Кайрат Есжанов - Баянаул – Чимкент. История откочевщика

Отцу нашему медведь на ухо наступил, однако он, проучившись в Ленинграде, перенял любовь к мировой музыкальной культуре и стал культуртрегером. Он привез с собой в родной Баянаул несколько килограммов виниловых дисков с операми на русском языке, покупал пластинки Робертино Лоретти, Лолиты Торрес, Беньямино Джильо, Има Сумак и других зарубежных и советских певцов. По утру для вдохновения отец ставил на проигрыватель пластинку с «Апассионатой» Людвига ван Бетховена, которую, как он говаривал, любил слушать сам дедушка Ленин. Благодаря папиной коллекции дисков, я в баянаульском детстве узнал шедевры итальянской оперы – Вердиевские «Аиду», «Чио-Чио-сан», «Травиату» и «Фауста» Шарля Гуно.

Мы каждый год выписывали такую забавную малоформатную книжку «Кругозор», где были ламинированные страницы и мягкие пластиковые мини-диски. Это был настоящий информационно-технологический прорыв в окружающий мир. Как мы его любили, наш незабвенный «Кругозор»! Сколько мы получили информации о новостях мировой музыкальной культуры, любовались фотографиями суперзвезд зарубежной эстрады. Узнали Сальваторе Адамо с его «Тумбаль анежу!», жгучего брюнета-крепыша Тома Джонса и его «Лайлу», которые бесконечно крутили и слушали, слушали, слушали, как безумные. Никто в ауле не знал ни английского, ни, тем более французского языка, чтобы перевести нам слова этих песен, которые полюбил весь советский народ на всю жизнь. Мы и подумать не могли, что трогательная песня о красавице Лайле – это история несчастной любви безумного ревнивца, который зарезал свою любимую. Впрочем, эти мягкие диски быстро мялись, появлялись непоправимые складки и, увы, вскоре становились непригодными.

Одним словом, проект «Кругозор» оправдал свое название и стал окном в мировую культуру, наравне с такими иллюстрированными изданиями, как любимый «Огонек» и «Советский экран».

Это была эра винилового диска, который верно служил человечеству еще долго, начиная с появления граммофонов в начале двадцатого века и даже после наступления эры катушечных и кассетных магнитофонов.

Крутили диски вначале на так называемых проигрывателях-электрофонах, которые были похожи на этакие складные чемоданчики. Позже промышленность страны Советов наладила массовый выпуск радиол-радиоприемников с проигрывателем наверху под крышкой. Пытались производить даже некий гибрид- радиоприемник плюс проигрыватель и еще катушечный магнитофон, который прозвали «комбайн». Получился просто мертворожденный и нелепый монстр. Дядьки мои, раздобыв новую пластинку с модным хитом сезона, и, неперерывно повторяя, фанатично гоняли ее раз за разом, пытаясь запомнить и записать слова любимой песни.

Эти песни Рашида Бейбутова, Муслима Магомаева, Бюль-Бюль Оглы, Эдиты Пьехи, Батыра Закирова и Майи Кристалинской прошли через всю нашу жизнь и не забываются до наших дней.

Мы пытались слушать американский джаз и рок на мятых подпольно записанных дисках «на ребрах» – на использованных рентгеновских снимках. Качество было ужасное. Но я запомнил лихую мелодию разудалого «Twist again!» (Твист эгейн!) чернокожего кумира Чаби Чеккера. Долгое время мне, не знавшему английский, слышалось непонятное выражение «Твист огей», которое оказалось «Твист снова!». Если бы увидели и услышали по телику эти твисты, рок-н-роллы и блюзы Америки, то морально разложились бы в момент. Недавно читал в интернете воспоминание одного московского стиляги 60-х, который признался, что расплакался от чувства восхищения, впервые услышав мировой хит «Жаст э жиголо!» Луи Примы. Считаю, что сила воздействия афро-американской музыкальной культуры на умы и сердца советской молодежи объяснется тем простым фактом, что это была музыка, рожденная свободным американским народом самой свободной в мире страны. Тоталитаристские идеологи Кремля прекрасно понимали это и строго запрещали, накладывали табу на американский джаз, твист, рок-н-ролл и развязные буги-вуги. Потому-то пуританская культура страны Советов в последующем с крушением «железного занавеса» и выходом из международной изоляции была просто сметена на обочину жизни.

Советское кино выдавало на-гора 15 15 Производили (шахтерский термин) тонны штампованной массовой продукции, хотя надо признать, что были еще и прекрасные высокохудожественные картины, на которые народ валом валил. Великий мастер комедийного жанра, режиссер Леонид Гайдай, был кумиром и владыкой наших сердец. Рядом с ним находился второй корифей советской кинокомедии, режиссер Эльдар Рязанов. Но это было немного позже, в моей юности. А в детские и отроческие годы нам приходилось смотреть от безысходности и довольствоваться в кинотеатрах зрелищем черно-белых патриотических фильмов на героическую историческую тему Великой Руси и СССР, о героях революции, гражданской войны и про последнюю войну, самую великую и самую отечественную, а также киношки о трудовом подвиге рабочих с колхозниками, замешанные на любви без отрыва от производства.

Бесспорно, был талантливо снят культовый фильм-сказка «Илья Муромец». Он был широкоэкранным и цветным, высокобюджетным блокбастером, как говорят сейчас. Главную роль сыграл любимый нами замечательный актер Борис Андреев. Фильм был шедевром советского фольклорно-героического киножанра. Нам, казахским детям, такими картинами прививали культ русских мифических богатырей и отвращение к половцам-кипчакам и татаро-монгольским завоевателям, поработителям древней Руси, нисколько не задумываясь о том, что мы являлись их прямыми потомками. Народный артист Узбекской ССР и СССР Шукур Бурханов так убедительно создал отвратительный образ вождя «поганых» половцев Калин-царя, что внушил нам стойкое чувство стыда и раскаяния за хищное военно-кочевое прошлое наших предков. Весь мир кочевников был изображен настолько нечеловечески ужасным, что вызывал дикий страх у их потомков, советских казахских детей. И Соловей-Разбойник, и Ордынский посол были мерзкими монголоидами, похожими на зомби, восставших из ада. Татаро-монголы Калина царя мобилизовали даже «летающую крепость» – ужасающего Змея Горыныча, извергающего пламя из трех огнеметных голов. После такого зрелища могли ли мы гордиться своими предками, кочевниками Великой степи? Другой блокбастер конца 60-х годов – экранизация «Сказка о царе Салтане» А.С.Пушкина, показал нашествие злых кочевников, изображенных в виде мерзких человекообразных гоминидов с обглоданными костями в руках. Таких расистских мерзостей мы не читали в поэме великого Пушкина.