Антон Горохов - Женщина, пробудившая всё

Женщина пошла и набрала ванну. Она дождалась, пока вода наполнит белоснежное судно до краев и опустилась в него с ждущим разрешения разреженного ряда страха, сжимающего вены непрошенным средоточением революции нагого против спрятанного, задернутого, закрытого, зашитого. Женщина была голой и лежала в горячей воде, пытаясь понять свои ощущения, чувства и мысли. Все было настолько неопределенно и странно в ее голове, что несколько пугало двойное ее присутствие в разреженной светом темноте. Ей хотелось родить здесь и сейчас, свое чадо прямо из воды в воду. Он не захлебнется, не умрет. Он станет иным, познав восходящую разность между околоплодной водой и водой, в которой отдыхает его мать. Воссоздание среды чрева. Женщина погружалась в свое собственное рождение, перезапуская самость, личное рвалось перезарядиться огнедышащей перестрелкой тревог и правдивостей. Запретное мгновение расходилось волнами вдоль незащищенного тела, танцующего на барабанах гнева, любви и несправедливости. Вавилон пал. Свитки сожжены. История утоплена в крови невинных младенцев. Клоуны. Лисьи норы. Стертая помада. Избитый воздух. Рев, рев, рев. Плач, плач, плач. Палач. Отрубленная рука вора. Бьющаяся конвульсией вена остывающего впечатлением смерти преступного глаза. В глазу вороны выклюют достоверность несущихся в тонелях будущего мотоциклов с кожанными водителями. Водители пьют виски, вопят, их черные очки собирают пляс встречных огней. Неистовое преодоление ограничения. Песнь грубо истесанного временем тела, плывущего в согретой болью воде. Женщина летела вперед. Ничего нет. Есть она. Чадо должно появиться на свет, испытыв шанс всего. Шанс всего – это и есть выбор Бога, когда он неосознан религиозным вмешательством в нестерпимо невинное участие частного в вечном. Барабанная дробь ресниц множила частоту тысяч кадров, из которых плодилось мгновение расслабления в лучах комнатного света, когда одинокая женщина не понимает ни себя, ни мира, ни своего будущего. Она брошена всем во все. Мочевой пузырь расслабляется. Единство противоположностей. Спущенное в ад ничтожество церковных тайн и режущих сердце догадок. Щупальца матерей. Длани отцов. Тоги предков. Душение традицией. История ниспускается куполом древнего Бога. Он беспощаден и несчастен. В ванне хорошо. В ее открытый рот втекал произвольная влага одиночества и горя, в котором зарождается подлинность, дергающая конвульсией отстраненное счастье.

Глава 3. Древнее чадо.

Женщина была официанткой. У нее был случайный секс. Она должна вскоре родить. Она живет одна. У нее есть ко(т)шка. Она не одна. Она – это она. Ее зовут, но не могут дозваться, потому что голоса остыли в памяти – ее родители и ближайшие родственники мертвы. Кто ей поможет? Государство? Да оно себе бы помогло. Приходится рассчитывать только на себя. Спрятаться в дикое воображение – тайное искусство. Может быть ей написать книгу? Да кому нужна эта книга. О чем писать? О том, как она когда с ним, то после с ней никого. Тужься. Тужься! Еще! Я должна родить, потому что не имею права убить то, что хочет пошатнуть этот мир. Я пошатну этот мир. Мой ребенок будет самым точным отображением собственной воли. Да лишь бы родился здоровым, все остальное тлен. Запахи фломастеров, их скрип по бумаге, ванильные жевачки, дача бабушки с абрикосовой рощей, носиться босиком в арыках. Арыки – это специальные каналы для стока горной воды с вершин в низину. В ней можно купаться и ловить ужей. А потом детский садик и первое насилие над личностью, подавление свобод, тусклые лампы в глазах воспитательниц, запах манной каши, спадающие гольфы на гимнастике. Неудовлетворенная в постели женщина решила воспитывать чужих детей, прячущих свои руки под стул при одном ее приближении. На детских лицах презрение и страх. Искривление жесткого тела в женских латах черного свитера и вытертых локтями джинс. Мешки под глазами. Сальные волосы послушны старым ладоням, которые хотят гладить сфинкса, подстреленного из гладкоствольного ружья Кирком Дугласом, в котором видно Шона Коннери, Владимира Тихонова и Егора Крида. Ее девченка будет скандальной красавицей, непослушной и истеричной. Разбой средь бела дня и битые мужские сердца. Ступай голыми ногами по стеклу. Не бойся. Закопанная в песок мертвая кошка, пока не видят воспитатели. Наш секрет. Кто расскажет, тому иглу под ноготь и должен съесть козюльку. Улица, фантики, золотые цепочки, лазить по стройкам и мусоркам, пока с балконов не заорут "Дааааамооой". У нее будет шикарное детство. Как у меня? Нет, это же мое детство было таким. А каким будет ее? Именно ее? Папа приносил нам со свадеб то платки, то сувениры, то конфеты. Свадьбы были чужими, а подарки нашими. Или бабушка. Когда приходила к нам в гости, первое, что мы делали – заглядывали к ней в сумку, даже несмотря на лицо. Лицо не важно, если руки тяжелы. Всегда от нее исходило какое-то чувство неестественности, она резко пахла дешевым одеколоном и всегда оставляла на щеке след от коралловой помады, которую тут же стираешь военным тылом. Это все неинтересно и противно. Цель – содержимое ее сумок. Игрушки, сладости, китайские платья. А потом разговоры на кухне. "Эта сволочь опять запила". "Этот сын не ваш, не могу так жить". "Он дает деньги только на молоко и хлеб". "А ты поменьше к любовникам ходи, лучше за детьми смотри". "Повадилась Библией прикрываться по воскресеньям". "Что вы такое говорите? Нам нельзя любовников, это грех". "А откуда у тебя эта беличья шуба?". "Да это же видно по лицу, что врет". "А где дети?". "Спина ноет третий день". "Мне досталась гуманитарная помощь из Германии от соверующих, оттуда и беличья шуба". "Я пошел репетировать". "Сделай огонь поменьше". "Дети!". "Харе Кришна!". Никто не дрался и не орал. Шум, борьба и жизнь. Не слышно никого, но в тоже время слышно каждого. За обедом папа и мама смотрят друг на друга так, будто я еще не родилась. Подарки, черно-белый телевизор, арыки, сваренные петушиные головы в супе. Я была счастлива. Если зародышу до 12 недель, можно прекратить это все. Но нет, я не из таких. Я не инвалид, не живу на улице, лежу в горячей ванне. Беспросвет впереди и это явно не он.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.