Галина Вольская - О любви не говори

Когда я начала учиться на третьем курсе, Толя восстановился в художественном училище. Жили теперь в одном городе, но не встречались. Я даже как-то попыталась разыскать его в училище, но он не проявил ко мне прежнего интереса. А через месяц я влюбилась, как сумасшедшая, в парня с географического факультета. Пережила измену, предательство, женитьбу и развод любимого. Всё это подействовало на меня так, что в конце четвёртого курса я впала в глубокую депрессию, потеряла интерес к жизни, чуть не бросила университет. Пришлось взять академический отпуск. И тут на моём горизонте снова появился Анатолий, тоже переживший тяжелую любовную драму. Он был влюблён в девушку-татарку и испугался её разрыва с роднёй из-за выбора русского парня.

И снова встречи, разговоры. Сначала говорил только он, я молчала и слушала, постепенно начиная оттаивать. Училище Толя опять бросил, работал в городской художественной мастерской. Да, мы говорили о любви, только он о своей любимой, а я о своём любимом. А что же между нами?

Он пробовал нарисовать мой портрет: «Не смотри на меня, ты меня смущаешь». Смотрю в сторону: «О чём ты думаешь?» Портрет не получился, я так и не увидела его в законченном виде. Зато портреты любимой Кямили получались у него очень хорошо.

С зимы я снова начала учёбу. Все летние каникулы мы провели вдвоём с Толей. В парке на скамейке он первый раз ласково обнял меня и поцеловал в губы. За столько лет! А осенью он, наконец-то, предложил мне стать его женой, но договорились, что свадьба будет летом, когда я окончу университет. Пока же редкие письма, редкие встречи.

Анатолий приехал в Саратов вместе с моим братом, остановились у друзей-художников Толи. Снова вечеринка и снова пьянство. Причем он даже до общежития меня не проводил, довёл до остановки троллейбуса и поспешил назад.

А весной Толя сообщил, что его призывают в армию, ему уже двадцать шесть лет, закончились все отсрочки. Ехать по распределению мне придётся одной. Перед защитой дипломной работы я сильно нервничаю, беру билет на автобус и посылаю Толе телеграмму, чтобы встретил меня на вокзале. Подписываюсь «Галя», но он почему-то думает, что это его любимая девушка, татарское имя Кямиля переводится на русский, как Галя. Когда он объяснил мне это, я окончательно поняла, что никакой любви между нами нет, и не было. Зачем пытаться склеить то, что не склеивается?

В этот раз мы действительно расстались навсегда. Я не получила от него ни одного письма из армии, он окончательно ушёл из моей жизни. Все последующие встречи были мимолётными, ни о каких чувствах речи не шло.

Была ли это любовь? Скорее дружба, но он на мой вопрос о возможности дружбы между мужчиной и женщиной ответил, что это возможно только в том случае, если она очень некрасива или намного старше.

Я замуж так и не вышла, работала, растила детей. Анатолий женился, но детей у них не было, жили для себя. Одно время он очень сильно пил, нигде не работал, жена от него уходила, потом вернулась. Пить он продолжал, но не так сильно, жена с этим мирилась. Картины свои, среди которых были очень неплохие, Толя забросил и вроде бы даже уничтожил. Работал долгое время рабочим на заводе, пока его не уволили за пьянство и прогулы уже в период перестройки. Да и завод вскоре развалился. Жена его жалела, опекала, он был для неё, видимо, как большой ребёнок. Что же, живут и так, но я предпочитала всё-таки растить настоящих детей. Тех, кого могла чему-то научить, что-то им передать. Вряд ли Толя мог быть кому-то хорошим отцом.

Но ведь он действительно был способным художником и интересным человеком. Светлая ему память.

Комсорг, пойдем, потанцуем.

Ну, вот и дошла очередь до того, чьи черты характера, кстати, не самые худшие, я с удивлением замечаю в своем бесконечно любимом старшем сыне, никогда не видевшем отца. Мои первые дневники утеряны, ты, сынок, можешь узнать о нем только то, что я расскажу сейчас. Ну, кроме романа «Дом на берегу».

Начну с того, что приехала в город Ковров с сильно обожженной душой. Любви я просто боялась, хотя продолжала обращать внимание на парней. И на меня обращали внимание, но совсем не те, кто бы мог понравиться мне. К тому же я была высокая по тогдашним меркам, и это ограничивало круг возможных избранников. Сейчас для девушки 173 см совсем немного, и можно не обращать внимания на разницу в росте. Тогда многие ребята были ниже меня и стеснялись этого.

Сначала я работала в теоретической группе второй лаборатории нашего отдела. Потом меня перевели в четвертую лабораторию. Пожалуй, стоит пояснить, что такое лаборатория в том научно-исследовательском институте. Это огромное помещение, сплошь заставленное письменными и лабораторными столами почти вплотную друг к другу. Между столами узкие проходы, на двери в лабораторию кодовый замок, надо знать код, чтобы войти сюда. Выйти тоже не просто, нужно записать в журнал на столе дежурного время ухода и прихода. В лаборатории около 70 человек, женщин всего 12. Самой старшей Фаине 38 лет, самой младшей Любе 18. Столов на всех не хватает, новичкам приходится временно занимать столы тех, кто сейчас находится в командировках. Командировок много, и они достаточно длинные. Ведущим специалистам приходится проводить в командировках большую часть своего рабочего времени. Еще на институт постоянно спускают разнарядки на уборку картофеля, строительство дорог, на сенокос и т.д. Естественно, на такие работы посылают в первую очередь молодых специалистов, ведущих не трогают. Мне тоже пришлось побывать на всех этих работах, кроме, разве что, строительства дорог. Я всегда говорила, что мне надо было окончить университет для того, чтобы научиться убирать картофель, до этого как-то не приходилось.

Возвращаюсь с сенокоса и вижу новичка за столом нашего начальника лаборатории. Причем начальник как раз вернулся из командировки, стоит перед ним и объясняет, что стол надо бы освободить. А тот сидит, вальяжно развалившись, и освобождать стол не торопится. Вроде того, я не сам сюда сел, посадили. Достаточно нагловатый товарищ.

По характеру я совсем не лидер, скорее «кошка, гуляющая сама по себе». К выборным должностям никогда не стремилась, но если выбирали, нехотя начинала что-то делать в силу своей добросовестности. В этой лаборатории меня решили выбрать комсоргом, Лиде Вороновой долгое комсоргство порядком надоело. Надо составить план мероприятий и стараться его выполнять.

Живу я в общежитии молодых специалистов. Это, в общем-то, обычные трех, четырехкомнатные квартиры в жилых домах. В нашем доме их пять – целый стояк четырехкомнатных квартир друг под другом. Еще три квартиры в других домах.

В плане мероприятий у меня лыжная прогулка в лес. А после прогулки решаем все собраться в одной из квартир не в нашем доме. В той квартире живет как раз этот нагловатый новичок Саша. Желающих пойти на лыжах набралось человек 8 – 10. Некоторые не пошли, но присоединились к нам в общежитии.