Виктория Артамонова - Шкатулка

– Жизнь, ты знаешь, она такая… Как назовёшь всё в ней – так и заживёшь, какое дашь название кораблю – так и поплывёшь!

– Да ладно… просто повезло тебе! При чём же тут название? Жена коль королева, бизнес прёт.

– Это важно, поверь! Ну, извини… пора мне, сойду на остановке. А жена моя не королева…

– Да ладно! Что же, тоже с придурью, как и моя?

– Нет, друг… Она богиня у меня!

Трамвай остановился.

– Ну что, бывай, везунчик!

– Пока, мой добрый друг! Ты всё ж попробуй… Жену звать королевой, детей хвалить и благодарным жизни быть.

Двери закрылись.

Жизнь продолжала рекой бежать. В водах её два разных корабля, один с печальной надписью «Беда» прилёг на мели. Другой, расправив паруса, умчался в горизонт, не дав возможности нам прочитать своё название…

Май, солнце, на небе ни облачка. Шоссе – педаль газа в пол…

Приходится притормозить – впереди случилась авария. Объезжаю…

Вместо машины груда металла, несколько мужчин пытаются открыть заднюю дверь.

Через открытое окно слышу детский плач. Съезжаю на обочину.

Бегу назад. Дверь поддаётся, беру на руки малышку. Она не пытается вырваться, а, наоборот, прижимается.

Отхожу подальше: ей лучше не видеть маму…

Покачивая, рассказываю девочке историю про глупого кролика.

Она перестаёт плакать и внимательно рассматривает меня, а я отвожу взгляд…

Вдруг крошка своим пухленьким пальчиком показывает на маленькое облачко над лесом и утвердительно говорит: «Мама!»

Улыбается, а потом вдруг вздрагивает и обмякает.

Тонкая струйка крови через приоткрытый ротик стекает мне на грудь…

Подъезжает полиция, скорая помощь… Малышку накрывают чёрной плёнкой.

Сознание покидает меня…

Резкий запах нашатыря – женщина в белом халате с большими грустными глазами внимательно смотрит мне в глаза.

– Смерть иногда бывает во благо, и конец жизни – это всего лишь начало… – говорит она и помогает мне встать.

Я хочу ей верить, но…

Пытаюсь ехать, слёзы застилают глаза. Останавливаюсь, выхожу из машины.

Оборачиваюсь назад и вижу над лесом уже два облачка…

– Что вы знаете о любви? Да, да… Я у вас хочу спросить, солнечное создание! Вы же русская, вы же говорите со мной на одном языке? Только люди с моей далёкой родины могут так смотреть на море и небо. И простите мне смелость задать именно вам этот вопрос, отвлечь от созерцания прекрасного и нарушить покой! Позвольте, пожалуйста, украсть у вас несколько минут внимания…

Пожилой седовласый мужчина, при шляпе, продолжая плести узор из красивых слов, присаживается рядом со мной на скамейку и заглядывает в глаза… Я чувствую, что его не так уж интересует мой ответ: он играет соло, и я ему нужна как понимающий и внимательный слушатель.

Поняв, что я не против, он продолжает…

– Мой дед бежал из кровавой России в эти края очень много лет тому назад – женился, обжился, обзавёлся детишками. От деда отец передал мне любовь к родине и языку. Моё безмятежное босоногое детство пролетело в маленькой альпийской богом забытой деревушке. А потом в соседний дом приехали новые жильцы, и я увидел её… Она была старше меня, красивая, темноволосая, с удивительными изумрудными глазами. Она стала моей яркой и недосягаемой звездой. Детская беспечность сразу улетучилась: я понял, что люблю. Не по-детски – по-взрослому, навсегда. А она не замечала меня. Мне нравилось бродить по холмам и горам, мечтать, наблюдать за животным миром, собирать цветы и травы…

Собеседник кладёт мне на колени альбом с гербариями, и я оказываюсь в мире удивительных цветов: пеларгония луговая, аквилегия, купальница, примула, горечавка, горец змеиный…

– А сейчас, милая дама, я хочу показать вам нечто удивительное – цветок эдельвейса – символ мужества и отваги, цветок любви и верности. Встречается эдельвейс только в горах, у границы вечных снегов, там, где бездонные пропасти и холода заоблачных круч. В народе называют его «шелковая косица», «белая звезда». И однажды я подарил ей букетик эдельвейсов, чтобы выразить свою безмерную любовь. Боже, я чуть не погиб, срывая эти цветы! А она… Она засмеялась, взяла букетик и ушла, не сказав мне ни слова.

Потом она вышла замуж. Я уехал в столичный город, поступил в университет. А когда вернулся, узнал о несчастье в семье возлюбленной: она родила ребёночка, которого её муж задушил ночью подушкой, когда тот плакал и не давал спать. Он это сделал неосознанно: просто положил подушку сверху, чтобы не слышать плача. Это случилось, когда она была в ночной смене.

Я встретил её у магазина, потухшую, поблёкшую, но всё такую же любимую. А через полгода вся деревня плясала и пела на нашей свадьбе.

Мне предложили хорошую работу в небольшом промышленном городке, и мы, собрав нехитрые свои пожитки, уехали в новую жизнь.

Потом родилась наша малышка, хорошенькая, розовощёкая, с такими же прекрасными глазками, как у жены. Я любил, и мне казалось, что и жена любит меня, пока не узнал от соседей, что она встречается с другим.

Разговор был коротким: она собрала вещи, сказала, что не может пока забрать дочь с собой, и исчезла из нашей жизни на пять лет.

Вернулась она дождливой ночью, промокшая и беременная. Мы приняли её с дочкой и прожили ещё семь лет счастливой семьёй, без упрёков и обвинений.

Дети подросли. Мне казалось, супруга успокоилась и была всем довольна. Но однажды она села напротив меня за стол, когда подавала обед, и сообщила, что полюбила другого, по-настоящему…

Он показывает мне нежный маленький цветочек в альбоме.

– Это ветреница. Вот и она была такой, но, несмотря ни на что, я не переставал любить её ни на минуту, ни на секунду. Потом, когда выросли и разъехались дети, она вернулась ко мне, другая, но всё такая же родная. А год назад я похоронил её…

Солёные капельки падают на лист альбома.

– Вот, милая, что знаю о любви я…

Пронзительный звук клаксона раздирает воздух. Я оборачиваюсь и вижу свою подругу, которую я и ждала, сидя на лавочке. Своей машиной она перегородила всю проезжую часть, машет мне рукой и подпрыгивает при этом зачем-то. Наверное, боится, что её плохо видно.