Михаил Дорошенко - Черный квадрат

– Если вы в очередной раз желаете окунуться в безумие, раскройте книгу, – указывает она на фолиант на подставке, – и смотрите. Не пытайтесь вникать в смысл текста, все равно не поймете…

– «Книга перемен». Подходящая книга для заглядывания в будущее.

– Рассматривайте текст, как узор.

«Ваше величество, вынужден вас огорчить. Ваш родственник совершает нечто такое, что не укладывается ни в какие рамки».

«Ну что там еще? Какую девицу умыкнул из-под венца?»

«Умыкну, да, но не девицу. Ваш племянник занимается кражей драгоценных камней и вчерашнее ограбление его рук дело».

«Он весь вечер был у нас на глазах на балу, – где, кстати, были и вы».

«Да, я видел его. Но слуга, спрятавшийся в шкафу, зарисовал грабителя и вот его портрет».

«Не мог же он быть в двух местах одновременно».

«Его сиятельство отыскал двойника и изображает из себя Арсена Люпена».

«Так, кто из них пребывал на балу, по вашему мнению?»

«Его сиятельство действовал, а двойник лицедействовал».

«Позвольте… позвольте… Можно найти абсолютно похожего человека, но как можно голос воспроизвести великого князя и манеры, спрашивается?»

«Не скажу, что так просто, однако умельцы находятся, подражающие голосам».

«Я сам разговаривал с ним и ничего не заметил. Нет-нет, невозможно поверить. Зачем, главное?!»

«Это особого рода испорченность. Говорят, будто английский принц…»

«О нет, избавьте меня от подробностей. Слушать ничего не хочу о королевских особах. Может быть, у него долги…»

«Вот, что еще интересно. Украденное нигде не всплывает. Воры обычно пытаются превратить известные всем драгоценности в деньги, а ему деньги не нужны. Не удивлюсь, если вскорости ограбит самого себя, а его двойник будет с вами премило беседовать».

«И что вы предлагаете сделать? Не буду же я подходить к нему на балу и требовать предъявления личности».

«Придется пока за ним последить, а там видно будет».

«Нет, вы все-таки проработайте версию того, что… кто-то желает дискредитировать князя. Поймайте вначале двойника».

– Понятно, о ком идет речь, о Николае Константиновиче. Он на такое способен. Покажите еще что-нибудь из жизни наших родственников. Кстати, подтвердилось подозрение?

– Смотрите лучше и не задавайте глупых вопросов.

Гувернантка ведет за руку двух детей: мальчика лет девяти и девочку чуть постарше. Они поднимаются по ступеням, ведущим ко входу в высокое здание с надписью на фронтоне: «Отель Европа». Просторный холл, переходящий в оранжерею между крыльями лестницы. Из оранжереи забредают в зал аисты и павлины. Гувернантка усаживает детей рядом с господином, читающим русскую газету «Либерал» с подробностями англо-бурской войны.

– Дети, посидите рядом с соотечественником, – говорит гувернантка. – Присмотрите, пожалуйста, за ними. Я ненадолго.

Человек кивает головой в знак согласия.

– Да ведь это же я в детстве! – восклицает князь. – Но что-то я не припомню такого.

– Нет, это не вы, это ваш внук, который еще не родился.

– Откуда взяться внуку, если у меня нет детей.

– У вас есть сын.

– От кого, хотелось бы знать?

– От княгини Велиховской.

– О, о-о… Полчаса пребывания в шкафу много лет назад, и вот вам, пожалуйста: в одночасье внук и сын, заодно, объявилися. В одном доме… у князя Дмитрия, кажется… в прятки играли. Я спрятался в шкафу с резьбой по красному дереву с инкрустациями. На одной створке двери Пан протягивал руку к струнам, вживленным в тело нимфы, пребывающей на другой створке, чтобы услышать от нее песнь торжествующей любви. Какая-то девушка вошла вслед за мной в шкаф, а за нею еще одна, присланная той, предыдущей. С ней-то все и произошло. Я попытался угадать, кто из шести девушек, присутствовавших в доме, посетила меня, но так и не смог. Такие все кисы оказались и недотроги. Как вы думаете, мне стоит познакомиться с сыном?

– Не задавайте глупых вопросов, смотрите.

– Это наша гувернантка, – говорит девочка, рассеянно листая журнал на коленях, – любовница отца по совместительству.

– А это ее любовник, Марсель Пруст – писатель, – указывает мальчик на офицера с сеттером на поводке. – Читали «В поисках времени»? Наверняка не читали. К тому же его еще не издали, потому как еще и не написали. О-очень, очень известным писателем станет…

– В узких кругах, – добавляет девочка.

– Я тоже стану известным…

– В еще более узких кругах, – добавляет девочка.

– А она станет шлюхой…

– А вот и нет: лесбиянкой, как Альбертина, – возражает девочка и, опершись одной рукой на колено человека, сидящего между ними, бьет брата журналом.

– Героиня романа, еще не написанного, – поясняет мальчик.

Человек, не выпуская из рук газету, вертит головой туда и сюда на их реплики.

– Хотите узнать, кем вы будете в восемнадцатом году?» – спрашивает мальчик.

Человек с удивлением смотрит на него.

– Покойником, – говорит мальчик спокойно. – Вас расстреляют…

– Мальчик, ты отдаешь себе отчет… – начинает человек.

– Да, – подтверждает девочка, – и сбросят в общую могилу.

– Ма-дам! Ма-дам! – восклицает человек, призывая гувернантку. – Заберите своих детей! Они несносны!

– Что, – подскакивает гувернантка, – что вы ему наплели? Они фантазеры. Простите их, они и вправду несносные. Если бы вы слышали, что они говорят за обедом…

– Представляю.

– Нет, вы не представляете: они пророчествуют, – говорит она, оглядываясь на офицера. – Не обращайте на них внимания, у них такая игра. Побудьте еще минут пять, я сейчас вернусь.

– Он к нам приставал, – говорит девочка ей вслед, – с непристойными предложениями.

– Педофил несчастный, – добавляет мальчик.

– Что-о!? – возмущается человек. – Да как… да как…

– Мы смеем? Смеем, смеем… Все о вас знаем, господин Ставрогин.

– Никакой я не Ставрогин! Моя фамилия Ильин, я помещик. Не знаю, что такое педофил. Должно быть, что-то обидное.

– Что ты его на «вы» называешь, педофила? – возмущается девочка, свертывает журнал и бьет его по голове. – Вот тебе, старый развратник! Сейчас позову полицию, и тебя заберут, Гумберт несчастный!

– Кто такой Гумберт? – спрашивает князь.

– Персонаж какого-то романа, должно быть. Я не литературная энциклопедия. Слушайте лучше внимательней.

«Ну, – спрашивает девочка, втыкая в бок своей жертве журнал, – что скажешь в свое оправдание?»

«Это вы, милые детки, должны извиниться за свое поведение».

«О, Небо! – воздевает девочка руки к хрустальному ангелу на потолке с гроздью ламп в руках. – И это говорят сыны Адама, съевшего плод познания зла! – и вновь бьет его журналом по голове. Он пытается что-то сказать, но получает по голове и от мальчика. – Дети им, видите ли, плохие! Разве мы войны устраиваем и всякие пакости? Сказано: „Будьте, как дети!“ Бьют они нас постоянно! Что это такое, я спрашиваю!?»