Сергей Конюхов - Манифест Маркиза

Итак, я окунулся в революцию. Как известно, предыдущая Русская революция победила под лозунгами «Вся власть советам!» или «Грабь награбленное!». Я сейчас не буду анализировать ее всемирно-историческое значение, это дело ученых академиков. Мне одно ясно, те старые лозунги мне совсем не нравились. Теперь все по-другому. Главной движущей силой масс стал лозунг: «Бабло решает все!»

Он не такой агрессивный и кровожадный и открывает гораздо больше возможностей рядовым участникам процесса накопления капитала. Все сразу же стало на свои места, чем больше у тебя денег, тем больше у тебя шансов добиться успеха и хорошо устроиться в этой жизни. И все, кто мог, сразу же занялись этим

Это у людей – деньги. А что делать мне, молодому и амбициозному котику, который так же, как все, хочет устроить свое будущее счастье?

После недолгих размышлений и колебаний я понял, мне придется научиться продавать себя. Человечество любит побаловать себя в минуты неги и отдохновения. И в такие моменты мы, кошки, людям просто необходимы. Ведь это так приятно, когда мягкий пушистый комочек шерсти трется о твои ноги и что-то там нежно мурлычет. Но для того чтобы оказаться в теплом и уютном месте, нужно привлекательно выглядеть. Ведь люди принимают в свой дом и с удовольствием рассматривают только красивых представителей кошачьего рода.

Итак, чтобы добиться успеха, мне нужно научиться следить за своим телом и внешним видом. Надо уметь правильно подать себя окружающим, чтобы меня заметили и оценили по достоинству.

Здесь же, на чердаке, я стал работать над своим имиджем. Я научился принимать различные позы, выражающие то или иное состояние души.

Томление. Это когда я лежу то ли на боку, то ли на спине и ожидаю щедрое подношение от окружающих меня людей. Лапки поджаты, хвост – в свободном положении.

Нега. Похожа на томление, но здесь подношение уже получено, и я лежу, расслабленно и не шевелясь. Лапки и хвост вытянуты в одну линию.

Истома. Это когда я вылизываю подмышки и между делом пристально всматриваюсь вдаль.

Сытость. Вылизываю живот. Вслушиваюсь в его урчание. А то ли я съел сегодня?

Позже мною также были освоены и другие позы, в числе которых:

Вальяжность. Это когда я полулежа-полусидя на воображаемом или реальном диване и одна лапа вытянута вперед, а голова слегка наклонена. Хвост при этом медленно поднимается и опускается к полу, то слева, то справа от задних лап, как маятник, неспешно отсчитывающий уходящее время.

Умиление. Лежа, свернувшись калачиком, рассматривать окружающую обстановку сквозь узкие щелочки глаз.

Подобострастие. Потереться мордочкой об чью-нибудь ногу и мягко поурчать при этом. Хвост поднят вверх и максимально распушен.

Сколько бесконечных часов проводил я в своем чердачном Университете для изучения, отработки и закрепления этих выразительных граций моего тела. Параллельно я изучил и другие позиции, такие как агрессия, ярость. Но показывать их людям я счел до поры до времени нецелесообразным.

Особое внимание пришлось уделить глазам. Да. Да. Отработка того или иного взгляда требует очень кропотливого и упорного труда. Вся мощь души должна выражаться в одном взгляде моих разноцветных очей. И я достиг небывалых успехов в этой полезнейшей науке. Главное, чтобы окружающие видели мои глаза. И чем шире я их раскрою, чем больше будет в них колдовского света, тем легче будет получить от окружающих признание и вознаграждение.

Итак, несколько взглядов, которыми я овладел в первые месяцы своей жизни.

Любовь. Широко открытыми глазами смотреть на предмет обожания до тех пор, пока глаза не устанут и не начнут слезиться.

Признание. Это пристально смотреть в живот существу, которому выказываешь признание, и плавно размахивать хвостом слева направо.

Мольба. Почти то же, что и «Признание», но хвост при этом максимально распушен и поднят к небесам, а взгляд слегка затуманен, с поволокой.

Преданность. Глаза сужены и полуприкрыты, поза напряженная, пружинистая, как во время охоты на мышь или на суслика. Но в тоже время не агрессивная, чтобы не испугать предмет обольщения. Над этим взглядом я работал долго и мучительно. Но результат того стоил.

Ко всему прочему в моем арсенале появились взоры Удивление и Восторг. Здесь я решил добавить некоторую свободу и раскованность. Ведь это такая роскошь – позволить вести себя так, как тебе нравится, не имея ничего за душой!

Вот как-то так формировался мой характер в первые месяцы жизни.

После завершения своего обучения мне надо было обрести себе жилище и сожителей из людей. Как я справедливо рассудил тогда, должен же кто-то заботиться о моем хлебе насущном и о тепле и уюте в моем доме. К тому моменту мы с матушкой и моими братьями и сестрами перебрались с пыльного и холодного чердака в старую московскую коммунальную квартиру. За окнами наступила дождливая и неприветливая осень. Да и в этой квартире с ее бесконечными коридорами и сквозняками было ужасно неуютно.

К тому же кормили нас кое-как. Из учебников истории вы можете узнать, какой скудный рацион продуктов был тогда в московских магазинах. В свободной продаже был только дальневосточный салат из морской капусты. Бр-ррр. Как вспомню эту зеленую дурно пахнущую массу из консервной банки. А я-то испытал весь этот ужас на собственной шкуре. В общем, мне срочно надо было найти хороших людей, которые создали бы мне достойные условия моего существования.

А тут как раз и случай подвернулся.

Случай. Как часто он играет решающую, определяющую роль в жизни великого человека или кота. Сколько их кануло в безвестность, погрязнув в решении мелких бытовых проблем, квартирных вопросов, добывания хлеба насущного. Сколько мартовских ид не спето, сколько виршей сгорело в топке забвения! Потому что не повернулась фортуна к этим представителям своим прекрасным лицом, не возникло благоприятного стечения обстоятельств, случай не представился. Что уж говорить про остальных. Главное, что отличает выдающихся особей от простых, – это быть готовым к счастливым переменам в своей жизни, не упустить свой шанс, который после может уже и не случится.

В моей коммунальной квартире жила бабушка пенсионерка. Такая древняя, что, наверное, еще и царя помнила. Именно она больше всех подкармливала меня и все наше семейство.

Она целыми днями была дома, и мы с удовольствием резвились в ее комнате у теплой батареи. Раз в неделю к ней приезжала ее внучка. Высокая девица в очках, вроде бы студентка. От нее все время неприятно пахло, то ли от ее одежды, то ли от обуви. Несколько раз она пыталась меня погладить или поиграть, и мне тогда приходилось показывать свой характер и набирающие силу коготки.