Виктория Артамонова - Шкатулка

Когда всё стихло, ни корыта, ни Васи они с мамой не нашли – только яма от разорвавшегося снаряда зияла посреди почерневшей ботвы картофеля.

Если бы… если бы мы, люди, каждый день проживали как последний, так, будто бы завтра могло и не наступить, не надеялись на долгую жизнь, на новый лист календаря, то разве стали бы обижаться, злиться, ругаться? Разве становились бы причиной чьих-либо слёз и боли? Разве не прощали бы своих обидчиков? И людей, ценящих каждое мгновение этой жизни – да, непростой, со своими изюминками и перчинками, иногда очень долгой, а иногда безумно короткой, – было бы, возможно, гораздо больше…

Она выбралась из тесного кокона, расправила усики, улыбнулась солнцу, взмахнула крылышками и полетела…

Мир был так прекрасен, ярок и удивителен!

Она поднялась высоко-высоко, где тёплый ветерок гладил её, солнышко нежно ласкало, а сладкие летние ароматы кружили голову.

Она перелетала с цветка на цветок – они дарили ей нектар и радость.

Она заметила суету в траве и увидела муравьёв, которые дружными вереницами спешили куда-то, а ещё жуков, букашек. Они все были чем-то заняты, торопились и, казалось, не замечали ни друг друга, ни гармоничного мира, который окружал их.

Кот спал на ступеньках дома, свернувшись калачиком.

«Как, как можно спать, когда так много интересного вокруг?!» – удивилась бабочка.

Воробьи на дороге дрались из-за хлебной корки, поднимая облака пыли. «Зачем ссориться, драться, если можно договориться друг с другом, да и еду другую найти несложно?» – она не переставала недоумевать.

Бабочка всё летала, смотрела, удивлялась, восхищалась и любила этот, может и несовершенный, но такой прекрасный мир! И всех живых существ она тоже любила и жалела. Не в суете смысл, а в осознании жизни!

Бабочка попалась на глаза человеку, и он, залюбовавшись её незатейливым полётом, подумал: почему только те, кому отмерена такая короткая жизнь, умеют так искренне радоваться каждому её мгновению?

Они выросли вместе в одном маленьком, ничем не примечательном подмосковном городке, каких много рядом со златоглавой столицей, от которой лучами, как от солнышка, разбегаются во все стороны железнодорожные пути.

Они ходили в один детский садик, потом в одну школу, где их дразнили женихом и невестой. Потом, правда, разбежались по разным институтам, но ненадолго… А на втором курсе поженились, поняв, что друг без друга не представляют жизни, не умеют, да и не хотят.

Жизнь закрутила, завертела, то радуя, то огорчая… Родился сын, потом дочка. Бизнес из мелкого превратился в большой.

Они редко говорили о любви, возможно, потому, что каждый из них дарил её и получал её же в ответ каждую секунду, каждое мгновение жизни.

В ту осень они собрались лететь в Нью-Йорк всей семьёй, но в последний момент случилось ЧП на одном из предприятий, и ему пришлось отложить свой вылет. Он отвёз свою беременную жёнушку и детей в аэропорт. Проводил… как оказалось позже, навсегда: самолёт разбился.

Что может происходить в голове человека, в один момент потерявшего самых родных и дорогих людей, смысл жизни – всё? Я даже не возьмусь писать об этом. Он пытался найти причину жить. Потом отчаялся. Потом запил и, возможно, совсем бы спился, если бы не рыжеволосая медсестра в вытрезвителе… Она, как Ангел, протянула ему свою маленькую, в мелких конопушках, ручку – и вытащила на свет Божий из тумана пьяных иллюзий.

Боль от потери семьи и чувство благодарности к женщине, спасшей его, со временем уравнялись, и он решился начать жить заново. Они поженились. И всё вроде было хорошо, но боль… Боль и тоска по ушедшим в вечность, она порой наваливалась, придавливала и не давала дышать.

В этот дождливый осенний день он ждал в аэропорту вылет, который всё откладывали из-за грозы.

Потом самолёт тяжело пробивался сквозь чёрные тучи – железную птицу стало бросать из стороны в сторону. Вдруг… он почувствовал, что находится совсем рядом с теми, кого когда-то потерял, и начал просить Господа, чтобы Тот забрал его уже побыстрее на Небеса, к его любимым и родным.

А потом он забылся сном, в котором увидел свою погибшую жену совсем молодой, с младенцем на руках, сына, дочку. Они были счастливы и улыбались ему сквозь лёгкий туман. Он кричал им, что любит их, что хочет к ним!

Очнулся он от того, что его кто-то тряс за плечо. Самолёт по-прежнему был в плену у стихии…

– Дяденька, ты о чём молишься?! Ты помереть побыстрее хочешь? Но мы-то все жить хотим! Посмотри вокруг!

На него внимательно смотрел парнишка, что сидел рядом, и ещё с десяток глаз…

– Ой, правда, извините… Что-то я только о себе! Извините…

Он перекрестился, прикрыл глаза и тихо зашептал:

– Господи, прости меня, грешного! Прошу Тебя, спаси и сохрани нас всех здесь сидящих!

После того как самолёт благополучно приземлился, у него начался новый этап жизни, конечно не без воспоминаний о прошлом, но зато с радостью о настоящем и будущем. С благодарностью и доверием Богу.

Оставляю неразобранный чемодан в номере и спешу к морю. Оно для меня словно живое существо, ждущее и манящее, наполняющее и вдохновляющее. Подхожу всё ближе, ближе к воде, как заворожённая… вдруг волна набегает и, словно верный пёс, слюнявым языком облизывает ногу.

– Фу, нельзя! Ты же видишь, я в босоножках. Завтра сколько угодно, а сейчас – никак нельзя.

Наслаждаюсь красотой, величием, мощью стихии. Вдыхаю полной грудью воздух свободы и вечности. Погода переменчивая, на небе кучевые облака, они то закрывают, то открывают солнце, позволяя ему освещать небольшие участки берега моря.

Чайки красиво парят над водой, перекрикивая друг друга. Огромный лайнер замер на линии горизонта…

Море! Сколько великих поэтов, писателей изливали тебе любовь свою, и мне хочется от себя добавить немного, очень хочется…

Отвлекаюсь на шаги и тихие всхлипы: милая девушка, с заплаканными глазами и покрасневшим носом, спускается по длинной лестнице, кидает сумку и идёт к морю, садится на камни, плачет…