Андрей Сметанкин - Жемчужина

Леона, хоть и слепая, умела прекрасно готовить, чисто стирать и шить прекрасные одежды, а человечек был убеждён, что ему повезло, когда он впервые встретил такую чистую девушку, и ценил её пуще собственной жизни…

Вот они прошли в комнату, девушка наклонилась, ласково и нежно обняла своего любимого и поцеловала его сухие сжатые губы. Человечек уже хотел отказаться от своего замысла, ибо увидел Леону другими глазами. В лучах заходящего солнца он увидел её в образе живой росинки на трепетных листьях цветка любви. Она была росинкой на губах замершего времени. И он должен осушить эту росинку? Как?! Почему?! Ведь он любит её! Она любит его!!!

В Леоне, как в волшебном сосуде, слились воедино все восходы и закаты, что были в этом мире со дня его сотворения, все вёсны и зимы, все поля и реки, леса и пустыни, горы и моря. Это была единственная неповторимая жемчужина. Только через месяц суждено ей погаснуть, затеряться под ногами бытия на прибрежном песке жизни, и никто не вспомнит о ней.

От таких мыслей он выскочил вон и остановился на улице за порогом дома Леоны. Человечек раздосадовано сплюнул себе под ноги и хотел бросить туда же мешочек с отравой. Ему стало стыдно своих помыслов, он повернулся, чтобы вернуться в своё мрачное жилище, пролить слёзы раскаяния по убиенной душе художника Тиц и сжечь в печи эту чёртову книгу…

«Но месяц лишней жизни?! – горячо зашептал человечку его внутренний голос. – Неужели ты упустишь такой случай продлить собственную жизнь на целый месяц?»

«Я люблю её и ценю и ценю больше собственной жизни!!!» – сопротивлялся человечек.

«Разве истинно это, мой друг? – говорил внутренний голос и убеждал: – Глупый, обладая безграничной властью над людьми с помощью этой книги, ты встретишь девушек и женщин, куда лучше, чем твоя замарашка Леона».

«Но я люблю её», – колебался человечек.

«Глупый, многие женщины мира, самые богатые, уважаемые и красивые, сочтут за честь и великое счастье своей жизни целовать твои гадкие губы! – цинично заявлял голос. – Весь мир станет целовать следы твоих ног!»

«Я люблю её?!» – сомневался уже человечек и под конец этой пытки откровенно заявил: – Ведь это предательство!»

«Нет, – отвечал голос и саркастически смеялся, – это не предательство, а всего лишь замена иллюзии любви реальностью беспредельной и неограниченной власти. Если человек хочет стать богом, то, прежде всего, должен отречься от земной пыли, которая тянет его вниз – надо стряхнуть людскую пыль со своих ног, чтобы идти дальше и выше, ибо привязанность к власти, сильнее и прочнее, чем привязанность к вере или к человеку».

«Она любит меня…» – предпринял человечек последнюю попытку.

«Ха, „любит“! Да потому, что слепа. Но будь она зрячей, то увидела бы твоё уродство и плюнула бы тебе в лицо!» – ответил голос.

«Ты говоришь правду?» – спрашивал человечек.

«Сомневаешься?!» – удивлялся голос.

«Ты говоришь правду?» – проверял человечек.

«Сомневаешься?!» – снова удивлялся голос.

«Ты…» – начал человечек.

Но внутренний голос его перебил:

«Если сомневаешься, то на всю жизнь оставайся таким уродом и терпи, когда тебя называют карликом, – ответил голос и подытожил: – А если хочешь стать великим человеком, то слушайся меня и иди за мной! Я начинаю считать до трёх, а ты поторопись сделать свой выбор».

«Я не могу так…» – простонал человечек.

«Раз… два…» – внутренний голос начал свой отсчёт.

«Я против… я поду… я согласен! – выдохнул человечек и деловито спросил: – Что делать?»

Разговор между человечком и внутренним голосом длился только одно мгновение, и никто не заметил происшедшей в нём перемены. Тем более Леона не могла об этом знать…

«Ах, милый мой возлюбленный, проходи быстрее, – попросила девушка и встревожилась: – Почему ты убежал и остановился в дверях? Что-то случилось?»

«Ну же, ну! – торопил голос-науститель. – Не медли – делай своё дело, а то упустишь шанс стать властителем мира!»

Вот Леона вышла на балкончик, чтобы полить цветы, высаженные в горшки, – садовые розы. Они, как удивительные цветочные созвездия, поселились здесь с недавних пор – эти цветы, в первые дни знакомства, подарил человечек, – и часто бывало, что какой-то прохожий останавливался и любовался живой красотой цветов, не чувствуя течения времени.

Человечек быстро подбежал к столику, достал свой мешочек, подсыпал яду в чашку своей любимой, налил чаю и поднёс ничего не подозревающей Леоне.

«Выпей чаю, дорогая, – мило улыбнулся человечек и нежно поцеловал протянутую руку девушки. – Я люблю тебя!»

«И я люблю тебя!» – ответила счастливая девушка и выпила предложенный чай…

Вскоре перед ним упало два туго набитых золотом кожаных мешочка, с новой биркой: «Это плата за убиенную слепую девушку».

Следующей оказалась родная мать. Но и её внутренний голос человечка не пожалел ради власти над миром. Надо уметь отряхивать земную пыль со своих ног, если ты собрался стать богом.

Старуха, как вещала Чёрная книга, через три месяца умрёт. Когда старушка будет переходить тихую улочку Сен-Жу, её собьют и затопчут каретные лошади Его Превосходительства господина Рио де Кроля.

Но три месяца просто так на дороге не валяются, и карлик рассказал своей матери о предстоящем несчастном случае на дороге. Старая женщина не стала испытывать свою судьбу, открыла окно и выбросилась вон. Старуха оставила после себя удивительные нежные кружева, которые так любил ласкать человечек своими сухими руками. Кружева, как поминальные снежинки заполонили весь осиротевший дом. А дом помрачнел и одряхлел…

За душу своей матери человечек получил десять килограмм отборного золота… Чем сложнее и ответственнее работа, тем выше гонорар!

Так от чужой души к душе человечек быстро продвигался к своей цели – к бессмертию. Он вошёл во вкус – ему было приятно казнить и миловать людей – ощущать, как чужая жизнь горячими токами разливается по его жилам и чувствовать себя всемогущим богом. Он помолодел и похорошел – значит, внутренний голос не обманул, – и каждый день в его богатом доме толпились самые красивые девушки и шикарные неприступные женщины великосветского общества. Они штурмом брали его запертые двери и требовали, чтобы Их Превосходительство скорее занялось ими. А он большую часть дня проводил в Комнате, которая превратилась в сокровищницу и ломилась от мешочков и мешков, корзин и сундуков с золотом. В эту комнату никто никогда не входил и совершенно не знал об её существовании.