Юлия Коликова - Под жарким небом Батуми. История, в которой каждый найдёт себя

– Нана, открывай! Нанаааааа.

Сердце Лианы подпрыгнуло к самому горлу, ладони вспотели, а по щеке покатилась немая слеза. Лиана услышала, как мама босиком бросилась вниз.

Дверь с шумом распахнулась, отец заорал на весь дом:

– Чем ты занимаешься, пока я пишу? Что ты делаешь, когда я, не жалея глаз, пишу романы и эти поганые сценарии, чтобы тебе было что есть и где жить, чтобы ты и твоя дочурка щеголяли в платьях?

Лиана слышала, как мама уговаривает отца быть тише, ведь она, Лиана, спит. Зачем будить ребенка?

– А пусть твоя дочь слышит, что ты шляешься по дворам с кем попало. Мне всееее рассказали. Видели тебя с ним вдвоем! Ааааа? Что теперь ты скажешь?

– Как тебе не стыдно?! – возмутилась мать, и в ту же секунду Лиана услышала, как что-то сильно шмякнуло.

Неужели?! … Из глаз текли беззвучные слезы.

– Ты не думаешь о том, как о твоем муже будут говорить? – рычал отец. Не думаешь, что твоего мужа не будут уважать. Тебя видели! Мне все рассказали.

Лиана слышала, как мать пыталась возражать, но снова раздался этот липкий страшный шлепок. Мама вскрикнула и заплакала.

А отец… Отец начал крушить все вокруг. Лиана не помнила в точности, как и почему он рушил их дом, она лишь слышала дикий грохот, его звериный крик, похожий на рев хищника, и мамин плач. Лиана была не в силах это вынести. Она спрыгнула с кровати, спотыкаясь и трясясь от страха, спустилась по лестнице, подбежала к отцу и замерла. Что ей делать?

– Лиана, марш в комнату! – закричала мать. – Немедленно.

Лиане стало страшно. Она увидела, как по лицу мамы из рассеченной брови стекает струйка крови.

– Мамочка! – закричала Лиана. – Папа, папа, умоляю, не бей маму. Я буду хорошо себя вести, я клянусь, клянусь, только не бей маму.

Он оттолкнул ее и прорычал:

– Иди в комнату.

Лиана не в силах была сдвинуться с места. Ноги словно вросли в паркет.

– Я сказал – быстро в комнату! Ты еще тут будешь мне перечить. Я твой отец!

Лиана почувствовала, как начинает задыхаться, а отец размахнулся со всех силы и ударил по шкафу. На шкафу висел слоник-марионетка. Эту игрушку он подарил ей как сувенир из прошлой поездки по работе в Москву. Он с любовью выбирал его, вез из другой страны и с такой нежностью подарил. Она часто играла с марионеткой, а когда заканчивала – неизменно вешала слоника на шкаф – так он ей нравился.

И вот от удара отца струны марионетки порвались, поранив ему руку в кровь, а кусочки розового слоника разлетелись в дребезги по коридору, запрыгали по полу, покатились под шкаф. Лиана онемела от ужаса. На ватных, не гнущихся от страха ногах она побежала к себе в комнату, залезла на кровать и накрылась с головой одеялом. Она не спала в ту ночь. Она плакала, что было мочи и молилась, чтобы папа не убил маму. Она думала о том, сможет ли простить его когда-нибудь, если все же убьет и как же дальше жить на свете – без мамы?

Когда в доме все стихло, она выбралась из своего убежища – посмотреть. Ей казалось, ни кусочка не осталось на месте. Разбитая посуда, разломанная мебель, капли засохшей крови на полу. И кусочки ее розового слоника, которые ей уже никогда не собрать в единое целое. Она села на пол, взяла в руки кусочки слоника и горько заплакала. Интересно, жива ли мама?

