше. А то шатаются тут всякие! Нормальным людям прохода не дают! – огрызнулась тетка и с важным видом покатила свою торбу дальше.

– Я не пьяная. У меня просто очень болитголова.

– Рассказывай, не пьяная она. Алкашка! – не оборачиваясь огрызнулась старуха. Она высоко подняла голову, всем своим видом показывая пренебрежение к Еве.

– Важная и глупая, как зеленый утенок, – прошептала девушка.

К головной боли прибавился звон в ушах, а тошнить стало еще сильнее. Чтобы не упасть, Еве надо было присесть. Туманным взором оглядевшись по сторонам, она увидела недалеко скамейку.Переступая ватными ногами, девушка кое-как доплелась до нее и с облегчением села. Сердце быстро застучало. На лице выступил пот. Она закрыла глаза и как – будто провалилась в бездонную яму.

«Надо позвонить Альберту», – подумала она, пытаясь непослушными пальцами безуспешно нащупать телефон в кармане пиджака.

«Наверное, он в сумочке», – промелькнула в голове мысль. Но сумочки почему– то не оказалось.

Ева, превозмогая головную боль, попыталась вспомнить, где оставила сумку… Да и где она вообще была в последнее время… Почему так сильно болит голова… Да где же, наконец, эта чертова сумка…

Тошнота подкатила к самому горлу, в голове зазвенело, а перед глазами появилась серая пелена. И в этой пелене совсем рядом со скамейкой пробежала большая безобразная крыса. На секунду она остановилась и посмотрела прямо в глаза Еве. Девушка вскрикнула и попыталась поднять ноги на скамейку. Но попытка оказалась тщетной. Еве показалось, что она обута не в изящные легкие лодочки, а в свинцовые колодки. Они тянули ноги к земле и придавали тяжесть всему телу.

На груди под пиджаком что-то завибрировало, и сквозь усиливающийся звон в ушах Ева различила знакомую мелодию.

«Это же мой телефон», – сообразила она. С большим трудом расстегнув пиджак, девушка, наконец, добралась до трубки, лежавшей во внутреннем кармане, но та уже перестала звонить. В глазах окончательно потемнело, и Ева, нащупав пальцами кнопку вызова, нажала на нее, даже не зная, кому она сейчас звонит.

– Привет. Что не отвечаешь? – это был голос Альберта. –Я тебя уже заждался. Сказала, что скоро приедешь, что у тебя что-то важное… Ева, почему ты молчишь? Ты меня слышишь?

– Мне очень плохо,– почему-то охрипшим голосом прошептала девушка.

– Что значит плохо? Ты где? Что случилось?

– Я на скамейке…

–На какой еще скамейке?

– Не знаю…Здесь рядом здание цирка… – сознание провалилось в какую-то яму, увлекая за собой тело. Трубка выскользнула из рук и, упав на брусчатку, разлетелась на куски.

Старая бабулька с полупустым видавшим виды пакетом в руках, проходя мимо, ускорила свой шаг и, поспешно шаркая и оглядываясь, поспешила проч. Молодая пара, следовавшая за ней, напротив, на мгновение остановилась рядом. Ярко раскрашенная девица недовольно хмыкнула и потащила своего худосочного кавалера дальше, поправляя на ходу короткую юбку, из-под которой торчал верхний край одного из чулок. Видимо, им предстояло занятие гораздо более увлекательное, чем разглядывание бледной девушки, лежащей на скамейке.

Больного вида собачонка с грязной шерстью подошла к скамейке, обнюхала свисающую руку девушки, лизнула ее и, зачем-то схватив аккумулятор от телефона, с солидным видом посеменила дальше.

Внезапный порыв ветра схватил с тротуара опавшую листву и с силой бросил ее в лицо Евы. Но она даже не пошевелилась.

– Кирилл Петрович, Вас вызывает Главный, – равнодушно сказала секретарша, когда за заместителем уже почти закрылась дверь.

«Ушел пораньше с работы», – подумал Кирилл Петрович, глубоко вздохнув. В свои сорок семь лет он был уже сильно измученным стариком с выделявшейся залысиной и обвисшими, как у шарпея щеками. Толстыми, как сардельки, пальцами он поправил галстук, одернул дорогой пиджак, расходящийся на выпирающем животе и, стараясь придать себе солидный вид, двинулся в сторону дверей директора фирмы. Сегодня у его вечно недовольной жены был День рождения, и Главный об этом знал. А еще он прекрасно понимал, чем для его заместителя чревата задержка на работе, да еще в такой день. «Наверняка снова будем обсуждать очередное участие в тендоре и смету. Главный был человеком не очень сведущим в строительстве, хотя и возглавлял соответствующую фирму. Зато он был очень амбициозным и алчным. Он считал, что урезав расходуемый бюджет до минимума, можно построить замечательный дом, положив при этом половину его стоимости себе в карман. А поэтому и составляя коммерческие предложения, цены заламывал космические, совершенно не соответствовавшие реальности. К тому же он был гораздо младше Кирилла Петровича, что ужу само по себе задевало его заместителя. И Кирилл Петрович давно уже хотел найти себе другое место работы, но Главный его не отпускал, грозясь написать отвратительную характеристику. Он прекрасно понимал, что без своего зама фирму не потянет в силу своей недальновидности и паталогоческой лени. А сейчас найти хорошее место можно или по рекомендации, или с идеальной характеристикой с предыдущего места работы. Поэтому Кирилл Петрович тихо ненавидел свою работу, своего шефа, свою зарплату и еще тише ненавидел свою жену. Их ничего не связывало: дети уже выросли, кроме квартиры еще имелся неплохой загородный дом, поэтому при разделе имущества проблем с жильем бы не возникло, но в глубине души Кирилл Петрович просто боялся остаться один. И это его терзало больше всего.