Елена Гоголь - МЕЛОЧИ ЖИЗНИ. Невыдуманные истории

А вот и вечер. Один за другим раздаются в дверь звонки…

Пили, ели… Хвалили хозяйку. Засиделись затемно… И, уже почти на пороге, прощаясь, будто ненароком вспомнив что-то несущественное, София вполне, как ей казалось, естественно воскликнула: «Ой, совсем забыла: мышеловка! У меня в шкафу мышь поймалась… Не поможете ли избавиться от неё?».

Помогли, конечно. Плёвое дело!

А ведь стоило целого застолья!

В наши дни государственные люди пользуются сугубо самолётами и без вариантов. Тогда же, в 60-е, главы правительств не гнушались и железной дорогой. При этом маршрут их следования полагалось охранять особо. И днём, и ночью дежурные путейцы тщательно обследовали свои участки, проходя по ним пешком несколько километров: не разобран ли путь, нет ли на нём какой преграды…

На такие ночные дежурства ходил и отец Нины. Несмотря на то, что был он инвалидом войны (левая нога не сгибалась, поскольку была удалена коленная чашка) и работал в конторе «Дистанция ПЧ-54» нормировщиком. В дорогу собирался для него небольшой «тормозок». Обычно кусок ржаного хлеба с салом. Если же что-то от него сохранялось, папа говорил детям: это от зайчика!..

Возвращался отец утром уставший и сразу же ложился отдыхать.

Дети знали, что папа спит, шуметь нельзя, и старались играть тихо. А однажды во время таких игр младший брат Витя запихнул себе в нос пуговицу. Треугольную, фиолетового цвета с золотыми полосками. Дети попытались вытащить пуговицу самостоятельно, но только глубже пропихнули. Побежали за помощью к маме на кухню. А мама, не лишне заметить, была немного паникёршей. Да и вообще «девушкой» эмоциональной. Всплеснув руками, понеслась к спящему супругу и стала его трясти.

– Миша! Миша!.. Проснись!

– А? Что? Где? «Дистанция» горит? – вскочил с дивана папа и тут же бросился к окну, надеясь удостовериться: всё ли в порядке с родной конторой.

– Да нет! – пуговица в носу!

Своего пса породы акита-ину Ирина с сыном обычно прогуливали в лесу вдвоём. Лес начинался сразу за городом, поэтому особо диким не был, но всё ж-таки… Как-то наткнулись на сгоревший автомобиль… В другой раз – на труп мужчины… И хотя Фараон, по-домашнему просто Фарик, был размера внушительного, надежды на него особой не возлагали: балованный домашний любимец. Предпочитал нежиться на хозяйской постели, обожал мороженое. Требовал, чтобы ему, как и всем домашним, давали мясо по-французски, в вине!.. Если же вкусное мясо хитрые люди «портили» гречкой, сворачивал язык трубочкой и точечно удалял крупинки из плошки, раскладывая их вокруг веером.

В тот ничем не приметный день поздней осени троица, как всегда, совершала свой моцион. Фарик резвился, то убегая вперёд, то возвращаясь. В один из своих забегов приволок в зубах что-то большое, не понятное, на первый взгляд. Оказалось – крепко завязанный мешок, в котором кто-то слабо шевелился. Развязали – и удивлённым взглядам Ирины и сына предстал довольно-таки крупный щенок.

Какой злодей упаковал его таким образом и бросил в овраг помирать в одиночестве? Щенку, похоже, было около двух-трёх месяцев, и напоминал он то ли овчарку, то ли хаски (один глаз был голубой). Может внеплановый? Но зачем же так жестоко? На верную смерть…

Домой вернулись вчетвером. Малыша выкупали, покормили, обласкали. Бока у него были раздуты, он трудно дышал и не лаял, а издавал какой-то странный звук, словно жужжал с присвистом. Чуть не задохнулся в том мешке… Оттого и звать стали Жужиком. Осмотревший найдёныша ветеринар нашёл его абсолютно здоровым и сделал прививку. Очень быстро малыш оклемался, пришёл в норму и начал проявлять свой щенячий нрав: заигрывал и «нападал» на хвост своего спасителя Фарика, покусывал его за голову, чему тот был совсем не рад и неодобрительно порыкивал на шаловлишку.

Несмотря на то, что квартира была тесновата для её обитателей, пёсика все очень полюбили. Колебались: может, оставим себе?.. Но куда?! Щенок обещал вырасти в пса не маленького размера. Бабушка с дедушкой еле-еле ходят, по стенке передвигаются… Два огромных кобеля в доме… Могут сбить с ног…

Дали объявление в газету. Придирчиво выбирали среди позвонивших. Остановились на одном из них. По счастливой случайности «приёмные родители» Жужика оказались в доме по соседству.

Так брошенный умирать собакин приобрёл не только новую жизнь, но и новую семью, и новых друзей. Повезло бедолаге!

Нина заболела. Пропустила уже почти всю четверть и осенние каникулы, а что с ней приключилось – не понятно. Местный врач Мария Ивановна неоднократно выслушивала её в фонендоскоп, с пристрастием осматривала горло – в результате только разводила руками. Всё вроде в порядке, а девочка чахнет… В конце концов написала на листочке направление в областную больницу.

Областную железнодорожную больницу Нина хорошо помнила по прежним временам. Там ей удаляли миндалины, там же она лежала с ревматической атакой. Да так долго, что привыкла и к врачам, и девочкам-подружкам, оказавшимся в больнице в то же самое время… И даже скучала по ним, после того, как её выписали. И вот опять…

Палата, куда её отвела пухленькая улыбчивая медсестра, была двухместной.

– Выбирай любую койку, – разрешила сестричка. – И Нина выбрала ту, что у окна. Расположилась. Подумала: может быть, соседнюю займёт какая-нибудь девочка, и тогда не будет так грустно…

Вскоре дверь палаты опять открылась, и на пороге Нина увидела знакомую медсестру, которая осторожно поддерживала под руку тяжело ступавшую старушку. Ошибки быть не могло: соседкой Нины оказалась именно эта бабушка. Но это ещё полбеды. Бабушка оказалась с «сюрпризом»: её мучило… расстройство желудка.

Вечером Нина позвонила домой. Дежурившая на посту медсестра великодушно разрешила воспользоваться телефоном. Только недолго! – предупредила.

– Голова не кружится, нет… температура нормальная… кто лежит по соседству? – бабушка с поносом… – тусклым голосом поведала дочь родителям.

Каково же было её удивление, когда спустя совсем немного времени, дверь снова распахнулась, и на пороге Нина увидела папу. На нём перекошено висел белый расстёгнутый халат, и было видно, что папа не в себе.

– Быстро собирайся, я забираю тебя отсюда! – сказал папа и начал помогать складывать вещи в сумку.

Нина, конечно, обрадовалась, что уходит из больницы, но почему?!!

А потому, что в то лето в Одессе неожиданно вспыхнула уже почти забытая холера. Был объявлен карантин и предприняты меры предосторожности, чтобы вспышка не распространилась дальше. И хотя Одесса находилась в тысячи километров от их городка, страх будоражил сознание. А, как известно, у страха глаза велики. Особенно, если страх этот живёт в родительских сердцах. Присутствие бабушки с нехорошими симптомами рядом с любимой дочкой нарисовало в их воображении жуткую картину, и нужно было как можно скорее вырвать дочь из «холерных» лап! И папа бросился на вокзал. А поскольку ближайших рейсов не оказалось, он остановил путейскую дрезину и, предъявив документ – железнодорожную форму номер три! – добрался на ней в область, а потом и в больницу.