Сергей Шинкарук - Почему я не стану президентом

– А у меня там уже почти не болит и хорошо заживает, – сообщает он.

Я пока что молчу, не понимая, о чем идет речь.

– От морской воды раньше пекло, я терпел, а сейчас уже почти не печет, – продолжает пацан.

До меня доходит, что речь идет об обрезании.

– А ты молодец! – говорю я. Что еще я мог сказать?

– Дедушка и мама объяснили, что после этой операции я вырасту сильным мужчиной, и женщины будут очень довольны, – рассказывает шкет.

Его мама строит мне глазки и хихикает.

– А вам когда чик-чик делали? – неожиданно для меня спрашивает малой.

Я с детьми разговариваю, как со взрослыми, иначе не умею.

– Мне вообще не делали, – честно отвечаю я.

– А почему? – удивляется малой.

– Понимаешь, я украинец, а у нас нет таких традиций.

Пацан смотрит на маму и говорит:

– Мам, а мам… Может, не надо нам с этим дядей знакомиться?!

В Турции отдыхает много красивых женщин. Не только казашек или турчанок – наших. Причем наших намного больше.

Вечером, во время ужина, от них глаз не оторвать – ухоженные, на высоких каблуках, в вечерних платья и бриллиантах… Само совершенство!

Да, есть некоторый диссонанс, когда совершенство стоит с тарелкой в очереди за омарами, нервничая, чтобы кто-то не влез впереди… Но как гордо и грациозно оно потом несет добытого омара к своему столику!

Что интересно, днем на пляже прелестниц не так уж много. Видимо, прав мой приятель Миша Мартынюк, когда утверждает:

– Все бабы – оборотни. Днем они обычные, но после захода солнца начинают перевоплощаться. Ужас! Ужас, как красиво бывает!

Я не склонен к мистике, поэтому какое-то время задавался вопросом: «Откуда все-таки эти красавицы берутся, да еще и в таком количестве?»

В этом году ответ был получен. Познакомились мы с супругой с одной бизнес-леди. Ну, она сама так представилась. Барышне было лет 35 – практически идеальное тело, рыжие вьющиеся волосы, капризные губки, чуть вздернутый носик, изысканные наряды. Звали ее Галина, и владела она сетью спа-салонов в Киеве. На вопрос моей жены: «Трудно ли было самой сделать столь успешную карьеру?», леди скромно ответила: «Мне помогли», при этом загадочно усмехнувшись. Это был намек на существование богатого поклонника. Действительно, такая женщина и вдруг без богатого поклонника!

И вот, сидим мы в баре, общаемся, и тут к нашему столику подлетает барышня – не такая роскошная, как наша Галина, но тоже очаровашка.

– Привіт, Галя! – кричит очаровашка. – А я оце думала, куди ти поділася? Цілий тиждень тебе за прилавком немає… А ти ось де! І як тобі тут відпочивається? Вільні чоловіки є?!

Неудобно стало Гале, покраснела она.

А я обрадовался. Потому что понял, откуда берутся наши красавицы. Не только из спа-салонов и дорогих авто. Но также из-за прилавков магазинов, вагонов метро, маршруток, обычных офисов… Видимо, не все в Украине так плохо, как об этом говорят за рубежом, да и мы сами… Было бы плохо – обычные продавщицы не выглядели бы так хорошо.

Конечно, я не мог не посвятить одну из рубрик своей книги женщинам. Миллионы книг посвящены женщинам, тысячи лучших мужских умов пытались их проанализировать, в них разобраться, их постичь… Но тщетно.

Бессовестно перефразируя нобелевского лауреата Стивена Вайнберга, скажу так: «Женщина непостижима. Но попытка ее понять – одна из очень немногих вещей, которые чуть приподнимают жизнь мужчины над уровнем фарса и придают ей оттенок хорошей комедии».

Захожу я вчера в автобус, чтобы проехать две остановки от метро «Университет» до цирка, вижу: сидит девушка лет 25-ти. Темненькая, симпатичная, загорелая. И ноги у нее такие чудные – стройные, длинные, гладкие, будто полированные…

Я сажусь на свободное место позади этой симпатяшки, и могу изучать только ее шею и молнию на платье. И тут мне в голову приходит мысль: «А неплохо бы потянуть за „собачку“ и эту молнию расстегнуть». Я не виноват! Когда я вижу красивых женщин, то за свои мысли не отвечаю.

В этот момент девушка резко поворачиваются, возмущенно на меня смотрит и говорит:

– Мужчина, что вы себе позволяете?! Как вам не стыдно?!

«Ну вот, – думаю я, – снова мне встретилась телепатка».

Чтоб вы знали, телепатки преследуют меня с детства. Случаев, когда они без разрешения читали мои мысли – великое множество. Уверен, что в школе вам тоже такие попадались. Я имею в виду вредных училок: когда вы все знаете – ни за что не вызовет, но стоит один раз не подготовиться…

Но самый вопиющий случай из этого ряда произошел уже в университете на экзамене по дифференциальным уравнениям. «Диффуры» нам читала Рада Георгиевна Грабовская. Мне нравился и предмет и преподаватель, и я в нем неплохо разбирался. В смысле, разбирался в предмете.

Однако конспект я не вел. А зачем, если у нас на курсе столько девчонок с прекрасным почерком?! Вы же помните их конспекты – чистенько, аккуратненько, самое важное отмечено красным или зеленым фломастером…

Как обычно, я взял конспект у Тани Степановой – их группа сдавала на четыре дня раньше. Таня, передавая мне две тетрадки, предупредила: «Там все хорошо, только одной странички не хватает. Тетрадка закончилась, и я выведение формулы Коши на листочке записала. А он, гад такой, где-то потерялся».

«Подумаешь! – решил я. – Вероятность того, что мне попадется именно этот вопрос один к сорока».

Теория вероятности не подвела – в билете ничего про Коши не было, и я легко на все ответил. Рада Георгиевна начала гонять меня по всему материалу. Для тех, кто не учился на мехмате, поясняю: «сверх того» спрашивают только определения. Ведь длинные доказательства уже были в билете. И вот Грабовская меня спрашивает, я успешно отбиваюсь, и она задает последний вопрос:

– Ну и на закуску напишите формулу Коши.

Я написал – сама формула еще была в тетрадке.

– Хорошо, – говорит Рада Георгиевна, – а теперь, пожалуйста, покажите, как она выводится…

Опа! Да что же это происходит?! Да такого на экзамене еще никогда не было!!!

Ничего не поделаешь, я отвечаю:

– Я… Я забыл, как она выводится, все помню, а это забыл.

– Ничего страшного, – говорит Грабовская. – Сидите рядом со мной и потихонечку выводите, а я пока других студентов поспрашиваю.

Ничего не поделаешь, сижу, вывожу. За час справился.

– Молодец! – хвалит меня Рада Георгиевна. – Очень редко, когда студент может самостоятельно что-либо вывести. Три балла.

– Как три балла? Почему три, если я «молодец»?!