Дементий Толли - Оплодотворитель

– Совершенно верно, а что вы хотели?

– Я хотела бы переговорить с Родославом Ивановичем. Это возможно?

– Думаю, что возможно. Одну минуточку. – Мария Васильевна аккуратно положила телефонную трубку на столик и подошла к ванной.

– Родик, прервись пожалуйста. Там тебя спрашивает, судя по голосу, молодая и кажется очаровательная особа.

Мария Васильевна, ожидая увидеть лёгкое неудовольствие сына, обычное для него в подобные моменты, когда ему приходилось прерывать важный процесс бритья, была даже несколько удивлена тем, с какой готовностью он откликнулся на приглашение к телефону, как будто сын с нетерпением ждал именно этого звонка.

– Алло, здравствуйте! Я вас слушаю.

– Здравствуйте это вас беспокоят из НИИГИГ из лаборатории генетических исследований. Меня зовут Ольга.

– Всё понятно. Чем могу быть вам полезен?

– Родослав Иванович…

– Извините, можно просто Родослав.

– Хорошо, как скажите. Моя непосредственная руководительница Виктория Леонидовна Гессер сказала, что в личной с ней беседе вы дали согласие на участие в исследованиях по программе её докторской диссертации. Это так?

– Совершенно верно, Оля. Согласие такое я действительно давал и не собираюсь от него отказываться.

– Тогда всё совершенно замечательно! В таком случае мы вас приглашаем в ближайшую среду девятнадцатого сентября к четырнадцати часам. В бюро пропусков для вас будет заказан временный пропуск. Для его получения нужно будет предъявить свой паспорт. Потом поднимитесь на четвёртый этаж, а там в холле я вас встречу. Вы всё запомнили, Родослав?

– Да – да, я всё понял и запомнил.

– Тогда всего вам доброго и до встречи у нас в институте.

– До свидания, Оля.

***

НИИГИГ располагался в старой части города в одном из зданий, называемых в народе «сталинками» и построенных ещё при И.В. Сталине для размещения в них множества государственных учреждений. По замыслу зодчих «сталинки» были спроектированы в одном стиле. Нарочитой же идентичностью главных фасадов с портиками и фронтонами, украшенными государственными гербами из гипса, они напоминали представителей госноменклатуры того времени в единообразных полувоенных френчах, но при этом, по аналогии с должностными лицами, обладавшими разными уровнями полномочий, в «сталинках» также предусматривалась иерархия этажности.

Особый колорит месту, где находилось здание института придавал не очень большой, но живописный прямоугольный очертаниями своих границ сквер. По периметру сквера росли голубые ели внушительной высоты с массивными раскидистыми ветвями-лапами. По соседству с елями, но всё-таки с уважительном для них промежутком, частично заполненным кустами сирени, тянулись к небу редкие в здешних местах южанки-туи. Ещё ближе к центру сквера образовали своё каре – акации. Под тенистыми кронами акаций стояли очень уместные здесь скамейки. И, наконец, в самом центре сквера красовался фонтан с круглым бассейном, с большой чашей из нержавеющей стали посередине, укреплённой на постаменте из гранитных камней, невысоко возвышающемся над поверхностью воды. Чашу наполняли водой наклонные струи, бьющие из двадцати четырёх фонтанных жиклёров, стилизованных под головки тюльпанов, выступающих из воды в бассейне. Из чаши, переливаясь через её закруглённый край, прозрачная влага уже свободным водопадом возвращалась в бассейн.

Муромский, приехавший в НИИГИГ раньше назначенного времени на двадцать минут, сидя на лавочке, пытался расслабиться и снять некоторое волнение от предстоящей встречи с Викторией под приятный, будто нашептывающий что-то о нирване, шум фонтана. Скоротав, пребывая в таком состоянии, ровно столько времени, чтобы соблюсти королевскую вежливость, он направился к входному портику…

***

Первый день для Родослава Муромского, как участника и объекта исследований оказался малоинтересным, ну разве что любопытным – не более. После его встречи с Викторией Леонидовной, которая была с ним, впрочем, весьма любезна, ему пришлось, по просьбе руководителя предстоящей научной работы, в сопровождении Олечки сначала посетить «Административный отдел» для оформления необходимых бумаг: договора, подписок и прочего, а затем пройти по «отборникам». Позже Род догадался, что на местном профессиональном сленге «отборниками» назывались специальные медкабинеты, где брали пробы биоматериалов у «подследственных», а так он про себя стал именовать всех людей, которые привлекались к участию в генетических исследованиях. Так у него в одном из кабинетов в качестве биоматериала был срезан небольшой пучок волос, в других – были взяты пробы слюны и крови. Но, самой неожиданной и, надо сказать, довольно болезненной, оказалась процедура взятия проб кожи, для обозначения которой здесь применяли термин «Дерма». В этом отборнике, похожим на крохотную операционную, ему сделали, по – существу, три микроскопические операции с применением местного обезболивания: в трёх местах – последовательно на внутренней стороне бедра, на ягодице и на животе специалист с налобным микроскопом производил мини манипуляции скальпелем, а проще говоря вырезал кусочки кожи-дермы на всю её глубину в форме вытянутых остроконечных листиков длиной десять-двенадцать и максимальной шириной не более четырёх миллиметров, после чего накладывал стягивающую ранку скобку, а его ассистентка обрабатывала мазью и заклеивала бактерицидным пластырем. Не самые приятные ощущения, испытываемые при этом Родославом, вполне компенсировались впечатлением от суммы вознаграждения, которую он, с удовольствием для себя, обнаружил в договоре, подписанном несколько ранее.

Выполнив всё полагавшееся ему, как подследственному объекту НИИГИГ, на сегодняшний день, Род подумал о том, что с его стороны было бы неправильно покинуть институт, не попрощавшись с Викторией. Уместность этой вежливости казалась ему очевидной – ведь согласно программе его участия в исследованиях нужды в его личном присутствии уже не будет в течение целых пяти предстоящих дней. «Вперёд, Муромский! Не сомневайся!» – приободрив себя мысленным призывом, он решительно направился к кабинету кандидата биологических наук, но, когда подошел к двери с надписью на табличке: «Старший научный сотрудник К.Б.Н. Гессер В.Л.», вдруг почувствовал несвойственную ему робость, остановившую его намерение постучать в дверь. Неизвестно, сумел бы он преодолеть возникший ступор, но в этот момент дверь открылась и в проёме показалась Вика, вздрогнувшая от неожиданной встречи в дверях.

– Это вы, Родослав!? Добрый вечер! Вы что-то хотели? Как ваши дела?

– Да, спасибо! Всё хорошо! Бумаги оформлены, биопробы согласно программе взяты.