Lerysol - With skylarks

Так вложили и продолжают вкладывать вскормившие советчики. Сами в руинах, годами, слезами, но при отсутствии успешных кейсов продолжают поучать грошовым мнением. Аргументируя лишь возрастом и пройденной дорогой извилисто пыльною. Может, у них все по их шаблону получилось без души, просто с расценками? На коленях просила о демонстрации примеров наличия в природе без грязного белья в сундуках. Вакуум. Тишина. Молчание. Зачем прислушиваться к заведомо явному саморазрушению? Материальное? Розовый туман молодости. Есть мнение, что оно краткосрочно дает усладу. Как выплата выходного пособия? Как зарплату за каждый день и еще добавку за вредность на производстве? Смешно и глупо, проверено. Навестила, а там забралась и в душу к нескольким одиноким обеспеченным, без сильной половины. Там же все выжжено, до угольков. Часто преступали и переступали, а теперь потиху закругляются, грустно. Вывела аксиому, очень важно, не в процессе пути, а прошла и дошла чистая, как оно? Спрашивала: «Что отдали бы, чтобы вернуться в прошлое, для пощечины себе самой гордой, разрушающей?» Смеюсь повторяющейся глупости, слышала сама от них неоднократно: «Многое».

Обняла Хокинга за оброненную фразу: «Убежден, что наука и исследовательская деятельность приносят больше удовольствия, чем зарабатывание денег». Если не все, такова природа, то очень-очень многое. Не стесняясь говорила с теми, кто у финиша, а вдруг и сохранили свое чистое внутри? Безмолвие, в глазах слезы, дрожь рук. Поучалочки? Тише, тише, тише, никоим разиком.

Засмотрелась с террасы, выйдя чуть растрепанной. Тот другой. Забросил удочки, сидит с утра у озера, любуется кувшинками, пятками по воде шлепает, очаровательно утро с неопытной неочерствевшей зеленью и игрой рыбок – заигрывающих. Как всегда испуганных, чуть и врассыпную. Только для себя, для ухи, а вдруг, перелистнув строки, пару букв запомнит и осядет. Больше и не надо, если получится пару чешуек с плесенью прочь, то, что надо, не более. Улыбнулась, включила аудио его строк «За двадцать семь минут до перелета», заказав чашечку эспрессо. В этом случае нам к циничным оценщикам для оценки качества, плотности, достижения удовлетворения потребителя. Такой сценарий.

Словно среди пустыни с прутиком, в обтертых шмотках, с дефицитом влаги, местами слезинки обнаруживаются. О каком равноправии потом взывается? Человеческого мало, может, достаточно самца гориллы из «Квадрата»? Накормленного, в объятиях с телевизором, закрывающего глаза на мимолетных влетающих на ночь ублажителей. Кто задержится? Со временем изучив точки, и их отправляем к очередным приматам на диван. Позовите следующего. Отвратительно. Какое отношение к себе заслуживаете? Пряча мысли настоящие за маской вежливости, как желать? Если сталь внешней резкости, напускной лжи вытравила из груды мяса с набором характеров ту самую детскую романтику? Растоптали своей перепиской им подсмотренной его трепетность, для чего циничность? Предполагаете, что ее не хватает на шарике? Наделили в стихах, романах, песнях воздушностью, инопланетной красотой внутренней, так хочется чуть подстроиться, вытряхнуть из себя грязь пошлости и резкости, а не хочется? Не обижайтесь тогда на резкости и безжалостность, как на работе без поблажек на принадлежность к слабому. Поверьте, за титановыми латами спрятан ребенок, и больше всего ласки и заботы ожидающий, а остальные резкости в поле отыщем, предостаточно.

Судьбы разные, страх и желание обладать чередуются.

Выставляем строки кода на всеобщее.

Интересная, набрасывая таинственности, шаль просвечивается и этого представлением о шестеренках механизма взаимоотношений. Смешная наивностью функционала воздействия фразами, аукционом удовольствий по науке мам, подруг, фильмов. Такой дефицит романтики, с настоящей откровенностью, балуемся, исправим книгами. Радостная мелочам случающимся, так невинно в ладошки плещется, от солнечных лучей изнутри скачет козочкой.

Милая, за день намаявшись, с одной ветки на другую, важно щечки надув, бровки разворошив для важности, делает, раскручивает маховик действием. Хватает на протрясывание себя ускорениями на совместной пробежке, вечерняя. После ледяных капель прохлады, вкусняшек, засыпает под сказки звезд, в руках укутавшись. До утра, до пробуждения первых лучиков, восстановившись для щебетания, забавная. С тонкой душой, хрупкою, заставляет следить за медвежьими взмахами.

Начитанная, жадно новое впитывающая, с детства не накормлена, наверстывает с непостижимой скоростью. Волнующая, светится обновкам, у зеркал юлой вращается, от новых платьев тает, притягивает. Волны красноречия в моменты темные, сгустками багрово-серых туч, перемешанные с молниями, звуками грома клокочущего. Созревает, выплескивается и проходит грибным, как очередное испытание прочности канатов связывающих, для ростков нового. Нескончаемое желание понравиться, найдя в четвероногом лохмато-белоснежном отдушину для повелений, как без подчинения? Заскучает, загрустит без глупостей. Минуты в секунды, с кулачками постукивающая, проверяя на прочность, глупость детская.

Перечитываю строки Эйнштейна: «Все мы гении. Но если вы будете судить рыбу по ее способности взбираться на дерево, она проживет всю жизнь, считая себя дурой». Не меняется действо сценическое, воспринимает только интонации звуков, не погружаясь в природу значения слов, разумности доводов и пояснения происходящего. Ни к чему, абсолютное доверие чувствам. Забавно, насколько в отношениях бесполезен смысл речи, основание из гортанных звуков построено.

Неугомонная, подсматривает, заимствуя повадки лисы. Спорит, ножкой топает, искорками разбрасывает, вот-вот и полыхнет окружающее полымем, за мгновение испепелит до основания созданное, девочка. Чуть приоткроем крышечку кипящего в кастрюльке, пар выпустит, забавляет повторение.

Струнки музыкальные схожие, важно не расстроить, а перебирать кончиками подушечек, изящная мелодия очаровывает, пахнет дождливой весной вперемешку с теплой осенью.

Чуть больше, чуть меньше, но все для эмоций. Объявили. Собрались эвакуировать с Земли, выбрав условно лучших. Глупость отступления, уже так было, читайте, скорости не сравнимы, догонит и поглотит все живое, хищник. Если не остановить тут, не изменить тут, пусть даже через страдания. Хотя больше на словах жалости к себе и болезни золотой гордыни.

Оглянитесь. Распускается. Какой воздух от искренних детских желаний в каждом. Присмотритесь рядом. Это не так далеко, это запах счастья совсем рядом. Звон посуды в умывальнике, выглянула из кабинета. Она счастлива простыми вещами, отбросив мишуру с фосфоресцирующих экранов. Свободой от струящегося счастья независимо от того, чем они занимаются. Первая избранная секундным вниманием, моет полы с любовью. Танцует в своем сказочном царстве с передвигаемыми стульями, соскучившимися полками. Вечным соперником – серой пылью. Тряпочки, мочалочки, ведерки с пенной жидкостью, стройная швабра задумчивая. Движение за движением, растягиваясь на шпагат в желаниях добраться до самых укромных, умница. Фееричный танец влюбленности захватывает. Вкладывая в деревянно-каменные настилы всю свою энергию. Час, два, три, как после зала, капли пота заслуженного. Не зря, красиво, любуясь чистотой оставленной.