Александр Стребков - Жизнь – жестянка. Книга 2

Вернувшись на место, и наглядно узнав внутреннюю сущ- ность вагонной жизни, затаились в ожидании чая в своём куб- рике, продолжая невольно вспоминать непредсказуемого ти- па, который чуть было, не бросился на нас и кто-то сказал:

– Вот что я вам скажу, что из всего этого можно сделать конкретный вывод: оказывается здесь свои законы сосуще- ствования – это как на необитаемом острове, куда выброси- ло экипаж корабля после его крушения. Представляете?.. первобытные какие-то желания в мысли лезут всё время и та девушка небесное создание с её красивой одной ножкой в чулочке… ну, прямо ерунда какая-то получается!.. поезд этот словно заколдованный – хотя бы быстрее покинуть его. Пол- ная ясность здесь везде отсутствует: возьмём, к примеру, эту старуху, которая у нас по соседству за стенкой лежит – жива она или уже нет?.. вы за последние часы хоть раз видели, чтобы она шевелилась?.. лежит как восковая, токо-что гроба не хватает. Как прошамкала нам про матрасы и больше ни гу- гу! Поневоле навязываются всякие нехорошие подозрения, а те, что всё время молятся их как рассматривать?.. Можно, конечно скептически допустить, что это всё наше заблужде- ние, но тогда если судить по самой проводнице, и остальным подозрительным личностям, включая игроков всяких, то мы едем в каком-то поезде призраков. Впрочем, последнее то- же абсурдно: с нас просто смеяться все будут…

В проходе появилась Светлана с подносом в руках – на- конец-то прибыл наш долгожданный чай! Ставя поднос со стаканами на столик, сказала:

– Вы не обижайтесь, я, если бы знала, давно бы прита- щила вам этого пойла. Чучмеки весь кипяток вылакали, а вы оказывается, тоже чаем балуетесь, кто же знал, а так больше никто не просит. Бабка тут где-то рядом с вами прижилась, вроде бы заикалась что-то насчёт чая, а потом или переду- мала, или перехотелось, но куда-то пропала.

– Да вон её валенки в коридор выглядывают. Ты бы Све- точка не посчитала за труд, погляди живая она там или Богу душу отдала?..

– Что вы такое говорите?.. Мне ещё покойников только в вагоне не хватало, а то весь набор интеллигенции!.. Да что там может с ней случиться, я эту старуху давно знаю, она всё к сво- ему внуку ездит в Батайск, а тот всё время из каталажки не вы- лезает, вот она за него и переживает. Вы чайку попейте, и ве- щички потихоньку собирайте, через час будет Сальск, а я по- шла.

Под утро, когда на дворе ещё стояла темень хоть глаз выколи прибыли в Сальск. В проходе нашей клетушки возник силуэт проводницы, которая недовольно сказала:

– Кажись ваша станция… – поспать никак не успеваю!.. – задрав подбородок, глянула на всё ещё спящего тракториста, кивнула головой на него, спросила, – этого забирать будете?..

– Зачем он нам?.. мы его первый раз видим, – ответили

мы.

– А мне он зачем?..– удивлённо сказала Светлана, – он

мне сказал, что его трое ждут вас тоже трое я и подумала, что вы… – а так… придётся до Котельникова везти, а там, в линейное отделение милиции сдавать. Мне бы лучше, если бы вы его забрали, чем тягаться с ним по вокзалам.

– Нет, извините, но нам он тоже в тягость… простите, будьте любезны, дайте пройти.

