Александр Стребков - Жизнь – жестянка. Книга 2

В эту ночь на улице подморозило, буржуйка ещё с вече- ра потухшей молчала, из-под одеяла вылезать никому не хо- телось. Проснувшись, лежали в кроватях, натянув одеяло до самого подбородка, и утренний моцион состоял из словес- ной зарядки.

– Оглобля, – спросил Лёша Ветров по кличке Кочан, – те- бе цыганка в эту ночь снилась?.. В прошлый раз говорил, что всю ночь плелась, ты, что тогда так её и не натянул?..

Вася, вероятно обидевшись, подложив под голову руки и глядя в потолок с сарказмом ответил:

– Не удалось, как ни странно упустил случай, хотел тебя позвать на помощь, а тебя не добудишься. Я смотрю, ты оза- бочен чувствами в заднем и в переднем месте: свербит там?.. пойди об дверной косяк почухай. А что насчёт цыганки так она меня проведала и удалилась гадать по лапе, таким как ты идиотам.

В эту минуту Шурик-Перс из Еревана проснулся только что или наконец-то дошло до него, что в вагончике сильно, холодно: зевнул на всю пасть как лев африканский, потянул- ся, выставив в дырявых носках лапы из-под одеяла, и крик- нул так, что все повернули в его сторону лица:

– Доброе утро, фраера! А чё не в масть кому-то затопить буржуйку?.. в такой атмосфере жительствовать не кайфово!.. э-э-эх хряпнуть бы, не помешало водочки стакан и опять на- боковую!..

– Представь, – сказал Оглобля, – прямо-таки в тему. Вот ты, паскуда, гавкнул тебе и топить, а то я смотрю, ты, Перс, мурый, недаром из Армении прибыл, у них научился?.. ну, прямо как змея, которая в цирке выступает.

Бекас вылез из-под одеяла и стал одеваться, наматывая на ногу портянку, окинул взглядом всех, после чего сказал:

– Хорош бакланить скотобаза, подъём всем и топите пе- чурку!.. Эй, Бродвей Михалыч, каштан конский – поварёшка ты дырявая чего там от вчерашней баланды твоей осталось, заглядывал в свой жбан?..

– Так это… там одна гуща в бараньем сале захрясла, как раствор в корыте: пробовал долбить, не поддаётся…

– По голове своей, дурак, подолбил бы лучше!.. разжи- гай примус и керогаз ставь два чайника с водой, потом ки- пятком зальёшь, всё тщательно перекипятишь, гляди что-то и получится… – утром пожрать что-то же надо! Глухой что ли… чего лежишь, растянулся?..

Михай неохотно поднялся с кровати и стал одеваться. Спустя время он во всём обличьи стоит перед открытой пяти ведерной кастрюлей и колдует над содержимым в ней. Бе- кас, подойдя сзади заглянув через плечо, стал снова поучать повара:

– Чё, ты там ковыряешь?.. в заднем месте у себя поковы- ряй. Тебе же было сказано, что надо делать или ты тупой как валенок?.. – вглядевшись на дно глубокой кастрюли, стал ещё больше возмущаться, – Что за хрень?.. вот этими мосла- ми ты нас кормить собрался?.. мы ещё не научились желез- ные трубы зубами перекусывать.

Повар бросил со злостью крышку на кастрюлю обернул- ся к Бекасу и, вытирая руки об фартук, который висел у него на плече, заикаясь, выдавил:

– Э-э-эх, вы!.. вам стараешься из кожи лезешь, а вам всё не так, я сам два дня нормально не жрал, пытаясь угодить вам!..

– Оно и видно по тебе, что ты голодный ходишь, – сказал Бекас, – дупло вон в штаны уже не влезает!.. ты пальцы-то не растопыривай, а давай готовь что-нибудь на завтрак.

