Коллектив авторов - Южное Солнце-7. Да удвоится и утроится всё прекрасное

Отец Эммануил и мама сибирячка-детдомовка Клавдия очень вовремя поняли, что никому из них перед нашествием фашистов оставаться на своем берегу Южного Буга близ Николаева НЕЛЬЗЯ. С тем папа-садовод и ушел на фронт сапером – рыть окопы от любого столба до Сталинграда. А мама – молодой ветеринарный врач на своей служебной телеге с верной лошадкой в июле 41-го отправилась вместе с сынишкой, а ныне автором этих строк – на Восток, в нашу самостоятельную эвакуацию. Две с половиной тысячи километров на телеге за три с половиной месяца – это удивительно или нереально?»

«Однажды родители-паучки вывели своих детишек на прогулку. Паучата пошли гулять, послушно выстроившись в ряд, держась за веревочку-паутинку. Мама-паучиха, как всегда, шла впереди, а папа-сзади, чтобы кто-нибудь из паучат случайно не потерялся. Шли они между травинок и цветов, которые Тимке казались такими высокими, что создавалось впечатление, будто они достают до самого неба. Тимка, как всегда, от любопытства крутил головой направо и налево. Кругом было так интересно, что ему то и дело хотелось освободиться от маминой веревочки и путешествовать одному. Так он и сделал однажды…»

Однажды Гону Джха путешествовал по разным странам. Брел и брел, и, наконец, дошёл до одной страны, где правил раджа, считающийся себя самым умным. К тому же этот раджа очень любил слушать разные истории. Было объявлено, что каждый путник, способный удивить раджу новой историей, получит вознаграждение в размере десяти тысяч рупии. Ну, а тот, кто расскажет старую сказку, будет сурово наказан. Многие путники с готовностью шли во дворец, чтобы испытать счастье, надеясь рассказать еще не слышанную никем историю. Но обычно эти рассказы оказывались очень известными в народе и, конечно, самому радже. Но даже, когда кто-нибудь осмеливался рассказать совершенно новую историю, придворные королевства, начинали твердить в один голос – Ничего в этой истории нового нет! Эту историю мы слышали не раз. И рассказчика, вместо того, чтобы награждать, сурово наказывали. Гону Джха узнал о нраве придворных и их замыслах. Он решил использовать всю свою хитрость, чтобы перехитрить их и заставить признать его рассказ абсолютно новым.

«Собачья жизнь, как человеческая. Одни живут в роскоши, другие – ближе к кухне, всячески угождая хозяину, отдельные силой добывают себе кусок мяса, а некоторые становятся… «бойцами».

Не догадывался Жук, лежа под старой грушей-дичкой, у оставленной его хозяевами дома, что беззвездной чернобыльской ночью попадет в разряд собачьих гладиаторов, так или иначе получив еще один шанс на жизнь. Несчастная собака и не подозревала, что на любви людей к животным тоже делаются деньги. Еще бы! Особые корма, ошейники от блох, искусственные кости, регистрация в клубах, услуги парикмахеров и даже джакузи.»

«А новоиспеченные бизнесмены научились делать деньги и на смерти животных. Страшный Молох наживы – яростнее от чернобыльского монстра. Он безжалостно засасывает в грязь бытия, раздирает пополам человеческие души, и не только…»

(Рассказ на украинском языке в 3-й части антологии. Перевод отрывка – Е. А.)

Так назвала Марина Цветаева в письме к своим друзьям улицу Jean-Baptiste Potin в Ванве, куда в июле 1934 года переехала семья Эфрон. С сентября 2010 года на доме, где они жили, появилась мемориальная доска с цветаевскими стихами, как бы приглашающими переступить порог, подняться по деревянным ступеням лестницы и отворить дверь в квартиру Марины Цветаевой, в мир её поэзии. Не удивляйтесь, что вас радушно встретит нынешний хозяин Florent Delporte. С первой же минуты вы почувствуете, что он, как и вы, находится в гостях у Марины Цветаевой, где её стихам, как драгоценным винам, уже настал черёд.

Безмерная щедрость Флорана, его любовь и служба во имя поэзии Марины Цветаевой, наполнили эту квартиру, новой жизнью. Здесь собираются люди разных возрастов и национальностей, здесь говорят и поют на разных языках, объединенные единым творческим энтузиазмом. Когда Флоран прикасается к клавишам пианино, он на мгновение замирает, как бы ожидая невидимого благословления, и только потом исполняет стихи Цветаевой, заполняя всё пространство энергией чувств. Часто по-русски и по-французски он поёт вместе с Лесей Тышковской, посвятившей Цветаевой немало лет своей жизни. Их голоса звучат так, что мы забываем обо всём на свете. Мы забываем, а вот кукушка нет. Просто мистика какая-то. Каждый апрель, как только раздаются звуки музыки, она кукует, напоминая мне одну славянскую легенду, по которой кукушка была прекрасной женщиной, но потеряв любимого мужа, не вынесла разлуки и обернулась птицей. Боги, восхищённые самоотверженной любовью, наделили её магическим даром: знать, сколько будет жить на земле каждый из людей. За эту способность она навсегда была лишена возможности воспитывать своё потомство. Жалось и сочувствие к ней звучит в народной поговорке: «Кукушка кукует – по бездомью горюет».

Невольно вспоминается трагическая судьба Марины Цветаевой, дорого заплатившей за божественный поэтический дар. Прошу тебя, кукушка, улетай, не кукуй, людей не волнуй. Но, по всей видимости, птице понравился этот зелёный садик, где раньше рос любимый каштан Цветаевой. Под его древней, могучей кроной она пила чай и «угощала» стихами семью Айкановых, проживавшую в нижних этажах этого же дома и имевшую привилегию пользоваться садом. Это Митрофан, один из пятерых детей Михаила Порфирьевича и Антонины Георгиевны Айкановых, помог семье Эфрон переселиться в этот уютный уголок Ванва. Цветаева писала: «Мы живём в чудном месте, на чудной каштановой улице…» Эти богатыри-каштаны восхищали её. Ведь они, как и дубы, живут очень долго и могут нашептывать давно забытые истории. С третьего этажа её квартиры каштан создавал впечатление леса, таким он был густым. «Это моя главная радость», – говорила Марина. Природа была её отрадой, она считала, что если ребёнок живёт на асфальте, то будет жестоким, как он. Она выискивала любые возможности, чтобы на лето увезти семью подальше от «шума городского». Видимо, детство, проведенное в Тарусе, не прошло даром.