Мы ранее уже говорили, что поезд наш не имел ни нача- ла, ни конца так оно и вышло. Посадочная площадка в Саль- ске для такого состава была коротка, и наш вагон протянули куда-то в глухую темень. Пришлось с высоты прямо на гра- вий прыгать в эту тёмную бездну. Двое упали на руки, третий удержался, схватившись за остальных под ним лежачих. Вдали мелькали огоньки придавленного к земле города. До самого вокзала идти было недалеко: освещался вход в зда-

ние и пара фонарей по бокам коптили. Дул холодный ветер, который пронизывал все внутренности постепенно пробира- ясь по телу туда куда не положено. Кто-то сказал: «Наверное, гололёд будет, если не завтра, то через пару дней обяза- тельно…». Разом спросили: «Тебе-то откуда известно?..». На что получили незамедлительный ответ: «По приметам вид- но: грачей не-видать, они перед гололёдом прячутся, боясь льдом покрыться, потом не взлетит…». Не соглашаясь с этим прогнозом, сказали: «Так щас, же ещё ночь, какие могут быть граки?..». На что получили объяснение: «Потом скажите, ко- гда окажусь я прав, пошли быстрее в вокзал, а то тепло всё выдует из штанов…». Потрясённые до основания недолго колебались, взяли в руки саквояжи и, спотыкаясь по гравию в кромешной темноте, вдоль стоящего поезда устремились под крышу вокзала, чтобы быстрее обречь там тепло. В две- ри вокзала вскочили с грохотом горного обвала и тут же за- мерли. Пусто кругом, как ночью на кладбище! Но тут разгля- дели, что тётка с ведром и веником через зал идёт, обрели спокойствие, что есть живая душа и ринулись к батарее цен- трального отопления. Металл обжёг ладони ледяным своим молчанием, и тут только дошло до сознания нам, что на ули- це гораздо теплее, чем здесь в помещении, если ветер в рас- чёт конечно не брать. За нашими спинами остановилась тёт- ка с ведром; прокуренным и пропитым голосом сказала:

– Чё вы её лапаете?.. вторую неделю Мишка не топит, со- бака!.. Как поехал в Батайск за углём, так и пропал вместе с шофёром. Наверное, уже весь уголь, собаки, пропили, а ты тут замерзай!.. Чтоб они захлебнулись алкоголики несчастные!..

Наша компания одновременно, как от покойника отско- чила от мёртвой батареи и для того чтобы как-то согреться, хлопая себя по плечам и подпрыгивая стали ходить по залу; в это время в окнах вокзала проблеснули глаза фар подкатив- шего на площадь автобуса «Икарус». Вскочив в автобус под

№-1 местного маршрута, в котором почувствовали сразу теп- ло, вначале споткнулись о втянутые ноги через проход, но вслед за этим закралась мысль, что не всё ещё потеряно и нам-таки удастся достичь цели. Куда ехали?.. мы и сами не знали: главное, что в тепло попали. В дальнейшем предстоя- ла дорога в степь, но как это всё будет выглядеть, предста- вить пока не могли. Одновременно подумав об этом, кто-то вслух произнёс: «Возможно, даже на верблюдах ехать при- дётся…». В центре салона лёжа на спине с открытым ртом ночевал мужик, вытянутые его ноги перегораживали весь проход, тем самым затрудняя путь пассажирам. В ту минуту, когда мы аккуратно переступали ноги, стремясь в середину салона, где потеплее и прежде чем усесться самим в кресла внимательно вгляделись в лицо лежавшего на сидении – возможно бездомного. Дело в том, что в наши мысли закра- лось подозрение, что тракторист из нашего плацкарта каким- то образом нас опередил, к тому же и рожа явно схожей бы- ла. Вскоре наши подозрения были развеяны самой кондук- торшей автобуса. Впереди на переднем сидении кассирша разговаривала с водителем. Она обернулась, на минуту уст- ремила в нас взгляд, словно застрелить собралась, но воз- можно гипнозом надеясь повлиять на нас, чтобы сами при- шли за билетами. Наконец она встала, встряхнулась как квочка, поправила ремень на сумке, на которой рулоном болтались билеты, передвинула её к себе на солидный жи- вот и не торопясь направилась в нашу сторону. С первого взгляда феномен личности, в особенности, когда это женщи- на определить сложно, потому, как мы наученные ещё по плацкартному вагону приготовились к самому худшему и не- предсказуемому. Тягостные наши размышление были пре- рваны звуком голоса кондукторши, честно признавшись, мы всех их уже боялись, но на этот раз слова кассирши не к нам относились. Она прошла мимо нас, даже не взглянув в нашу