Александр Иванченко - Камбала. Роман в двух книгах. Книга вторая

Мысль пулей прострелила у меня в голове. Пока суд, да дело, нужно решать вопросы «отдыха и досуга», рассуждал я, как «замполит» бригады «губарей». Вернувшись, убедился, что на объекте разгрузки порядок и ударные темпы в борьбе за звание «Ударник коммунистического труда», я снова подошёл к конвоиру и шепнул ему:

– Ты как относишься к празднику Великого Октября?

– Ну, как? Как все, положительно.

– Вот и это правильно. А сегодня какое число?

– Четвертое ноября.

– Тоже, верно, четвёртое, пятница. Завтра уже суббота, рабочая или нет не знаю, а потом ещё три дня праздничных. На праздники хозяйки стараются накрыть стол по-праздничному. Так? А для этого мы им должны помочь в этом.

– Как же это?

– Мне нужно на полчаса Васю взять. Мы займемся этим вопросом. Да ты не бойся. Вон смотри в ту сторону, нас тебе даже видно будет. «зуб даю» – не убегу.

Петя был растерян, но я уже доказывал, что не трепло и мне можно верить. Он кивнул головой в знак согласия.

– Вася, бросай это гиблое дело. Пойдём историю вершить. Родина нас не забудет. Бери ящик с апельсинами, я с бананами возьму. Взял? Пошли.

Мы поднесли к забору ящики. Я запрыгнул на стену, удерживаясь на ней локтями, ногами стоял на выступе фундамента кладки забора.

– Вася, подай гроздь бананов и апельсин.

Я взял в одну руку бананы, в другую отборный крупный апельсин. И когда люди, а среди пешеходов из всех проходящих три четверти были женщины, подходили на расстоянии метров с десяти, начинал предлагать им товар. Опыт в этом у меня был, хоть я, как мой брат, который вообще три года до армии проработал с мамой в магазине продавцом, немного и от мамы, которая никогда не выпускала покупателя из магазина без покупки, а зачастую и без денег. С отцом мне приходилось на рынке продавать, картошку, сало и масло растительное. Опыт был. Оставалось уповать на удачу.

Сначала люди относились к предложению настороженно. Потом я объяснил, что фрукты не ворованные – это натуральная оплата за труд.

– Берите, женщина к праздничному столу. Смотрите какие красивые фрукты и вкусные, проверено, будьте уверены. Можем дать и попробовать. Соседи обзавидуются и прибегут на ароматный запах. Берите. Недорого. Бананы – рубль за гроздь, апельсин за три.

– Хорошо. Дайте мне того и того. Уж больно вы настойчивы, молодой человек.

И дело пошло, за тридцать минут в аккурат мы вернулись с пустой тарой. Конвоир сделал удивлённые глаза, а когда я ему сунул «пятишку» на сигареты, вообще дар речи потерял.

Дело оставалось за малым. Пока Петя приходил в себя, я вспомнил, что на въездных воротах, больше похожих на КПП, стояли солдаты. Пошёл к ним. И подходя, узнал в одном из них солдата, с которым «тянул лямку» в предыдущую отсидку на «губе».

– Привет, зёма! Какими судьбами тут?

– А, ты?

– Я, понятно, снова на «губе».

– Я служу здесь. Это торговая база Рижского военного гарнизона. Отсюда потом товар развозят по всем частям.

– Слушай, у меня дело к тебе. Праздник на носу, нужно как-то отметить и встречу «взбрызнуть».

– Не, у меня, «как у латыша – хрен, да душа».

– Не нужна мне твоя душа, а от помощи не откажусь. Поможешь?

– Смотря в чём. Если смогу – помогу, без вопросов.

– Деньги есть. Нужно «пойла» достать. Сможешь?

– А вы где работаете?

– На фруктово-овощном складе.

– Ясно. Я сейчас с напарником переговорю. Сделаем.

Николай, так звали моего давнего знакомого по «губе», отошёл и поговорил со своим напарником по КПП.

– Пошли. У меня 20—30 минут есть. Успею. Что нужно? – спросил Коля.

– Вот, держи. Возьмешь на все вина. Да сигарет себе и нам пачек пять возьми любых. Сам знаешь, не до жиру.

– Хорошо, я мигом.

Коля сиганул через забор одним тренированным махом. «Во, даёт!» – подумал я, наш человек. «Кто на „губе“ не бывал – жизни не видал» – пришло мне в голову, толи где-то слышал, толи сам придумал.

Коля не подвёл. Я издали заметил, как через пустырь с бумажным ящиком поперед себя шёл Николай по протоптанной тропинке, как принято, на простец. Подойдя к забору, протянул ящик, предупредив, чтобы я под низ взял, иначе… Иначе, конечно, не случилось, бутылки, их было около десятка, емкостью 0,7 литра и сигареты.

– Мне пора. Я пачку сигарет возьму?

– Коля, какой разговор?! И «пузырь» возьми, с напарником потом «жахните». Спасибо, брат, выручил, – пожал Коле руку.

– А, как иначе?! Мы же, «губари», «крещенные» Дисциплинарным Уставом.

– Молодец, хорошо сказал. Удачи, брат! Может и не увидимся.

Коля сунул бутылку под одежду и пошёл на КПП.

– Вася, бери сигареты, – предложил я полтавчанину.

Было часа два дня. Мы заглянули в вагоны. Там оставалось «начать и кончить».

Все остановились, наблюдая за бездельниками, то есть за нами, мной и Васей, которые шли без капли стыда, что не принимали последних полтора-два часа участия в разгрузке и ещё «до ушей» счастливые. По глазам и выражению лиц было видно, что они подустали.

– «Губари», прощевайте нас, мы не только о себе «пеклись». Сейчас отдых минут на 20, думаю, что потом нагоним, мало осталось. Одно прошу, кто себя чувствует неуверенно, лучше не увлекайтесь.

На меня после этих слов начали смотреть совсем загадочно. Я это понял и поспешил объясниться:

– Тут где-то по полбутыли на человека вина, но насиловать никто никого не будет, сознательность проявите и чувство меры, – и после этих слов я вспомнил, как сам переходил эту невидимую границу между «еще можно» и «уже лишнее».

Одну бутылку я взял и передал Пете со словами:

– А ты хороший парень. Такого грех подводить. Но учти, что в жизни не всегда будут попадаться такие понимающие люди, как я. Жизнь может ещё такое кино показать, что «мама не горюй». Держи. Делай, что хочешь. Можешь спрятать под шинель, можешь выпить, но держись, иначе… Или с нами?

– Я с вами выпью.

– В ответе каждый за себя будет. Тут девиз «Один за всех и все за одного» не прохляет, не тот случай. За «групповуху» только больше дадут. Надеюсь, до этого не дойдёт, а то меня, точно, расстреляют, последнее 108 «китайское» предупреждение было, – с некой степенью юмора предупредил «губарей».

Все оживились и приступили к трапезе фруктов, с запиванием плодово-ягодного вина или наоборот, не столь важно. Заметив, что парни в форме «банкуют», посоветовал им наливать каждый себе, чтобы потом не обвинили, что заставили, налили. По-военному, оперативно большую часть приговорили.

– Предлагаю, поработать, а потом уже расслабимся, – предложил самозванный организатор, т.е. я.

– Идёт! Пошли, мужики, добьём, лучше потом посидим спокойно, покурим, – поддержал меня один из тех, кто вправе называть себя «дедом», это было понятно и по двум полоскам на рукаве шинели, и по привычке носить шапку, и по уверенной манере поведения, вообще.