Таня Сербиянова - Любовь с туарегом. С милым рай и в шалаше

И пока иду следом, злюсь на нее за то, что от такого волнующего меня оторвала… Потому все время ее тороплю.

– Ну, давай же быстрее, ну же?

– А ты чего, боишься описаться? А мне показалось, что ты даже готова меня убить, за то, что тебя оторвала от этого деревенского увальня. Что не так? Ну что ты злишься? Да ладно тебе! Вот увидишь, они будут ждать.

– Это еще почему? – ей с обидой и злостью, хотя и с надеждой в голосе…

– Да потому что я им сказала, что мы только с подиума из Дома моды, после работы и мы голодные, да и выпить бы надо…

– Что? Какого черта ты такое наговорила, Милка! Ну, кто тебя за язык потянул… В Доме моды работаем, в Доме моды… Надеюсь, ты не сказала, что мы модели… Ну я так и знала! Вот же ты дура, Милка, вот же ты балаболка…

– Сама ты дура! Я что же не вижу, что я и твоему больше понравилась, понятно? Вот ты и злишься. Так что, подружка, ты губки свои не раскатывай, а, впрочем, я не такая, как некоторые и я тебе уступаю… Бери его, я не такая, я щедрая…

– Это на что же ты намекаешь? Опять за старое?

И уже в дамской комнате, стоя в очереди перед самыми кабинками, мы с ней по одному и тому же поводу беззлобно и в очередной раз ругаемся…

Наконец подошла и моя очередь. Я все быстренько… но хотела как можно тише а так не получилось. На что Милка из соседней кабинки ехидно и беспощадно, да громко так, прокомментировала, стараясь меня опозорить…

– Во как! Ну, что я говорила, а ты мне: да я не влюбилась, я спокойная, а сама горячим кипятком…

И хоть я спешно нажала на слив, чтобы шум воды заглушил ее беспардонные комментарии… надеясь, чтобы девочки не услышали… Ах, черт! Еще и пятнышко мокрое посадила! А если он почувствует запах… почему-то сразу запаниковала. А еще оттого, что перед выходом переодевалась и все время хотела одеть что-то экстравагантное, но задумавшись, позабыла и натянула привычно кюлоты, трусы женские хлопчатобумажные.

– Ну что ты там застряла? Хватит ковыряться в своем пирожке, выходи! Пора мужичку отдаваться!

– Ну что ты кричишь? – наваливаюсь на нее от огорчения, – Ты что, дура, такое орать в туалете, да еще во все горло? При чем тут наш пирожок? – сердито на нее.

– Нет, вы слышали? Слышали? Я ей о том, что ее собирается трахать мужик, а она, как це… ломается! – а я ей тут же в спину тычок и чуть не со всей силы и выталкиваю из помещения.

– Ну, что ты? что я не так сказала? Куда ты помчалась? Да подожди ты… Райка, Раечка! Да ждет он тебя, ждет…

Вылетела и сразу же ищу его глазами…

Ну, слава богу, ждет, а сейчас и сама это вижу, радостно ощущая, усиленное сердцебиение. Он стоит, непринужденно разговаривает и как будто бы меня не замечает.

Что это? Он что же меня уже не хочет… Потому я, вкладывая все свое умение модели в походку, плыву к нему…

– Ах, вот вы где? А мы уже заждались! Ну и куда мы теперь? – все это рядом со мной произносит Пересмешник.

А я почему-то подхожу, смущаюсь, словно девочка маленькая к тому же все время слова Милки в ушах… «Мужик трахать ее собирается, а ты ломаешься»…

Может, потому от таких реалистичных комментариев по телу нервная дрожь какая-то…

Нет, так нельзя! Так успокаивайся, так еще, еще… А теперь замедляй все свои движения… Помнишь, как нас на курсах учили… Головку подняла, улыбку и шаг, шаг… Да тверже, звонче, сильнее, еще и пристукни каблучком… Цок, цок! Вот! Цок, цок!

Вот снова взяла себя в руки и как будто на подиуме дальше цок, цок, головку, приподняла подбородок…

А он видит? Не удержалась и быстро обернулась назад…

А он как смотрел на мою… ну фигуру… сзади, такой изгиб тела, так, можно сказать, так и оставил взгляд… Не успел, не оторвал, не ожидал мой мальчик, что я обернусь так внезапно… Следом быстро развернулась и пока шагаю к нему, уверенно цокая туфлям, то и в душе смеюсь…

Ну вот оценил! Прочувствуй, мою готовность покрасоваться перед тобой… Оценил?

И уже сравнявшись, второй раз оборачиваюсь, но на этот раз он успевает оторвать взгляд и, смущаясь, спрашивает…

– Ты хочешь? Прости, куда ты хочешь, чтобы пошли?

– Да хочет она, Коленька, хочет! – глупо и нагло снова неожиданно встревает Милка. – Ты что же по ней не видишь? – вот же гадина и откуда, только выскочила, словно чертик из табакерки?

– Да, Коля, я хочу…

– Ну что я говорила? – снова бесцеремонно комментирует.

– Так, кто будет из нас говорить, ты? – тут же со злостью ей тыкаю. – Ну, тогда ты говори, куда хочешь ты, а мы оценим твое предложение, только не надо туда, где тебя знают, как клубную завсегдайку … – срезаю ее за наглость.

– И что? – спрашивает Пересмешник. – Она такая уж и заядлая клубница?

– Ага, я такая… клубничка! А что, я вкусненькая, не веришь, спроси у Райки, это она вошла во вкус и не однажды в клубе только со мной вышивала… – тут же, ответно лягает.

– Что ты такое несешь, Милка? А ну, рот свой закрой! Что? Ты нарываешься на неприятности, дура!

Вскипела, но оттого, что Коля мягко взял под руку тут же, смиряя свой гнев на милость, уже почти спокойно, хотя и колко, поясняю, обращаясь к нему…

– Вот так у нее всегда! Стоит только с кем-то рядом по-человечески, так ей все надо испортить! Каждый раз она бесится и кидается на всех словно старшая сестра или моя любовница…

– Так, так, а ну, подобнее… так что там насчет любовницы? – начинает придуряться Пересмешник, притягивая ко мне Милку, которая тут же недовольно ткнулась лицом к моему лицу.

– Ну, ты чего?

– А ты?

– Так девчонки, а ну, успокоились! У меня есть предложение!

– Какое?

– А давайте все вместе ко мне! Ну, что, едем? Как это, не знаю? А ну Коленька, подбодри свою старушку… Да шучу я, шучу… Ну не старушку, конечно же, а просто красивую девочку… Ну и ты красивая, а то как же и потом я именно тебя выбрал! Тебя голубушка… Итак, кто со мной, кто с нами…

– Я, я! – тут же радостно запрыгала Милка.

– Ну что же и я, наверное, – говорю, как бы им уступая.

Все это лежала и вспоминала, пока…

И эти воспоминания теплой и нежной волной… Я еще, теперь уже тут, на яхте, перед тем как заснуть, снова заботливо укрываю Милку, которая мне, по большому счету столько всего неприятного натащила по жизни… Хотя… где-то и я ей, наверное…

Да, просто у меня так легко, как у нее ничего не получается в жизни.

Вот и сейчас, она уже на животе и спит, распластавшись, как она мне говорила всегда, своей знаменитой «свастикой»…Это когда она на животе и раскидывает в стороны руки и ноги. Кажется, и я засыпаю сейчас…

Проснулась внезапно. Мне почудилось или приснилось, что меня откуда-то издалека зовет Коля. Села и в одно мгновение его тревожный крик о помощи исчезает и только бешеные удары сердца выдают мое волнение.