Александр Стребков - На закате

Находясь на должности министра МВД, все годы Щелоков не сидел в кресле сложа руки, а ту милицию, которая существует и по сегодняшний день – это творение рук Николая Анисимовича: он её реформировал, переделывал на

более современный, по понятиям того времени – социалистический лад и мо- тив. А ведь очень многое, от сталинских времён, было отправлено на свалку истории. Учитывая его фронтовые заслуги и те реформы в милиции, о кото- рых больше говорят, как о беспределе, – а это не совсем серьёзно, для этого надо всего навсего сопоставить два временных отрезка из истории милиции.

Да и вообще, просто по-человечески: причислять, эту такую славную супруже- скую пару к подлецам и шакалам, значит, взять на душу большой грех! Факт говорит сам за себя: подлецы сами себя жизни не лишают, тем более не стре- ляются, заложив в рот ствол ружья, кишка слаба на такие вещи! Они – те по- донки, даже, когда их ничтожное существо уже тля доедает, и тогда – эти во- нючки и сволочи, цепляются за эту самую жизнь, которая, отмахиваясь от

упыря, никак не может от него отцепиться!..

Этой супружеской паре в прошлом можно было только завидовать, а после сожалеть об их трагическом конце… К великому сожалению, не о них пи- шется этот роман, и по правде сказать, в душе очень хотелось бы этого, но для этого надо знать о них всё. И, разумеется, только по личным впечатле- ниям одной лишь военной фотографии и тем скупым высказываниям в жур- нальных статьях, где порой плещет враньём или чем-то склочным и негатив- ным, что не вооружённым глазом заметно, роман не напишешь. Но, то воен-

ное их лихолетье, и пламенная их бурная любовь, подобная взрыву снарядов, под вой канонады «Катюш» и раскатистого крика: «Ура!». А после… потом на смену пришли первые трудные послевоенные годы, о чём можно только до- гадываться… Прекрасная тема, нет слов!.. – но нет и материала. Писать надо правду, а её, прежде всего, надо знать, а, значит, эта тема не для нас!..

У Андропова, как и у любого другого высокопоставленного чиновника на олимпе власти, были свои воспитанники, которых он продвигал по службе, лелеял, в случае каких-то заморочек, включал в свою политическую игру – кремлёвскую крысиную возню – и одними из них были особо им опекаемые – это первый секретарь Ленинградского обкома партии Романов и Ставрополь- ский секретарь, в прошлом «Мишка комбайнёр», а на этот день уже член ЦК и кандидат в члены Политбюро, Михаил Горбачёв. Все говорят и думают, что СССР развалил Горбачёв. Бесспорно, по большому счёту, он к этому грязному делу, закатав рукава, аппетит и грязную руку изрядно приложил, так оно и

есть. Но!.. Сами подумайте! Кто такой Горбачёв, чтобы развалить и уничто- жить такого монстра, как СССР?!.. Он что, Чингиз-Хан со своей неисчислимой

Ордой, или Аттила, во время нашествия гуннов?.. Да он же обычный провин- циальный недоумок – балабол, которого умостили в кресло Генсека, чтобы его руками развалить всё и вся, чтобы уже навсегда похоронить того вампира из 37-го года, вбив осиновый кол напоследок. По ночам не вскакивать с кро- вати в холодном поту, когда тебе привиделись мастера заплечных дел из

подвалов Лубянки и Берия вместе с отцом «все времён и народов» во сне

приплёлся. Кому-то же надо было делать безвозвратный развал, чтобы уни- чтожить всю ту вертикаль власти, после чего на деле, каждый высоко-сидя- щий партийный бос-мутант становился лицом удельно-княжеским, завладе- вая определённым огромным объёмом активов страны. Только последний

недоумок может поверить в то, что какой-то там комбайнёр из хутора «Говно- луповка», что где-то в куширях на ставропольщине, подобно нашей Гнилой

балке, из содержания событий в романе, вдруг по протекции Андропова,

быстренько доскакал до главы государства; схватил кочергу, какой в марте- новской печи сталевары шурудят, и давай, как тот чёрт в аду, поджаривать весь совдеповский народ на сковородке. Всё было и выглядело гораздо

проще, и об этом все знали, помалкивая в тряпочку, по-тихому сопя в две ноздри, а на деле провоцировали глобальный дефицит всех товаров первой необходимости, вагонами вывозя испортившиеся продукты на свалки. Когда принялись уничтожать плантации виноградников и винзаводы, а весь мир

узнавав об этом, никак не мог в это поверить, ибо, для нормального человека

– это означало обычное сумасшествие. Окружение, усадившее Горбачёва в кресло, предполагая, что это временно и лишь на тот период, пока будут гра- бить страну, как оно на самом деле и вышло: зудело, подпевало, поддаки- вало и в ладошки хлопало: «Дерзай придурок!.. нам эта хрень: партком, зав- ком, райком, обком, а там пошли всякие выговора и постановка на вид,

угрозы, – исключим из партии!.. всё это давно уже в печёнках сидит!..».

Если бы Горбачёв не сдал СССР вначале в Лондоне, подписав, не глядя, там позорные параграфы – по сути – капитуляцию, подобную Берлинской в 45-м, которую нацисты-немцы подписывали, да не сдал западно-германцам и Натовцам всю нашу группировку войск в ГДР, а вслед и саму ГДР, ему бы не жить долго на этом свете. За всё про всё, зарубежные «коллеги по гласно-

сти», пригрели его, обласкали, взяли под крылышко, и уже негласно, всем дали понять, что Горбачёв находится под опекой и охраной самого НАТО и Бундесвера… Оправдывать коммунистический режим вряд ли стоит, но и уни- чтожать, и разрушать до основания созданное народом потом и кровью хо-

зяйство и экономику, может позволить себе только идиот, или явный преда- тель и враг своей страны. Государство – это та же семья, только большая. А в каждой семье всякое бывает. И хозяин в доме порою меняется и мордобитье с поножовщиной порой случаются, но до этого никому дела нет – сами разбе- рутся, а если со стороны, кто попытается вмешаться и установить свой поря- док, вмиг получает отпор…

Немного хроники. Коммунизм… – слово-то поначалу многим не совсем по- нятное было, но пропаганда так его разрисовала – про эту счастливую и сыт- ную жизнь: без денег и работать – когда захочу. Всем по потребностям, от каждого по способностям, что вскоре – это слово приравнено было, – хоть в

«Святцы» записывай. А вышло-то что?.. Но это семейное, сразу хотим преду- предить, со стороны – из-за бугра – нет никому до этого дела!..

В 1921 году – голод в Поволжье. Печально, конечно. И сколько умерло – по сегодняшний день никто так и не знает, а через 12-ть лет, в 1933 году – голод

на Украине, Северном Кавказе, включая Кубань, Дон, Ставрополье и сотни ты- сяч, но не исключено, что миллионы – умерших. Секрет за семью печатями.

Через 13 лет, в 1947 году, снова голодные годы на большей части страны. Проходит 14 лет, каждый раз прибавляясь по году: 1961 год – большинство городов, вся сельская местность – дефицит продовольствия: гороховый хлеб и картошка – всё, что ещё препятствовало к повальному голоду. Во многих го- родах растущие протесты с жестоким вооружённым подавлением «народной властью», одним из которых, в 62-м, особо кровавым, оказалась Новочеркас- ская трагедия. Проходит 15 лет – 1976 год. Брежнев переносит клиническую