Александр Матвиенко - «Ни почести, ни славы»

– Стоп Фрол, ты же едва выжил после сердечной агонии, и опять за чувство, которое разрушает сознание. Любовь, слово, которое ты так боишься, не заложено в нас. Как любил поговаривать наш генерал, мы воины-тени. Но на счёт сбоя в системе, на дальнейшее в наших учебных пособиях надо разработать курс противоядия.

– Разве можно от сердечного влечения найти противоядие. Для таких, как мы, лучшая сыворотка, смерть. Скажи мне, как можно избавиться от того, что прошло, заметь, прошло через сознание и засело глубоко в сердце. Я не могу забыть её глаза, её голос это сильней моего, Я. Несмотря даже на то, что они пришли меня убивать…

Фрол не договорил. Там в темном коридоре щелкнул замок и через секунду крепкий парень, держа перед собой пистолет, стоял перед ними. За ним замелькали тени, они проскользнули в комнату.

Удивленный Виктор прислонился к окну, посмотрел на сидящего Фрола. Фрол как-то безразлично смотрел на парня.

– Ты ждал гостей – спокойно спросил Виктор?

– Для меня это неожиданность.

Парень занервничал. Он судорожно стал переводить пистолет с толстым глушителем от одного, к другому. Потом, не выдержав короткой тишины, процедил сквозь зубы:

– Заткнитесь уроды.

Виктор так же спокойно и на удивления даже мелодично, произнёс:

– Не нервничайте молодой человек, всё будет так, как вы захотите.

За спиной парня засопели дружки, они топали по коридору.

Один из них, крикнул:

– Стас, всё чисто.

Как только он это произнёс, парень развернулся к дружкам лицом и, держа наготове пистолет, выстрелил два раза. Двое упали, даже не успев понять, что происходит. Потом повернулся к Виктору и Фролу, обдал их отрешенным взглядом. Поднес пистолет к виску и нажал на спуск. Пуля глухо прошла на вылет, вынесла пол черепа и вместе с кровавым месивом врезалась в дверной косяк. Парень, так и не закрыв глаза, рухнул прямо на стол, разбив блюдца и чашки.

Фрол посмотрел на Виктора.

– Смиренно сознавая ответственность за дело, доверенное мне, я клянусь, всегда чтить высокое призвание нашей почетной профессии, исполнение обязанностей, являющейся как искусством, так и наукой.

Виктор тут же продолжил:

– Исполняя свои обязанности, я буду, словно хирург искоренять преступную заразу, паразитирующую на теле нашего общества, словно художник, я буду стремиться к тому, дабы выполнение любого задания стало шедевром.

Фрол улыбнулся.

– Мы всегда были вместе.

Виктор дернул подбородком в сторону лежащих тел.

– Мы правильно сделали?

– Если не мы их, то они нас.

– Быстро они нашли тебя.

– Я сейчас фигура заметная, а их почта всегда работала быстро.

– Таксисту я заплатил за два часа ожидания. Он стоит через переулок. – Виктор посмотрел на часы. – У нас двадцать минут. Выйти не замеченными не удастся, попробуем на колёсах, следы замести.

Фрол кивнул головой.

– Надо уходить.

Он встал, с трудом на костылях пропихнулся через парня. Неожиданно обернулся, взглянул на вытекающую кровь из простреленного черепа.

– Странное дело, портфель я оставил органам и браткам, как бы и не нужен. Какой им интерес валить пустого. Как свидетеля? Так бумаги с секретом.

– У них нет информации, что портфель у оперов.

– Будь спокоен информации у них предостаточно. Вот если только опера нарочно утаили находку.

– Слишком просто, хотя, я бы тоже так поступил.

Фрол пробираясь вдоль тел, продолжает размышлять:

– И подставил под удар главного свидетеля.

– А, что им приходится делать. Тайну портфеля, так быстро не разгадаешь. Приходится жертвовать тобой.

Вскоре их силуэты исчезли в темном коридоре, за ними щелкнул дверной замок, и комната погрузилась в страшную тишину с запахом крови и пороха.

Охранное агентство «Викинг» прибыло с опозданием. Сергей Николаевич заглянул в темный коридор, этого ему было достаточно, что бы ни продолжать дальнейший осмотр квартиры. Злой, он вышел на маленький пятачок площадки перед квартирой, посмотрел на испуганных птенцов Филю и Василия.

– Что бойцы обосрались? Я просил только подождать никакой самодеятельности.

Крепкий парень выглянул из квартиры и вопросительно, спросил:

– Сергей Николаевич, что делаем? Квартира пустая ничего интересного. Ребят уложили на месте, только вот один из них, кажется самострел.

– Что значит самострел?

Сергей Николаевич повернул к парню искривленную физиономию.

– Да вроде, как сам себе пол черепа развалил. Всё на это указывает.

Сергей Николаевич немного подумал потом, сказал:

– Закругляйтесь. Вызывай Ментов, пусть разбираются. Протокол расследования, как ни – будь, у них выпрошу. Сейчас не до этого, – посмотрев на двух гавриков, добавил, – ну и что дальше.

Филя сразу скороговоркой:

– Одноногий вышел с каким-то мужиком. В переулке их ждал таксист 2420В. С. Мы хотели как лучше.

– Хотели как лучше, а получается, как всегда, – злобно произнёс Сергей Николаевич.

Два охранника вышли из квартиры, прикрыли дверь и начали спускаться вниз. Сергей Николаевич пошел за ними. Спустившись на несколько ступенек, развернулся.

Посмотрев на испуганных пройдох, произнес:

– Ментам на глаза не попадайтесь, если же вдруг угораздит. Ничего не видели, ничего не знаете. Через минут сорок вся сатрапская рать будет тут, так, что советую, исчезнуть отсюда поскорей.

Они замотали головами и лишь невнятно еле слышно, с двух уст, произнесли:

– Да, мы.

– Да, нас.

Он язвительно улыбнулся.

– Ликбез, – и быстро стал спускаться.

Его машина стояла около подъезда, он быстро вскочил в открытые двери и джип рванул с места. На повороте перед светофором машина притормозила. Николаевич негодовал, составленная им пирамида рухнула, оставив после себя одни новые вопросы.

– Коля пробьёшь такси 2420ВС. Пассажиры были заметные, может, что-то узнаем интересное. Хотя процент маленький клиенты смотрю профессионалы.

– Сделаем Сергей Николаевич. Значит, выходит у одноногого появился хозяин?

– Значит, выходит, – задумчиво произнес Сергей Николаевич.

– Я вот, что хочу сказать Сергей Николаевич компания то неместная. А если неместная, то возникает вопрос. Кто её пригласил?

– Это не один вопрос, который хотел бы я узнать. Вопросов Коля много. Внутренняя моя сущность шепчет мне, что, не пора ли нам убраться с этой стези. Мы или не успеваем, или опаздываем. Наша потеря в крепких руках. Но это ещё полбеды. Основное несчастье, как не прискорбно это слышать, мы не знаем, с кем играем.

– Разве это игра, кино какое-то со стрельбой и бегством. Не знаю, откуда они, но так со страху всех валить, могут, только командировочные.

– Есть и другая категория.

– И, что эта за сумасшедшая категория.