Валерий Худяков - Дневник воспоминаний

Острые споры среди друзей – пенсионеров возникали, когда речь заходила об уровне жизни в Советском Союзе, то есть в годы, которые современники оценивали по-разному. Одни называли последние тридцать лет существования СССР, с экономической точки зрения, застойными, а другие – те же годы считали годами со стабильной экономикой. Сторонники стабильности старались доказать свою позицию стабильностью цен на товары, адекватным пенсионным обеспечением, бесплатной медициной и так далее. Сергей Николаевич к подобным рассуждениям подходил с солидной долей юмора. Во время одного из подобных диспутов он решил напомнить своим собеседникам, что мы оставили в СССР.

– Мужики, – однажды вмешался он в спор, – о чем вы говорите? Какая стабильность? У вас, видно, что-то с памятью, вы, наверное, забыли и «моральный кодекс строителя коммунизма», и все эти незамысловатые лозунги. Вот вы все были членами партии, я в партии не был, не состоял, как же вы допустили, что ваш главный шеф Никита Хрущев в шестидесятом году на весь мир провозгласил, что нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме? Ну вот вы мне сейчас скажите: разве это не смешно? Что он подразумевал? Бесплатный билет на трамвай? Ну, ладно, Бог с ним, с этим Никитой – кукурузником, дальше – больше! Его последователь, тоже верный ленинец, в начале семидесятых годов объявил, что в нашей стране социализм победил «полностью и окончательно». Это было время, когда в регионах, да и в вашей Рязани, в магазинах стали постепенно куда-то исчезать продукты питания, а уж когда талоны на продукты стали обязательным документом для жителей Подмосковья, этим ленинцем, на полном серьезе! был объявлен «развитой социализм»! Во как! Так что радуйтесь, друзья мои, что та самая «стабильность» не досталась нам и нашим детям по наследству….

На этом диспуты не заканчивались, но градус обсуждений существенно понизился.

Однажды, кто-то из приятелей предложил расписать пулю в преферанс, все безоговорочно согласились, при этом каждый отмечал свой опыт, накопленный за прожитые годы. Игры иногда затягивались «до петухов», в связи с чем, под давлением их дорогих жен, приятелями было принято единогласное решение играть только по пятницам, чтобы не просыпать, неделю напролет, дневные часы, остро необходимые для ведения садового и огородного хозяйства.

Через три года на участке Славиных вырос и окреп молодой фруктовый сад. В тени под высокорослой грушей Сергей соорудил удобную скамейку, на которой в теплые дни можно было просиживать часами, созерцая муравьиный, пчелиный, стрекозий и птичий миры, глубоко погружаясь в раздумья.

Человеку молодому свойственно думать о будущем, мечтать о победах в науке, в спорте, в любви, наконец. А когда уже за семьдесят, мысли все чаще возвращают человека в прошлое. Заставляют оглянуться, попытаться дать оценку времени, в котором довелось жить и работать, людям, с которыми судьба сводила на разных этапах жизненного пути – однокашников, однополчан, сослуживцев, коллег, приятелей, любимых, друзей и подруг. Сюжеты из своей семейной жизни Сергей Николаевич вспоминал редко – считал, что подобным воспоминаниям должны быть посвящены отдельные вечера.

Размышления старого геолога чаще всего возвращали его далеко за горизонты реального времени – на заснеженную Чукотку; в солнечную много-рекую и тысяче-озёрную Якутию; в таежно-кедровую Горную Шорию; на загадочный остров Сахалин, с его неожиданными и удивительными природными аномалиями, как-то лесная земляничная ягода величиной с куриное яйцо, или расположенные в непосредственной близости друг от друга, горячие и холодные водные источники; в сказочно раскрашенные смешанной осенней тайгой, сопки Приморья; в знойные степи и глубокие, свыше 1000м, жаркие шахты Донецкого угольного бассейна…

Обычно вечерние беседы на крылечке начинались с обсуждения теленовостей, а заканчивались, как правило, очередным рассказом Сергея Николаевича эпизодов из полевой геологической жизни. Начинался любой рассказ словами «когда я работал в Ленском угольном бассейне (или Сахалинском или Кузнецком). В своих рассказах он старался не углубляться в производственные и научные темы, ему самому казались более интересными путевые заметки. Например, воспоминания о работе в Ленском бассейне сводились к описанию великих сибирских рек – Лены и Алдана с их берегами из гранитных скал – небоскребов. Он с упоением рассказывал о величии и красоте якутской природы.

Шел 2017-й год, Сергей Николаевич Славин проводил свое пенсионерское лето, как он обычно говорил, «у себя в деревне» на Рязанщине. Не в самом селе Константинове, откуда родом поэт, а здесь же, недалеко, в соседней деревне Аксеново, протянувшейся вдоль Оки, и являющейся как бы продолжением сёл Константиново и Кузьминское.

И вот, в самой середине лета, когда в огородах сельчан начинали краснеть на кустах ранние помидоры, а урожай огурцов уже исчислялся ведрами, подошел у Сергея Николаевича срок обменивать водительские права. Ну, а коль сделать это можно было только по месту постоянного проживания, пришлось ему на неделю покинуть «страну березового ситца», приехать в Москву и приступить к процессу замены удостоверения. Как известно, процесс этот состоит из двух этапов, основным и наиболее сложным из которых является получение специальной медицинской справки. Обычно на это уходит два, а иногда и три дня, это как позволит артериальное давление, в нужный момент. В последние лет пять нет-нет, да «подскочит» у Сергея Николаевича до неприемлемых единиц. Никуда не денешься – и возраст уже солидный, и вес – аж за сто двадцать. Сама-то замена удостоверения в МРЭО обычно происходит быстро – утром сдаешь документы, и к обеду права готовы.

На этот раз без особого труда, за два дня, «прошел» он все назначенные врачебные кабинеты и только утром следующего дня записался на прием к наркологу, т.е. добавил свою фамилию к длинному списку на листке, прикрепленном кнопкой к двери кабинета, и в ожидании своей очереди устроился на свободном стульчике. Очередь почти не продвигалась. За час до окончания приема из кабинета вышла медсестра и красным карандашом подвела на листке жирную черту под фамилией последнего на прием «сегодня». В списке «на завтра» Сергей Николаевич оказался пятым. «Ну, ладно, – подумал он без сожаления, – завтра до обеда и права можно получить».

Утром, часов в девять, он уже сидел на стуле у двери кабинета нарколога. Очередь «движется и не движется», как в знакомой песне. Между тем, ровно в час медсестра вышла из кабинета, в одежде без халата и, не сказав ни слова, протиснулась к выходу и удалилась в неизвестном направлении. Вслед за этим из кабинета выглянул худощавый небольшого роста мужчина, лет шестидесяти, оказалось, что доктор, и объявил, что сестра ушла на обед, и без нее приема не будет, так что, придется немного подождать. Возобновился прием в два часа, и к трем очередь, наконец, подошла.