Не прошло и больше получаса как вся дружная – а иногда и не очень – компания сидела за длинным столом и поглоща- ла яичницу, плавающую у каждого в тарелке в растопленном бараньем жиру. Вася Оглобля проглотив как устрицу всю яич- ницу одним махом почти целиком, принялся макать хлеб в топлёный жир и вскоре в округе себя съел весь хлеб, а тарелку вылизал лучше собаки, после чего с недовольством сказал:

– В детском приюте для бездомных и то лучше кормят!.. проглотил, даже зубы не успели попробовать. Эй ты, клоун, – посмотрел в сторону Миши повара, – если и в обед так на- кормишь, я тебе глаз твой на одно место натяну или в-твоей же сюрьпе утоплю! От такой еды я вам честно скажу, даже во рту завоняется.

– Я вас умоляю, Василий Оглоблевич, если вам так не со- всем нравится, то в чём собственно вопрос?.. беритесь и са- ми готовьте, я лично на эту должность сам не набивался. Вы спросили тогда, кто хоть раз что-то готовил, я честно сказал, что третья жена совсем в этом деле не рубила – не сидеть же мне было голодным всё время.

Оглобля поплямкивая языком во рту, словно пытаясь выковырять из зубов мясо, окинул голодным взглядом стол по периметру, снова повернулся к повару Михею, который стоял в стороне, ожидая окончания завтрака, при этом тере- бил полу фартука, спросил в его сторону:

– Слушай, поварёшка, ты себе яйка жарил?

– Вон на сковородке ещё лежат я после вас… – потом поем.

– Вот это достойный ответ!.. давай её сюда. Себе ты еще нажаришь, а то и до копчика ни грамма не добежит по пути всё растеряется.

В эту минуту за окнами вагончика послышался шум двига- теля автомобиля. Все двенадцать человек, будто по команде вскочили с лавок и, вытянув шеи, уставились в окна. Хлопнули двери Уазика, и тут же в вагончик вломился Дыня. Все присут- ствующие не успели ни сообразить, ни сесть на место: так в стоячем виде они и встретили своего смотрящего. Дыня взглянул с усмешкой на всех сразу, после чего сказал:

– Вот так и надо встречать старших по званию, а, не лёжа растянувшись на кровати. Но есть сомнение, что это вы не- спроста и тема больная есть. Знает киска, чьё мясо сожрала!..

– О чём ты, Дыня, какое мясо?.. – спросил Бекас.

– Объясню немного позже, доедайте свой чай.

Вприхлёбку, наклонившись над столом, все пили чай, а Оглобля заканчивал вторую порцию яичницы. Дыня в это время, заложив руки в карманы, стал прохаживаться за их спинами взад вперёд по проходу. Оглобля, оторвавшись от тарелки, взглянул на него, недовольно сказал:

– Возьми вон табуретку да присядь, чего ты ходишь над душой, будто надзиратель на зоне, а то присядь чайку с до- роги между делом.

Оглобля, тем самым подстегнув словами Дыню, и тот не стал дожидаться, когда допьют все чай, выпалил как из ружья:

– Ну что, волки позорные, каяться будем или как?..

– В чём каяться?.. ты толком объясни, – спросил Бекас.

– Три дня подряд на ростовский мясокомбинат баранов вы грузили?..

– Ну и чего здесь такого не впервой, – сказал Бекас, – что не тех погрузили?.. так не мы их через раскол прогоняли; там всем командовал Филимон бригадир и чабан Кондрат… ещё там Мося Абрамович завхоз всё крутился. Так что всё-таки случилось, скажи?..

– Овечки пропали. Абдулу звонили, и просили разобрать- ся, вот и послал меня он за сто вёрст по гололёду!.. Предстоит выяснить, куда делись бараны. Мне бы очень не хотелось, чтобы сюда менты приехали, сами подумайте вам это надо?.. Говорят, что ваших рук не минуло. С кого начнём… или выста- вить всех вас за дверь и по одному вызывать?..