Светлана Горден - Светская паутина правды

«О, боже, только не это…» – прошептала Иоланта, нагнулась и вдохнула немного воздуха через рот, поддерживая на плаву его голову. Артур надрывно закашлялся, слегка приоткрыв глаза, не в силах вымолвить ни слова.

«Нет, больше он не вынесет» – подумала Иоланта и решила действовать иначе. Она обхватила его одной рукой. Также продолжая придерживать его голову над водой, чтобы он мог дышать и, неожиданно поплыла прочь от берега.

Стащить в воду такое толстое бревно было ей явно не под силу, но зато это помогло ей довольно легко стащить с бревна молодого человека. Управившись, она повернула обратно и вскоре уже вытягивала его на берег. Артур тяжело и беспорядочно дышал. Поскользнувшись, Иоланта упала рядом, и присев, пыталась восстановить силы и успокоиться. Там в воде, когда от ее действий зависела его жизнь, она казалась намного хладнокровнее, а сейчас дрожала и как-то робко поглядывала на свой «военный трофей».

– Спасибо… – прохрипел Артур. От долгого ли пребывания в воде, от пережитого ли волнения его начал бить озноб, связанные назад руки мешали перевернуться на спину, своих стянутых конечностей он вообще не чувствовал.

– Я еще не освободила вас – спохватилась она, осматривая ремни.

– В… вы уж… е спа… сли м… мне ж… жизнь.

Иоланта долго возилась с ремнями, наконец, ей удалось распутать и растянуть отверстие так, что можно было попытаться освободить руку.

– «Ну же…» – потребовала она. – «Вы должны мне помочь»…

– «Я не чувствую пальцев».

– «И все же…» – настаивала она, одновременно растягивая ремни и вытягивая его руку. Общими усилиями руки Артура вскоре оказались свободны. Запястья долгое время были сильно перетянуты и пальцы походили на скрючившиеся синие сучки. Иоланта взяла его руку и стала импульсивно растирать. Заходящее солнце ярко освещало ее стройную фигуру, предавая длинным каштановым волосам багряный оттенок. Артур внимательно вглядывался в черты ее лица. Высокий красивый лоб и изящный, чуть вздернутый носик, большие, глубокие, темно-зеленые глаза с ореолом пушистых черных ресниц и плотно сжатые (видимо от усердия) губы, выдающие большее пристрастие повелевать, чем подчиняться. Она разгорячилась, и на ее бледных щеках появились пунцовые пятна румянца. Артур почувствовал, как жизненные силы вновь проникают в его бренное тело.

– «Пошевелите-ка пальцами», – распорядилась она.

Он сразу повиновался ее приказу.

– «Неплохо», – поднимаясь, проговорила она. – «Надеюсь, с ногами вы управитесь сами?»

– «Куда же вы? Неужели вы бросите меня здесь, вот так, одного?» – оглядываясь по сторонам, произнес Артур.

– «Нет, я лишь поищу свою лошадь» – отозвалась она, расправляя мокрое платье и безотчетно поправляя волосы. Видимо его внимание не осталось ею незамеченным, и кажется, даже не понравилось ей. Она скрылась за деревьями, а Артур попытался освободить свои ноги, но не тут-то было. Узел на ремне так затянулся, что нечего было и думать развязать его, а просыхая ремень из оленьей кожи лишь плотнее стягивал и без того одеревеневшие ноги. Второй ремень, приковывающий его когда-то к бревну, свисал безжизненной ненужной петлей.

– «Справились?» – ведя под уздцы лошадь, осведомилась, появляясь Иоланта.

– Нет, – коротко ответил он. Видимо на пространные объяснения у него еще не было сил.

– Плохо. Вы же понимаете, что я не смогу поднять вас на лошадь, – серьезно заявила девушка.

От ее слов, ему вдруг стало немного смешно, он слегка улыбнулся и спросил:

– Да леди, и что же будем делать?

– Мне придется оставить вас, чтобы съездить за помощью. Нам нужен кто-нибудь, кто бы смог вам помочь сесть на лошадь, или что-нибудь, что помогло бы избавить вас от этих ремней. Я вернусь, когда найду что-нибудь подходящее.

И легко, словно амазонка, вскочив на коня, Иоланта скрылась из виду. Артур, оставив свои тщетные попытки высвободить ноги, растянулся на теплой земле в томительном ожидании и прикрыл глаза. Голова гудела, тело, наполнила такая тяжесть, что любоваться красотами природы просто не было сил. Время будто остановилось. Теплое солнышко просушило его одежду и ласково припекало отдельные участки тела, оказавшиеся вне тени деревьев, раскинувших свои кроны над частью водной глади озера. Вокруг было тихо и спокойно. Неожиданно он испытал ощущение полета, а еще через мгновение уже болтался в воздухе вниз головой, привязанный за злосчастную петлю на ногах к веревке, крепившейся на ветке дерева, склонившего над водой свою пышную крону. Там же, на одной из его веток с видом победителя восседал темнокожий индейский мальчик, издавший при виде своего триумфа не то победоносный, не то воинственный крик.

– «О, господи!» – прошептал Артур, довольно покорно, без воплей, восприняв свое «очередное» пленение. – «Мальчик, мальчик!» – попытался он войти в контакт со своим «хозяином», раскачиваясь вниз головой. Но ребенок явно не понимал его, да и не стремился к этому. Гордо закинув голову и выпрямившись во весь свой рост, обвивая одной рукой сук дерева, и восстановив другую чуть ниже пояса, туда, где красовалась набедренная повязка из буйволовой кожи, – единственный атрибут его туалета.

– «Мечтал увидеть живых индейцев, на тебе, идиот, только в уменьшенном варианте» – сквозь зубы процедил Артур, начиная ощущать изнуряющую тяжесть в голове, по мере того, как кровь перетекала к ней. Руки Артура были свободны, но в данной ситуации, это обстоятельство никак не могло изменить его положение. Через некоторое время его внимание привлек топот конских копыт, послышавшийся невдалеке. – «А вот и большие собратья», – успел подумать Артур, прежде чем смог разглядеть седока.

– «Осторожнее, леди, у меня дурная компания!» – крикнул он, как только осознал перевернутую картинку, но предупреждение отнюдь не испугало девушку. Напротив, она спешилась и гневно заговорила на местном наречии, видимо прекрасно осознавая, к кому обращается. Да и мальчика как подменили. Завидев ее, он быстро спрыгнул на землю и стоял перед нею, опустив голову и даже, казалось, стесняясь своей наготы.

– Малибу! Что это значит, Малибу! Если я расскажу твоему отцу, чем ты тут занимаешься, он задаст тебе трепки.

– Это шутка, госпожа, игра…

– Люди твоего племени, никогда не шутят так, особенно с теми, кто слабее. Ты изображал из себя воина, но воины дерутся честно, а не подстерегают раненого или больного, как подлые крысы.

После этого замечания, в глазах мальчика блеснули молниеносные вспышки, но Иоланта, словно не замечая этого, продолжала, указывая:

– Сними его с дерева, развяжи и марш на гасиенду! Да, не забудь при этом одеться.

Мальчик ловко взобрался на дерево, перерезал веревку и, изогнувшись рыбкой, нырнул вслед за Артуром в воду, быстро вытащил его на берег и, освободив от ремня его ноги, также молча, быстро убежал в чащу. Девушка провожала его взглядом, пока он не скрылся среди кустов и лишь, затем подошла к молодому человеку и склонилась над ним.