Татьяна Богатова - Лесной квадрат

– Да, – торопливо кивнула подруга, – пока не востребована. Если что, попробую договориться с Ириной, – сказала она, имея в виду заведующую отделением. – Переведём в двухместную. Вдруг на «люкс» кто-нибудь польстится, тогда Карпович не вправе будет отказать. Всё же пять тысяч в сутки.

– Не надо ни к кому в глаза лезть, – села в кровати Александрина. – Вот, возьми. Пожалуйста, оплати палату, на сколько потребуется.

– «Пустовалов», – удивлённо прочитала Лариса, забрав из рук подруги карту.

– Он… оставил… для достойного обеспечения матери и ребёнка. Теперь вот пригодилась таким чудовищным образом.

– Перестань, не накручивай себя.

– Лора, скажи, – снова жалобно спросила Александрина, – почему так произошло? Может что-то не в порядке со здоровьем?

– Санчик, мы же с тобой обследовались, как говорится, вдоль и поперёк. Всё было в исключительном порядке. Ничто не предвещало.

– Да, – задумчиво согласилась Александрина, – и чувствовала я себя на удивление прекрасно. При полном благополучии и, вдруг, такое. Не иначе, Володя постарался, – горько хмыкнула она.

– Ну, зачем ты так говоришь?!

– Лор, он же его не хотел! Это сразу было видно! Володя – человек-праздник, фейерверк, круглосуточный салют. А ребёнок, по его мнению, тоскливые будни и тошнотворный семейный уют.

– Он так сказал? – удивилась Лариса.

– Не буквально. Но, в его понимании, семье, где появляются дети, недопустимо менять свой образ жизни. Люди по-прежнему должны путешествовать; осваивать что-то новое; многим интересоваться; отыскивать новые увлечения, зачастую, экстремальные. Мне всё это тоже близко, но…

– Но, помимо праздника, – подхватила Лариса, – существуют будни, когда человек, бывает, грустит, болеет или просто хочет побыть в тишине. Просто помолчать рядом с тем, кто дорог.

– Для Володи даже тишина должна быть насыщенной, – констатировала Александрина, между делом достав из сумки, откуда она выудила карту, расчёску. – Молчать он будет недолго, – тихо улыбнулась она, приводя в порядок волосы. – При этом разглядывать звёздное небо, удивляя меня глубоким знанием астрономии. Как-то раз он сказал, если ему доведётся открыть новую звезду, он назовёт её моим именем.

– Впечатляет, – бесстрастно отреагировала Лариса. – А, сейчас, когда ты немного пришла в норму, пора тебя покормить.

– Пока вроде и не хочется, – с сомнением произнесла Александрина, с удивлением отмечая, что аппетит всё же даёт о себе знать.

– Ну, это будет не сиюминутно, – деловито сказала подруга. – Пока тебе придётся довольствоваться больничным завтраком. «Люкс» или общая палата, – усмехнулась она, – а питание одинаковое. Однако в нашей больнице далеко не самое плохое. Сегодня, кстати, довольно сносная овсянка. Я предусмотрительно оставила тебе порцию. А то до обеда ещё далеко. Сейчас подогрею в микроволновке у нас в ординаторской. И чаю заварю. Или ты предпочитаешь столовский отвар шиповника? Сегодня не приторный, сахару мало. Совсем как тебе нравится.

– Давай шиповник.

– Умница! – похвалила Лариса. – А потом съезжу домой, приготовлю тебе разных вкусняшек и вечером привезу.

– Так ты после суток ещё и дома не была?!

– А как ты думаешь? Брошу любимую подругу и помчусь, сломя голову, готовить своим завтрак к пробуждению. Они у меня парни самостоятельные. И потом, у ребят разделение труда, – весело добавила Лариса. – Арсений сооружает для них с отцом завтрак, а Миша отвозит его в школу.

– О, спортивный костюм, – Александрина обратила внимание на стопочку одежды на стуле рядом с кроватью. – То что надо! Это твой?

– Ага, – кивнула Лариса. – Он чистый. И ещё футболка.

– Как кстати, – обрадовалась Александрина, переодеваясь. – Спасибо, Лорик! Меня же прямо с работы увезли. А теперь можно, не дожидаясь своей одежды, вставать потихоньку.

– Обязательно надо вставать, – подтвердила подруга. – В коридор нельзя и незачем, а по палате понемногу ходи.

– Лариса Александровна, – вслед за коротким стуком в открытой двери показалось приятное лицо медсестры с дежурного поста, – там к Логвиновой посетитель. Говорит, родственник. Фамилия – Лесных. Пустить?

– Кто это? – удивлённо обернулась к подруге Лариса.

– Ой, – закусила губу Александрина, – это же парень, у которого отец болен паркинсонизмом. Они сегодня на приём записаны. И никто ему не позвонил.

– Так он, что, сюда на приём пришёл?

– Да что ты! Он парень приличный. Просто проведать, наверное. Только, как он узнал, куда меня положили?

– Ладно, приглашай, – кивнула медсестре Лариса, покидая палату.

– Здравствуйте, – посторонился в дверях Виталий, пропуская Ларису.

– Здравствуйте – здравствуйте, родственник Лесных, – оценивающе оглядела молодого человека врач. – Гостинцы? – строго кивнула она в сторону пакетов в обеих руках парня. – Проходите, – впустила его в палату Лариса, возвращаясь туда сама. – Не будете против, если я взгляну, что там? Дело в том, что у пациентки особая диета. Не все продукты разрешены.

– Пожалуйста, – засуетился Виталий, выставляя содержимое пакетов на небольшой стол напротив кровати на глазах едва сдерживающей смех Александрины, которую позабавило нарочито строгое обращение подруги с молодым человеком.

– Кстати, я лечащий врач Логвиновой – Лариса Александровна.

– Очень приятно. Виталий.

– Взаимно, – слегка приподняла бровь Лариса, приятно удивлённая манерами парня. – Так – так, – пробормотала она, бегло осмотрев угощение, – фрукты, овощи, пирог, минералка. Всё это можно. В термосе что? Куриный бульон? Прекрасно! В контейнере, вижу, курица. Отлично! А в этой бутылочке? Компот? Ах, кисель! Тоже великолепно! Замечательно, молодой человек! Оставляю вас, поскольку моего внимания ждут и другие пациенты, – милостиво улыбнулась напоследок врач, подмигнув втихомолку улыбавшейся подруге, наблюдающей сцену со стороны.

– Извините, Аля, что я вот так, неожиданно, – как ни в чём не бывало обернулся к Александрине парень.

– Это ты извини, что не смогла предупредить, – ответила молодая женщина, изумившись тёплому тону Виталия, когда он произнёс имя, впервые употребив краткую форму. – Угодила неожиданно.

– Ну, что вы! Завтра папу примет другой невролог.

– Как он себя чувствует сейчас?

– Честно говоря, не очень. За последние три месяца сильно похудел и ослаб.

– Понятно, – еле слышно, как бы про себя, сказала Александрина, – мышцы слабеют. Виталий, незачем тащить отца на приём. Позвоню Костомарову, он посмотрит снимки и анализы Николая Ивановича без него. А лучше вообще никуда не ходи. Приноси всё, что есть, сюда. Сама посмотрю.

– Нет – нет, – отказался Виталий, – я не собирался вас беспокоить. Просто проведать пришёл и…, – смущённо улыбнулся он, – угостить. Ваш врач сказала, что всё это можно.