Денис Землянин - Технологическая революция

Тимон, их элегантный и проворный русскоговорящий гид, которого туристы наняли рядом с отелем, с приятным греческим акцентом повествовал об истории Греции, местных курьёзах, достопримечательностях, традициях и красивой жизни. Солнце пекло, а ветер, заблудившись у подножья горы в долине, в ближайшее время показываться не собирался.

– Всё, привал…

В течение часа гид и его туристы поднимались на одну из гор в районе Грамматико. Инна поставила сумку с запасами продуктов на жёлтую траву, ладонью размазала по виску капли пота. Пш-шик. Открыла литровый пластиковый бутыль прохладной минеральной воды, протянув его дочери.

– Пей, солнышко. Никуда не убегут твои блинчики.

Она запустила руку в сумку, достала блестящий куб и ловко развернула его.

– Это не блины, конечно, но сейчас тоже очень кстати будут.

На блестящей фольге красовались бутерброды с сыром, отдавая расплавленным жирным блеском. Иришка схватила бутыль, присосалась к нему как пиявка и, не отрываясь, опустошила почти половину.

– А-ах, – громко выдохнула она и протяжно рыгнула, выпустив скопившиеся газы.

– Фу, как некрасиво.

Инна с упрёком смотрела на дочь. Та, не говоря ни слова, подняла бутерброд и, довольная, глядя на мать, принялась жевать его. Гид стоял рядом. Стерев тыльной стороной ладони капельки пота со лба, он пристально смотрел вперёд.

– Прошу, – предложила Инна, протягивая гиду бутерброды. Тимон не ответил. Вместо этого он выпрямился, приложил ладонь ко лбу и устремил взгляд в голубой горизонт. Жевавшая бутерброд женщина встала и присоединилась к гиду. В небе висело тёмное пятнышко, похожее на самолёт.

Они стояли в прозрачной, тяжёлой от жары тишине, нарушаемой только стрекотанием цикад. Пятно приближалось. Взгляд был прикован к летящему в их сторону боингу и две точки по его бортам. Железная птица гордо парила в небе. Чуть слышно вдали заурчали турбины.

– Обычно этот маршрут закрыт для полётов. Скорее всего, учения, – словно рассказывая очередную историю, разъяснял Тимон.

– Наш президент собирался проводить крупномасштабные учения по борьбе с терроризмом. Видимо, начались.

Гид некоторое время, гордо задрав подбородок, вглядывался вдаль.

– Уважаемые гости, – он с улыбкой обратился к двум единственным слушателям.

– Нам посчастливилось наблюдать фрагмент операции, проводимой спецслужбами Греции. Прошу внимания.

Ира вместе с бутербродом подошла к маме и взяла её за руку. Фигурки туристов, стоя на зелёном холме, внимательно наблюдали необычное зрелище.

С минуту картина почти не менялась. Пятнышко висело в воздухе. Вот оно стало немного больше, ещё больше.

– Пассажирский боинг, по бортам его ведут F-16. Истребители греческих ВВС, – комментировал со знанием дела Тимон.

– Аварийная ситуация. Воздушный контакт. Совместная работа военной и гражданской авиации…

Ещё с минуту под толковые реплики гида туристы с интересом глядели в небо, где разворачивался интригующий спектакль. Ближе, ещё ближе. Одна из турбин лайнера выпустила быстро растаявшее чёрное облако. Самолёт стремительно приближался к ним. Несколько жутких мгновений, и он пересёк критическую отметку, позволяющую избежать катастрофы. Все, оторопев, смотрели на резко терявший высоту боинг…

Военные истребители, задрав носы, рёвом вспороли воздух над их головами, в секунду, когда лайнер рухнул у подножья горы в полукилометре от взобравшихся на гору туристов. Лязг, скрежет, вспышка, грохот. Бутерброд упал, прижавшись сыром к жёлтой траве. Почва под ногами колыхнулась, как во время землетрясения. Сильнейший гул и нереальное зрелище испугом сковали тела, не давая опомниться.

Гид, женщина и маленькая девочка, не веря своим глазам, глядели на огромный чёрный столб копоти, взмывавший в небеса…

10 секунд до катастрофы

Тимур от холода свернулся клубком и смотрел на тёплую мерцающую сферу, зажатую между его ладоней. Он не понимал, что происходит, не слышал шума, царившего вокруг, не чувствовал, как прижалась к нему мама. Стало тяжело дышать, ладони механически разжались. Тёплый шарик выскользнул из рук и, как пушинка, опускался вниз. Он аккуратно лёг на пол и катился под соседнее сидение.

«Если тебе вдруг станет страшно, не выпускай его из рук, он поможет», – вспомнил Тимур слова незнакомца.

Мальчуган одним движением отстегнул свой ремень, набрал полные лёгкие идущего по трубке воздуха, сорвал с лица кислородную маску и нырнул вниз за своим талисманом.

Вот он.

Рука сомкнулась на загадочной сфере в момент оглушительного хлопка. Вспышка. Зрение застелила яркая пелена непроглядного света…

Удар. Корпус лайнера надломился между шестым и седьмым рядом, где сидела семья Василискиных.

…В следующие пару секунд, которые показались Тимуру бесконечными, ощущения были донельзя обманчивые. После вспышки и грохота звук отключился, оставив лёгкий звон в ушах. Всё происходило как в замедленной съёмке. Тело Тимура подхватили и понесли в неизвестность нежные невидимые руки. Со стороны он смотрел чудовищное немое кино…

Вместе с ползущим, оторвавшимся от пола креслом, под которым он ловил подаренный странным незнакомцем шарик, Тимур медленно пятился по воздуху спиной вперёд, словно кто-то намеренно вынимал его из гибнущей машины.

Сверху, сквозь разлом в обшивке лайнера салон заливал солнечный свет. Перед ним наперегонки плыли сотни летящих с полок и из рук пассажиров предметов: сумки, журналы, одежда, одноразовые стаканчики и ещё масса фрагментов многочисленной ручной клади. Вместе с кислородными масками парила кукла барби, которой играли сидящие сзади девочки во время взлёта. Вот книга в серой обложке, её листал перед посадкой седой дядя в очках с большими линзами. Чей-то мобильный телефон и ручка летели вдоль салона.

Всё двигалось по намеченной обречённой траектории…

Тело Тимура, не подчиняясь законам физики, пятилось точно в разлом обшивки лайнера, словно высвобождаясь из пасти гибнущего железного гиганта, в миллиметрах от его алюминиевых острых как бритва зубов. Кресла, на которых они сидели, проплывали под ногами. Лучи солнца плавно легли на плечи, теплом пропитывая остывшую одежду. Таня в неестественной позе сидела с вытянутыми вперёд руками. Видимо, она хотела дотянуться до сына, забравшегося под сиденье.

Отлетев от железной птицы метров на десять, сквозь разлом в корпусе Тимур разглядывал остальных, мчащихся навстречу смерти соседей по несчастью. Вместе с оторванными частями салона они двигались по смятому фюзеляжу. Он не узнавал ни одного из них. После первого удара о землю тела всех пассажиров, как по команде, скрючило и после выбросило вверх.