Яни Эш - Зеркало Умбры

Мы спускаемся по лестнице, и я, еще не успев увидеть все до конца, бросаюсь вниз с восторженным криком.

А Ткач… Он ловит меня на лету.

__________7. ДОМ КУЛЬТУРЫ И БИТА

Еще несколько секунд мне кажется, что мне кажется. Шлейф синесцены, послевкусие чуда.

Ткач не мог вот так просто взять и сюда приехать! Но он здесь. Как будто мы и не расставались. Все такой же высокий, тощий как палка, растрепанный и зубастый. В дорожном пальто. С большой холщовой сумкой, в которой при желании мог бы легко поместиться сам.

– Валера, ты чего тут делаешь?! – бесцеремонно трогаю Ткача, будто он может раствориться в воздухе прямо у меня перед глазами.

– Ну и погодка, у вас давно так? Словно из Питера не уезжал.

На самом деле Ткач из Саратова, а Питер он терпеть не может.

– Мы к вам всего на пару дней, – сказал Валера, взъерошив свои влажные волосы. – Ща давайте хоть чаю попьем. У вас есть кофе?

– «Мы» — это кто? – уточняю я, и ровно в тот же момент дверь открывается снова.

Лучше бы я не спрашивала. А впрочем, что бы изменилось? Пандора не телепортирует от моего неведения обратно в свой богом забытый Нижневерховск даже под страхом смерти.

Против двух наших техников я ничего не имею, за меня уже высказалось ограниченное пространство.

– Приветик, – медленно проговариваю я, пока Юджин возится на кухне с чайником.

А сама тихо спрашиваю у Ткача:

– Валера, это как понимать?

– Без паники, солдат. Сейчас все объясню.

– Господи, они как вообще здесь живут?! – судя по возмущению Пандоры, я здесь не единственная, кто недоволен. – В этом гадюшнике даже шляпу повесить негде! Привет, Кира. Принеси вешалку, если есть.

Очень хотелось сказать, что одна только что вошла, но я сдерживаюсь.

Пока Юджин успокаивал сестру крепкими объятиями, я чинно поздоровалась с Саней и Борисом, которые тащили на себе столько барахла, что их оставалось только пожалеть.

– И еще столько же в машине! – не без гордости улыбнулся Ткач. – Ладно тебе, Ницке, взбодрись, жить мы будем в пристройке.

– В какой еще пристройке? – мигом среагировала Пандора. – Что-то я не припомню никаких разговоров о пристройке.

– Ну с добрым утречком, дорогая! – развел руками Ткач и снова переключился на нас: – Сори, что мы вот так без предупреждения. Сейчас столько всякой дичи происходит, что нам лучше всем залечь на дно и особо нигде не отсвечивать.

– Интернета у нас нет. Сразу предупреждаю, – заметил Юджин, когда Саня включил вайфай и поднял телефон к потолку. – На случай, если кто не знал или забыл. Можете посмотреть телек.

– Вы серьезно живете без Интернета? – Санек хороший пацан, а какие делает биты! Это он научил меня сводить треки и орудовать во фрути лупс. Но для подстраховки все равно занимается этим сам. Борис битов не делает, но выглядит настолько серьезно, что за нашего концертного директора обычно принимают его, а не угловатого, нескладного Валеру.

– Это правда, что из ВК всё повыпиливали? – спрашиваю я.

– Куда там! Но ты же сама знаешь, нельзя увидеть структуру файла, даже если его скачать, так что нам все равно.

– А репутация, все дела, нет?

– Мы потому и приехали, – Ткач сверкает глазами, словно дикий зверь на изготовке. – В Оленевке состоится ежегодный опен-эйр, уже через… пять дней. Нас туда пригласил один мой знакомый выступить с заключительной синесценой.

– В смысле – с четвертой? Или мы должны выступать последними?

– Чо выступать? – Юджин попытался перекричать закипающий чайник. – О чем вы говорите?

– Пашуль, ты в курсе, что у вас в холодильнике сыр стух?! – Пандора тем временем входила во вкус.

– Пацаны! – крикнул Ткач. – А вы усилитель-то на хрена тащите? Мы здесь ничего репетировать не будем.

– Как это не будем? – не понял Борис. – Я обратно его не потащу, там ливень!

Откидываюсь на спинку дивана, и Ткач ободряюще обнимает меня за плечо.

– Это всего на пару дней.

Юджин как раз заканчивает разливать чай. Ткачу достается кружка с антрацитово-черным кофе и липкая сахарница. Мне — граненый стакан с пивом.

Все рассаживаются по незанятым плоскостям вокруг тумбочки, играющей роль журнального столика. Валера привстает и надевает одну из своих любимых масок, которую я называю «успешный менеджер».

– У нас еще печенье есть, – в Юджине проснулось невиданное прежде гостеприимство. Он даже вспоминает про мою нетронутую котлету на втором этаже.

– Может, есть хочешь? – спрашиваю тихонько у Ткача.

– А у вас тут что-то готовое?

Пока Юджин бежит наверх, Ткач рассаживает всех по кругу.

– Ребят, сейчас просто введем наших отшельников в курс дела, чтобы не было никаких вопросов. И потом я вам покажу, где кто будет спать. Окей?

Пандора демонстративно вздыхает, но жест остается без внимания.

– Так вот, – говорит Валера. – Опыта выступления на опен-эйрах у нас нет. Однако в связи с тем, что э-э-э… Нас уже серьезно так изучают, лучше не сильно мелькать в городах. Питер весь на ушах стоит после последнего концерта. Разумеется, мы понимаем, что никто ничего не найдет. Скрытые коды даже если каким-то чудом получится достать, на двухмерном мониторе он будет выглядеть как шум. Верно, Кира?

– Типа того.

– То есть формально предъявить нам нечего. Но учитывая всю эту дичь с репостами и жалобами плюс самоубийство то, под Новый год… Короче, нам гораздо безопаснее будет взять небольшой тайм-аут с городскими концертами.

– Хорошее выбрали время, – одобрительно кивает Юджин. – Тепло простоит еще как минимум два месяца. Сейчас эти опен-эйры чуть ли не каждый день.

– Шариш, – кивает Ткач. – Для нас это хорошие новости по двум причинам. Первая: подобные мероприятия практически никак и никем не регулируются. Мы будем у всех на слуху, но при этом попробуй докажи, что мы вообще там играли. Никаких ментов, никаких охранников. Максимум пофоткают.

– А вторая?

– Вторая новость даже важнее. Там каждый второй чем-то да упарывается. Даже если кому-то станет плохо или там появятся лишние мысли, наша хата с краю. При проверке всё спишут на вещества.

Ткач перехватил мой недоумевающий взгляд и закрыл лицо руками.

– Нет, ради бога, только моралиста не включай!

– Сказать, почему мне эта идея не по душе? Или это все равно ничего не изменит?

– Твоего согласия нам не требуется, – прагматично заметила Пандора и добавила в сторону Ткача: – Мы тащились сюда семь часов. Может, уже спать пойдем? А ты им дорасскажешь сам.

Мне хватило выдержки, чтобы проглотить и это. С самого начала я не воспринимала Пандору всерьез, но сейчас она пытается прыгнуть выше головы.

– Ладно, – зажмурился Ткач, тоже очень уставший. – Паш, ты это, можешь Панде место выделить для спанья?