Алина Николевская - Недолгое счастье Фёдора Макарова

«В песнях Цилькера соединены блоковский щемящий надрыв и убийственный сарказм Заболоцкого. Но питательной их почвой остались низовые, почти лубочные вирши, которые с давних времён сочиняли, распевая под гитару анонимные народные менестрели. Цилькер нашёл в них художественный ход, позволивший говорить об эпохе языком внятным ей и вполне её достойным. Он понял, что такой язык необыкновенно пластичен, ибо подходит для патетики и шаржа, для высокой гражданственности и ситуаций, граничащих с абсурдом, но в особенности – для монолога героя, любимого его героя, маленького человека наших дней. И вот эти монологи, эти баллады, в которых общество, смеясь и плача, узнаёт самоё себя, сделались центром поэтического мира Цилькера. Если хотите, его фирменным знаком».

Изо всех размещённых на ютюбе цилькеровских виршей Фёдору особенно понравилась таёжно-туристическая песня, в которой присутствовал и щемящий надрыв («Как тяжко, братцы, жить без тех костров, вина по кругу и золы картофельной»), и убийственный сарказм («А нынче мне в палатку не залезть никак, и пальцы часто путают лады»). Ну и мелодия песни понравилась – простая такая, легко запоминающаяся.

Собственно, это и решило дело. Ощущение, что он взял верный след, превратилось в спокойную уверенность – Цилькер и никто другой. Недаром же любимым героем Александра Самуиловича был маленький человек наших дней. Особенно тот, кто придёт к нему однажды «в потёртых джинсах и кепчонке ношеной» (это тоже слова из песни) не с пустыми руками, а с видавшим виды рюкзаком, в котором завалялось несколько лимонов в твёрдой валюте.

Добираться до Москвы Фёдор решил на перекладных, чтобы не светиться в аэропортах и на вокзалах. По опыту знал – лучше всего, когда подвозят дальнобойщики. Для них перегон в двести, триста километров – норма, даже в пятьсот – не предел. При этом не стоит заезжать во всякие малонаселённые деревушки и городишки – через них мало кто едет на длинные расстояния, так что можно застрять, и надолго. Ну и последнее правило – поддерживать из вежливости разговор с водителем, сообщая о себе лишь то, что хочешь сообщить, отсекая ненужные вопросы.

Фёдор сразу сообщал, что он геолог, в рюкзаках – камни – ничего ценного, пустая порода, но порядок есть порядок. Поэтому везёт он их для отчётности в Москву, в Главное управление геологоразведки. А не отчитаешься – денег не получишь, это во всех отраслях так.

Никто из водил ни разу за всё время пути в рассказе Фёдора не усомнился. Да и как могло быть иначе, если весь его облик внушал доверие. Мужественное, обветренное, бородатое лицо, куртка-ветровка, рабочие брюки, тяжёлые армейские ботинки на шнуровке и старая брезентовая шляпа-панама – такая пятнистая и бесформенная, что самый вид её говорил о суровой борьбе с дождём, ветром, солнцем и дымом костров.

Ещё Фёдор отметил, что водителям явно нравились слова о порядке и о Москве, в которой всё решается, и которая этому порядку является гарантом. Это их как бы даже вдохновляло.

Самого Фёдора вдохновил паломник – бородатый блондин с длинными волосами, босоногий, – шёл в абсолютной глуши на перегоне из Томска в Омск. Там едва ли одна машина проезжает в день – с одной стороны – леса и болота, с другой стороны – леса и болота, и он, такой, – с большим портретом царя Николая Второго – поднял руку, как бы благословляя.

С этим благословением Фёдор перевалил через Урал, полдня провёл в Казани, добрался на перекладных до Нижнего Новгорода, оттуда – автостопом до Иваново, а там уже было рукой подать до Великих Лук – города, где он родился, и где старом родительском доме проживала его сестра с семейством.

Долго задерживаться у родственников Фёдор не собирался. В планах было лишь немного передохнуть и сменить имидж. В местном торговом центре он коротко постригся, сбрил бороду, а также приобрёл спортивный костюм «Champion», кроссовки «Reebok» и две вместительные сумки из прочной, водонепроницаемой ткани, с молниями, крепкими ручками и заплечными ремнями. В сумки перекочевала из рюкзаков драгоценная евровая наличность. Правда, не вся. Малая часть её была впихнута в трёхлитровую стеклянную банку и зарыта в глухой предрассветный час на огороде за сараем, рядом с большой компостной кучей.

А в шесть утра по местному времени Фёдор в новом прикиде, с сумками наперевес уже садился в междугородний автобус, чтобы через восемь часов ступить на московскую землю. От столичного автовокзала «Северные ворота» до деревни Жуковка, что на Рублёво-Успенском шоссе, он добирался на такси. И всю дорогу, мысленно представляя себе встречу с Александром Самуиловичем Цилькером, обдумывал линию поведения. То, что придётся врать и выдумывать сомнений не вызвало. Вопрос был в другом – насколько он одарён, как самозванец. Сможет ли, импровизируя по наитию, подать насквозь лживую историю так, чтобы она дышала правдой. Когда у Фёдора от мандража уже начали стучать зубы, вдруг очень кстати вспомнился совет некоего подвизающегося на Яндекс. Дзене психолога с ником «Спокойно, гвардейцы!». Звучал он так: «Если обстоятельства вынуждают вас сказать неправду, – начните врать со слов «в общем», «в общем-то», «вообще-то».

Вообще-то Фёдор волновался зря. Небольшой, отделанный по фронтону серым мрамором особняк с белыми колоннами – место дислокации агентства по продаже элитной загородной недвижимости «Best Estate» – гостеприимно распахнул перед ним свои двери. Вежливый охранник, узнав о цели визита, немедленно препроводил в апартаменты секретарши, где та, сверкая белозубой улыбкой, предложила подождать немного в мягком кожаном кресле, пока она переговорит с начальством. Не прошло и пяти минут, как Фёдор уже сидел в точно таком же мягком кожаном кресле, только в кабинете Цилькера, к ногам, словно верные псы, жались сумки с деньгами. Перед этим стороны представились и обменялись рукопожатиями. Усевшись напротив, за большой письменный стол, заставленный разнообразной оргтехникой, Цилькер спросил:

– Вы ведь не местный, Фёдор Петрович, так?

– Не местный, – подтвердил Фёдор.

– А откуда к нам прибыли, если не секрет?

– Из Великих Лук. Город есть такой – Великие Луки.

– Понятно, – Цилькер удовлетворённо качнул головой. – И бизнес ваш тоже там?

– В общем, да, – сказал Фёдор.

– На луке, значит, поднялись?

– Вообще-то, не совсем, – сказал Фёдор после небольшой заминки.

– Да это я в шутку спросил, – засмеялся Александр Самуилович, демонстрируя отличные белые зубы. – Если человек из Великих Лук, значит, и поднялся на луке. Смешно, правда? А если серьёзно, то расспрашивай мы клиентов об источниках их доходов, ни одной сделки не заключили бы. Ну, Фёдор Петрович, вы ведь сюда не случайно заглянули? Гуглили, наводили справки, расспрашивали знакомых, ведь так?