Татьяна Богатова - Лесной квадрат

– Лор, спасибо, – тихо рассмеялась Александрина в ответ на безобидную подколку Ларисы, вернувшую её в рамки. – Я в порядке.

***

Владимир заявился в шестом часу вечера, наделав бесшумный переполох в отделении. Оказавшийся в коридоре медицинский персонал и кое-кто из пациентов с восторгом, на грани зависти, наблюдали за мужчиной с огромным букетом разноцветных флоксов, не меньше метра в диаметре.

Об этот самый букет Лариса споткнулась, обнаружив на полу, возле двери, когда зашла к подруге после непродолжительного пребывания Пустовалова.

– Ну, зачем так, – присела она на постель, вплотную к рыдающей в подушку Александрине. – Цветы не виноваты, – тихо добавила Лариса. – Санчик, прекрати истерику и объясни, что произошло, – с ласковой настойчивостью попросила подруга.

– Разумеется, цветы не виноваты, – повернула к ней залитое слезами лицо Александрина. – Они всего лишь выглядят, как букет на могилу нашего ребёнка, – с озлоблением проговорила она, усаживаясь в кровати.

– Перестань, – обняла её Лариса, оглаживая по волосам. – Было бы из-за чего расстраиваться. Скажи, пожалуйста, а что он должен был принести, если не цветы?

– Лор, – всхлипнула в руках подруги Александрина, – мне показалось, что он рад случившемуся. Правда – правда. Не перебивай, дай сказать. Цветы дарят, когда забирают из роддома. А тут…, ну, совсем не к месту. Принёс бы…, я не знаю, пирожное какое-нибудь, что-ли. Но только не цветы. Вот смотри, Виталий, совсем посторонний человек, которому я, грубо говоря, по барабану, натащил кучу еды. Ходит каждый день. Согласись, как врача он мог бы отблагодарить меня как-то иначе. Ну, скажем, пришёл разок, принёс что-то нейтральное, например, фрукты, и привет.

– Ну, зачем равнять этого мальчика с Пустоваловым? – мягко отстранила подругу на расстояние вытянутых рук Лариса. – Парень привык ухаживать за отцом. И прекрасно понимает, что питание в больнице не ахти какое. И потом, – пристально взглянула Лариса в лицо подруге, – мне показалось, что он к тебе… неровно дышит.

– Ой, да брось ты, – отмахнулась Александрина. – Просто внимательный парень. И ты правильно говоришь, привык заботиться об отце. Но почему бы Володе не проявить хоть какой-то минимум заботы? Или он считает, что я без проблем могу всё себе купить, по-прежнему пользуясь его картой. Кстати, совсем забыла вернуть ему.

– Санчик, не могут же все люди быть одинаковыми. Пустовалов совсем другой. Уверена, что букет он купил, не задумываясь. А прийти к тебе в больницу с котлетами и бульоном ему бы и в голову не пришло. Так, ладно, а теперь, скажи, ты спросила Пустовалова о наследственных заболеваниях?

– Какое там? Совсем из головы вон. Он был настолько бодр и весел. Утверждал, будто ожидал увидеть нечто худшее. И очень рад, что ошибся.

– Санчик, он просто старался тебя подбодрить.

– Думаешь? – жалобно спросила Александрина.

– Ну, а как иначе, – ласково сказала Лариса. – Ты же сама говорила, что Владимир это человек-праздник. Вот он и попытался организовать его для тебя в условиях больницы. Разве было бы лучше, если бы он принялся рыдать у твоей постели, как в низкопробных «мыльных операх»? Надеюсь, – внезапно забеспокоилась она, – ты не устроила ему скандала?

– Нет, – потянулась к тумбочке за пачкой влажных салфеток Александрина. – Сдержалась. Всё самое гнусное, как обычно, досталось близким людям, – горько усмехнулась она. – Прости за истерику, пожалуйста!

– Близким людям не привыкать, – улыбнулась Лариса, потрепав подругу рукой по волосам. – Я же люблю тебя, Санчик.

– Вот и он так сказал, – задумчиво проговорила Александрина. – Это меня и обезоружило.

– Он же вроде всегда называл тебя «Сандра», – засомневалась Лариса.

– И сейчас прозвучало «Сандра». Сказал, что любит. Поэтому растерялась и напрочь забыла, о чём собиралась спросить. Лорик, я ведь тоже люблю его. С ума схожу. Лор, а может это случилось из-за меня?

– Что из-за тебя?

– Потеря ребёнка. Может это я сама его не хотела? И Володя здесь ни при чём? А вдруг он проверял меня таким образом? – испугалась Александрина. – Ну, нарочно сказал, будто расстаёмся на время, – объяснила она, видя недоуменный взгляд подруги. – Хотел увидеть мою реакцию. Лор, а вдруг сейчас он подумал, что я аборт сделала?!

– Перестань чушь молоть!

– А если действительно так?

– Логвинова, – сердито назвала подругу по фамилии Лариса, – я всё-таки вынуждена буду пригласить на консультацию психиатра.

– Лорик, прости, – вытерла вновь набежавшие слёзы Александрина. – Сама не понимаю, что говорю. Я на самом деле подвисла, когда Володя сказал, что не испытывает ни радости, ни умиления по поводу отцовства. Это было настолько неординарно, что я не нашлась с ответом. Если бы он просто, как говорится, «поматросил и бросил» или же засомневался, что ребёнок его. Или сказал бы, что пока не время обзаводиться детьми. Но ведь ничего подобного не прозвучало. Только признание в любви и просьба расстаться на время.

– Кстати, – заинтересовалась Лариса, – это действительно прозвучало, как просьба?

– Не совсем, – смутилась Александрина. – Скорее, как настойчивая просьба.

– Мотивация?

– Чтобы не погрязнуть в скуке.

– Хм, орущий младенец это скучно?

– Это не интеллектуальное общение. Слёзы, сопли, памперсы и бутылочки – удел наёмной няни. На долю родителей должны оставаться: развитие личности малыша, его кругозора, талантов. Им следует показать ему мир и обеспечить достойное место пребывания в нём.

– Может и не самые плохие перспективы, – в свою очередь смешалась Лариса. – Согласись, Володя вправе иметь свою точку зрения на воспитание детей. К слову, замечу, что с Арсением у нас с Мишей получилось именно так, хотя и невольно. Все бытовые заботы легли на бабушку Полину. Вдобавок и всё остальное, о чём ты упомянула. Мы, как родители, подтянулись уже потом, ближе к школе.

– Как бы там ни было, – грустно заключила Александрина, – не осталось возможности проверить, прав ли Володя.

– Какие твои годы! Всё ещё впереди. Итак, Санчик, грустить не будем. Давай-ка, лучше выберем, какие вкусности заказать Мише. У него же завтра выходной. Он подъедет утром забирать меня и привезёт.

– Лорик, спасибо, моя хорошая, и тебе, и Мише! Не хочу пока ничего. Просьба одна: отнеси, пожалуйста, букет на мусорку.

Беспрекословно забрав цветы, Лариса не успела дойти с ними до выхода из отделения. Обескураженные таким кощунством, медсёстры и санитарки раздербанили флоксовый сноп себе на букеты.

В отличие от Виталия, приходившего каждый день, Пустовалов в больнице больше не появился. А через десять дней Александрину выписали.

***

Невзирая на неоднозначную реакцию Александрины на визит Пустовалова, в отпуск, к морю, они отправились вдвоём. Владимир окружил её заботой, от которой у молодой женщины буквально таяло сердце.