На утро отец и мать закрылись на кухне и долго разговаривали. Спустя много времени они, наконец, открыли дверь и позвали Лиану на кухню.

– Лиана, – мягко спросила ее мама. – Скажи, ты хочешь, чтобы папа жил с нами? Или лучше без него?

Щеки Лианы запылали. Как могла она, как могли они заставлять ее отвечать на такой вопрос? Она подняла глаза на отца – тот молча ждал. Ну как же несправедливо было ждать от нее ответа! Что могла она сказать? Нет, нет и нет, она больше не хотела жить с папой, ведь жить рядом с ним, значит постоянно опасаться того зверя, что может выскочить из него в любую секунду. Но как может она сказать такое вслух? Что если папа перестанет любить ее после этого и никогда больше не захочешь увидеть? Что если мама будет несчастна без папы? Что если от ее ответа зависит их – ее мамы и ее папы – счастье?

– С папой, – тихо ответила Лиана, не поднимая глаз.

Нет, мама и папа больше никогда не повышали голоса. Никогда не ругались громко и никогда не устраивали сцен. Но Лиана, казалось, на всю жизнь запомнила ту ночь. Ночь, полную ужаса и страха, ночь, когда она поняла: здесь она не в безопасности.

Нана лежала в пастели и смотрела в потолок. В доме было настолько тихо, что ей казалось, будто она слышала удары собственного сердца. Дочь Лиана давно спала в своей комнате, мужа Иосифа еще не было дома. Она перевела взгляд на настенные часы. Четверть четвертого. Нана обхватила себя руками, пытаясь успокоить. Все тело ее пронзал холодный липкий страх.

Где мог быть сейчас Иосиф? Она звонила ему в одиннадцать, затем снова в двенадцать, затем в час, а потом перестала. В такие дни муж не брал трубку. Это был очередной период депрессии, случавшейся с ним всегда после особенно бурного периода яркого эмоционального возбуждения. Последние несколько дней муж почти не выходил из своего кабинета. Он даже спал там на маленьком диване у письменного стола, укрывшись халатом или чем-то еще. Нана знала, что он работал и не хотел отрываться, что это очередной прилив вдохновения, что именно сейчас под ударами его пальцев по клавиатуре рождается новый роман. Но также Нана знала и другое: Иосифа накрывает волна черной депрессии, захватывает и тянет за собой в мрачную бездну безысходности и отчаяния. Она знала это по его хмурому молчанию и посеревшему взгляду, замеченному ею в те редкие минуты, когда Иосиф спускался в кухню поесть.

Сегодня он также спустился вниз около десяти часов вечера. Она скользнула из своей комнаты за ним, думая, что муж пойдет на кухню. Но он широким шагом пересек гостиную, быстро накинул куртку и вышел из дома. Она бросилась за ним, но успела увидеть только, как его высокая фигура скрылась за небольшим забором из камня.

– Иосиф! Иосиииф!

Напрасно она пыталась позвать его: муж не обернулся. Слышал ли он ее?

Тогда Нана вернулась в дом и стала ждать. Как ждала она его все 17 лет их совместной жизни.

Нана перевернулась на бок и тяжело вздохнула. Главное перестать нервничать. С Иосифом ничего плохого не случится. Не случалось же раньше? Вот и сейчас обойдется.

О том, что Иосиф страдает маниакально-депрессивным расстройством, Нана догадалась через несколько месяцев после знакомства с ним. В день, когда она впервые его увидела, Иосиф был очень приветлив, весел, общителен и интересен. Он предстал перед ней как человек редкого интеллекта и воспитания: харизматичный, обходительный интеллектуал с исключительным чувством юмора. Рассказами об истории и политике, необычными фактами и их интерпретацией он увлекал ее в свой удивительный мир, открывал новые горизонты и расширял кругозор. Вниманием и обходительностью он пленил ее юное сердце. Она вся трепетала под взглядом его глубоких карих глаз, тонула в его обаянии.