Григорий Жадько - Чужая невеста

– Парень! Очнись! – заботливо и тревожно ворковала пожилая женщина. – Живой?! Ну слава богу! У тебя вся голова разбита! – с ужасом известила она. – Кровищи то натекло! Кровищи!!! Кто тебя так?!

Слабость сковала все органы и даже язык. Он что-то хотел ответить этой женщине, но не смог. Только несвязное мычание исходило из его рта. Вокзал с фонарями опять уплыл в темноту, и это было благом, потому что саднящая рана приутихла.

– На Декабристов, на Декабристов 4 везите. – Слышалось сквозь пелену тумана.

Чьи-то сильные руки положили его на носилки.

Очнулся он на больничной койке. Серое застиранное белье пахло хлоркой, а продавленная панцирная сетка неприятно изгибала тело, от чего затекла спина. Палата была большая, солнечная, но много коек пустовало. Увидев, что он пришел в себя, молоденькая медсестра дала ему воды, протерла тампоном вспотевший лоб, переложила удобней голову и позвонила кому-то по телефону.

Спустя полчаса явился хмурый недовольный капитан с нервным лицом. Он вытащил, приготовленный заранее паспорт Данилы, блокнот и начал задавать вопросы: кто, откуда, куда, что случилось, приметы нападавших. Голос у него был скучный, и невыразительный. Капитан явно тяготился своим занятием. При этом он не смотрел на его туго перебинтованную голову, а таращился на молоденькую санитарку, мывшую на стремянке окно. Санитарка была не бог весть что, но молоденькая.

– Что вам там медом намазано? – бросал он отрывисто и раздраженно. – Белоруссия дороже чем Северный флот нам обходится, а тут еще Украина! Нам что некуда в стране деньги потратить. Ездите! Мотаетесь! Не сидится вам дома!! Хоть что-то можно было запомнить?!

– Я не видел нападавших, но мне показалось что их было двое.

– Показалось?! – наконец, с сожалением отводя глаза от девушки, промолвил капитан. – Ну жив и на том спасибо! Аккуратные сволочи!

Он торопливо уложил в карман блокнот и буркнув неопределенное: «Достали!» Ушел не прощаясь.

«Сам ты такой!» – подумал Данила, – приняв его заявление на свой счет и стал прислушиваться к себе. Спутанность сознания, шум в ушах, слабость и легкое головокружение одолевали его, но никто не интересовался его здоровьем. О нем напрочь забыли. Только на следующий день, после укола, он пришел в себя и в первый раз за два дня поел манную кашу на воде. Он ел ее не потому, что хотел. Он уже ненавидел эти каши, но это было процессом выздоровления, – этапом, ступенькой, – которую нужно было преодолеть. День показался нескончаемо длинным и противным. К вечеру ему сменили повязки, сводили на рентген, а утром врачиха преклонного возраста, просматривая снимки равнодушно холодно спросила:

– Шум в ушах, боль при движении глаз в стороны есть?

– Да.

– «Concussione»! – непонятно буркнула она.

– Что?

– Сотрясение мозга!

– Понятно, – с трудом выдавил он.

– Постельный режим, полноценный сон и отдых, отсутствие каких-либо физических и психических нагрузок и никаких волнений в течении месяца, – сухо скороговоркой вынесла она свой вердикт.

– Маритэтта Омаровна! У меня еще ранение головы? – неуверенно обратился он к ней.

– Да вижу – не слепая еще! – она вновь прислонила фотографии черепа к пыльному окну. – Кошмар!!! Оттуда?!!

– Осколок снаряда! – уныло подтвердил Данила.

– Это не к нам. Кто будет этим заниматься в железнодорожной больнице? На вас фондов нет.

– Ну хоть что-то! Болит, голова совсем не своя!

– Я вам русским языком говорю! – резко оборвала она его. – Вы хоть понимаете как устроена медицина на местах? Это налоги, взносы, пожертвования. Те предприятия, которые отчисляют в фонд обязательного медицинского страхования, те с нас и требуют! И мы обязаны им предоставить минимальные услуги. А вы кто? Где ваши деньги? С какой стати мы должны находить на вас средства, медикаменты?! Откуда их брать?! Тратить свое время. Предлагаете отбирать последнее у рабочих? О чем вы раньше думали? Тетенька! Доктор лечите! Ну у вас мозгов нет! А ваши родители? Кто вас туда погнал?

– Я по призыву!

– По какому призыву?! Не надо глупости сочинять! Вот кто посылал, тот пусть и лечит, – скучающе безразличным тоном проворчала она и тут же ушла, небрежно оставив снимки на прикроватной тумбочке.

Данила с неприязнью посмотрел ей в след:

– Карга старая!! А такой миленький и славный городок показался вначале!

Он медленно перевернулся на другой бок, уложил поудобней голову и вдруг увидел, что за ним издалека внимательно наблюдает парень с аналогично замотанной бинтами головой. Данила сделал подобие улыбки и поздоровался глазами. Парень просветлел лицом, подошел и сел на соседнюю пустую кровать.

– Юра! – подал он руку.

– Данила!

– Лежи. Лежи, – приветливо остановил его новый знакомый. – Брат по несчастью? – поинтересовался он.

– То есть? – уточнил Данила.

– Тебя Ден тоже на вокзале огрели? – усмехнулся Юра.

Данила виновато смутился:

– Так неожиданно. Подкрались сзади.

– Я слышал, как тебя капитан доставал. Меня он тоже допрашивал. Да толку то. Твари! И меня и тебя, и наверно десяток до нас приложили, а они все ищут. Козлы продажные! Хотели бы – давно нашли!! Наверно в доле! Как в таком городке не знать кто этим промышляет?

– Чем промышляет?

– Ну оружием!! – развел он руками. – Чем еще! У тебя много взяли?! – спросил он, переходя на шепот и оглядываясь.

– Я же сказал капитану, что у меня с собой было. … Ничего такого.

– Да это все так говорят! – еще ниже нагнулся Юра. – Кто же захочет на себя статью вешать. А реально?

Глаза его стали заговорщицкие, а лицо доверительное.

– Я с госпиталя, – сумрачно заявил Данила. – Да и к чему мне это?

– Что совсем ничего? – не поверил Юра. – Без балды?

– Там же три раза шмонали. Как пронесешь?

– Так ты через таможню?! – наконец засмеялся он. – Это они лоханулись! Зазря пострадал.

– Как зазря?! – возмутился Данила. – Одни документы оставили. Ни телефона, ни денег, подчистую! Телефон увели, а я и номеров не помню.

– Ну деньги и аппарат – это дело наживное, – неопределенно заключил его новый знакомый. – Куда путь-то держишь?

– В Новосибирск планировал, через Москву.

– У-у-х! – присвистнул он. – Далеко собрался. А я с Воронежа. Ну да может что-нибудь придумаем. Лечись. Я, когда врач придет, попрошу к тебе переселиться. Ты не против?

– Давай! Вдвоем веселее.

Общая беда сблизила их. Данила подробно рассказал о своих злоключениях на фронте.

– Побросало тебя! Первый шаг он самый главный! – одобрительно поддержал его выбор новый знакомый. – Кто сказал, что Украина – это не Русский мир? Видишь какой ты сознательный! У свидомых есть настойчивое стремление прыгнуть в Европу, то есть сесть ей на шею? … Пожалуйста! Только не нужно насильно тащить туда тех, кто не хочет. И «Укропарашке», этой гниде, передайте, чтобы он не посылал сюда ваших пацанов… Хватит использовать терпение народа!!