Андрей Баранов - Полёт бабочки

Он узнал, что может писать стихи, смотреть на звёзды, лазить на крыши и совершать много других романтических глупостей. Да чего только не узнал и не открыл он в себе! Ему начали сниться вещие сны, которые с чудовищной регулярностью сбывались. Пьяные стали исповедоваться ему на улицах.

Сблизиться с Машей Павлу помог Игорь. Оказалось, что он знаком с Машей давно, ещё когда она училась в другой школе. Их родители дружили, и Игорь даже бывал у неё дома. Воспользовавшись старым знакомством, Игорь быстро ввёл Машу в их школьную компанию, объединявшую ребят и девчонок из трёх параллельных классов. Компания была дружная и весёлая: вместе ходили на каток, на дискотеки, встречались по квартирам, когда родителей не было дома. Маша хорошо относилась к Игорю и вскоре распространила это отношение и на Павла. Они часто стали встречаться втроём, а когда Павел посвятил Игоря в свои чувства к Маше, друг великодушно отошёл в сторону и, тяжело вздохнув, отказывался от соблазнительных предложений Маши пойти весте в кино или в кафе-мороженое, чтобы Павел мог побыть с Машей наедине.

Переломным в их отношениях стало лето между девятым и десятым классом.

Тогда они поехали отдыхать все втроём – Маша, Игорь и Павел – на дачу к Машинам родителям. Рядом с деревней, где находилась дача, был лесной пруд, а надо сказать, отношения Павла с водой складывались непросто.

Если честно, вода вселяла в него мистический ужас.

Точнее не сама вода, а её глубина.

Почему-то ему всегда нужно было ощущать твёрдое дно под ногами. Если дна по какой-то причине не оказывалось, Павла охватывала паника, и он ничего не мог с этим поделать.

Из-за этой фобии, доставшейся ему в наследство от отца, Павел всегда чувствовал себя каким-то ущербным и жутко хотел научиться плавать. Чтобы научиться плавать, нужно залезть в воду. Чтобы залезть в воду, нужно перестать её бояться. Но перестать её бояться он не мог, не научившись плавать. Замкнутый круг!

В их школе был бассейн. На первом занятии по плаванию Павлик спустился в воду по лесенке и уцепился за бортик. Все подготовительные упражнения делал очень старательно. Когда учитель физкультуры Владимир Семёнович раздал брикетики пенопласта, невесомые на воздухе и совершенно не тонущие в воде, он ухватился за этот брикетик, и когда почувствовал, что пенопласт держит его на воде – успокоился. Несколько занятий прошли успешно.

Но вот настало время отцепиться от бортика и сделать упражнение в воде без пенопласта. Павлик попытался – и тут же почувствовал, как неодолимая сила тянет его ко дну. Он запаниковал, лихорадочно забился в конвульсиях и каким-то чудом ухватился обеими руками за бортик. Больше отпускать его он не рисковал. Владимир Семёнович спустился к нему в бассейн и попытался уговорить разжать руки. Павлик уважал Владимира Семёновича, к тому же ему было стыдно, что дети вокруг смеются, но он ничем не мог помочь своему учителю – оторваться от бортика было выше его сил.

Это повторялось на каждом уроке. Он мог плавать с пенопластом и только. Любые попытки оторвать его от поплавка приводили лишь к тому, что он начинал тонуть и смешно барахтаться в воде на потеху одноклассников. Поплыть без пенопласта он так и не смог. Уроки плавания превратились в мучение для него и в развлечение для всего класса.

Став постарше, Павел решил во что бы то ни стало избавиться от водобоязни и поставил перед собой задачу научиться этому мудрёному искусству. Он записался в городской бассейн и, преодолевая страх, стал методично туда ходить.

С горем пополам он освоил технику одного плавательного стиля – кроля. Он плыл от одного бортика бассейна до другого – пятьдесят метров, технично загребая руками и ногами, делая вдох из под правой руки и выдыхая в воду. Проплыв дистанцию, он хватался за бортик, вставал на кафельный выступ бассейна, идущий по всему периметру на глубине человеческого роста, разворачивался, собирался с силами – и снова плыл полсотни метров, теперь уже в противоположном направлении. К концу обучения он мог за тренировку проплыть до километра, то есть десять раз туда и десять – обратно.

Самое смешное, что страх воды при этом так и не прошёл. Он плыл, стараясь не думать о глубине, потому что, как только начинал о ней думать, его охватывала паника и он делал массу судорожных и опасных телодвижений, забыв о старательно выученной технике. В таких случаях он хватался за пенопластовые поплавки плавательной дорожки, восстанавливал дыхание, снова убеждал себя не думать о глубине и кое-как доплывал до бортика.

Уроки плавания перестали быть для Павла мучением. В двадцатипятиметровом школьном бассейне он чувствовал себя вполне комфортно. Он мог теперь ходить с ребятами и девчонками на Волгу, правда от длительных и дальних заплывов всегда под каким-нибудь предлогом отказывался.

И вот в один из погожих летних деньков на даче Игорь, Павел и Маша, болтая и смеясь, добрели до лесного пруда, и Игорь предложил переплыть этот пруд.

Пруд был небольшой, окружённый со всех сторон янтарными корабельными соснами, до противоположного берега – метров триста, не больше. Павел никогда не плавал такое расстояние без передышки. Но так хотелось выглядеть героем в глазах любимой девочки! И они поплыли.

Первые сто метров он плыл красиво и технично, но чем дальше плыл, тем лучше понимал, что совершил ужасную и теперь уже непоправимую ошибку: он мог держаться на воде при одном условии – непрерывно работая руками и ногами в технике кроля, вдыхать, поворачивая голову направо, и выдыхать в воду. Он не мог ни остановиться, ни полежать на воде, ни перевернуться на спину – во всех этих случаях он начинал тонуть, а силы-то он и не рассчитал: пруд оказался больше, чем он его оценил вначале. Павел плыл уже целую вечность, но пруд всё не кончался, берег не приближался, а силы были на исходе.

Игорь почувствовал что-то неладное. Он подплыл к другу и спросил:

– Что-то ты как-то неуверенно гребёшь?

– Игорь, я тону, – ответил Павел, судорожно хватая воздух из последних сил.

– Ты главное не дёргайся и не паникуй, – спокойно сказал Игорь, – плыви как плыл, а я буду тебя сзади подталкивать.

С Игоревыми толчками плыть стало значительно легче, и Павел кое как дотянул до отмели. Берег, казавшийся таким далёким, приблизился как-то вдруг. Вот и песчаное дно. Тело бьёт крупная неуёмная дрожь.

– Игорь, если бы не ты, я бы не доплыл! – пролепетал Павел, еле ворочая языком.

Игорь только отмахнулся:

– Да ладно ты! Там плыть оставалось-то метров двадцать!

Маша, остававшаяся на берегу, встретила друзей как героев, особенно Павла, когда узнала, что он толком не умеет плавать, а всё-таки поплыл – ради неё!