Елена Васюк - Заветные желания

И вот теперь – муж. Любимый, лучший в мире. Единственный, кто всегда рядом, особенно теперь, когда ушла с работы. Он ее просто предал. Что делать?

Ясно одно – здесь оставаться она не сможет. Нужно время, чтобы прийти в себя.

Слушать объяснения Дмитрия сил не хватит, а промолчать у нее не получится.

Она позвонила в Ленинград, Олегу на работу. Старший сын искренне обрадовался, услышав ее голос.

– Сынок, можно мне к вам приехать? Соскучилась очень. Дома так тоскливо, никого нет, не привыкла я еще без работы обходиться.

– Конечно, мы будем рады. Когда тебя встретить?

– Нет, встречать не надо, я сама доберусь. Билет еще не покупала. Может, и сегодня выеду. Если вас не будет, мне бабушка откроет.

– Ждем. Антошка будет так рад!

Она очень торопилась, быстро бросала в сумку вещи, вяло подумала, что нужно купить какие-то подарки. Написала записку «Уехала в Ленинград. Не беспокойтесь», оставила ее на кухонном столе. Зашла в спальню, положила на кровать фотографии. Побежала в прихожую, схватила сумку… и дверь открылась, вошел Дмитрий, которому еще положено было быть на работе. Как будто почувствовал!

Теперь она думает, что если бы он тогда не пришел, они бы так и не увиделись после получения фотографий. А так – все-таки попрощались, сами того не зная. Больше они никогда друг друга не видели. А тогда…

– Ты куда собралась? В чем дело? – сразу забеспокоился Дмитрий.

Жена молча смотрела на него, а потом тихо стала сползать по стене на пол. Он ахнул, схватил ее на руки и понес в спальню, положил на кровать, стал суетиться вокруг нее, брызгать в лицо водой, все спрашивал: «Скорую» вызвать?» Любовь Ильинична быстро пришла в себя, от «Скорой» отказалась, и тут он увидел фотографии. Взял их в руки, внимательно рассмотрел.

– Вот это – подделка, – он брезгливо отбросил фото с кроватью. – А это – правда.

– Значит, правда. И эта женщина случайно рядом оказалась?

Он посмотрел на жену устало и горько – и не смог солгать.

– Нет, не случайно. Но я бы хотел тебе все объяснить.

– Прошу тебя – молчи! Я сейчас уеду в Ленинград, поживу, сколько выдержу твою маму и Марину, потом на Украину съезжу, к сестре. Мне так трудно поверить… Я приду в себя, потом будем решать, что делать дальше. Детям ничего не говори, пусть думают, что я заскучала, решила попутешествовать. Дай мне денег и отвези на вокзал. А то что-то слабость в ногах.

Он молча повиновался, завез ее в пару магазинов, потом на вокзал, купил билет и посадил в вагон. Любовь Ильинична сквозь слезы видела, как ему плохо, как невыносимо стыдно.

У самой двери вагона, они вдруг, не сговариваясь, взялись за руки, обнялись.

– Прости меня! Я знаю, ты не поверишь, но я люблю тебя больше всех на свете, даже больше детей и внука. Ты вернешься, и я все тебе расскажу, ты поймешь, что это не подлость, это стечение обстоятельств. Молчи, не возражай. Ради всего, что было хорошего, прости. Я был так счастлив с тобой!

– И ты меня прости. Наверное, в том, что случилось, есть и моя вина. Прощай.

Почему она сказала именно это слово?

Через неделю после ее отъезда Дмитрий пропал. Котик, пребывающий в свободном полете, даже точно не знал, в какой именно день это случилось. Через несколько дней после того, как отца видели в последний раз на работе, он позвонил в Ленинград и весело закричал в трубку:

– Мам, привет! Ну, вы даете! Хоть бы папик меня предупредил, что едет к тебе! Даже записки не оставил. Спасибо, на его работе люди добрые сообщили, что он на неделю ушел в отпуск. Как вы там?

Любовь Ильинична разволновалась не на шутку.

– Котик, не кричи. Отец сюда не приезжал и не звонил ни разу.

– Да? – растерялся Котик. – А где же он? Почему он тебе не звонил? Вы что, поссорились? Он тебе не сообщал о своих планах? Приезжай, пожалуйста…

Эти вопросы ей потом будут задавать в милиции, и не один раз. Любовь Ильинична плохо помнит тот период, потому что принимала успокоительные таблетки в больших количествах, все время находилась в полусонном состоянии и очень плохо соображала. Про причину своего отъезда, про фотографии, она ничего никому не сказала. И еще не сказала о том, что уже после исчезновения Дмитрия нашла среди его вещей пакет с крупной суммой денег – не хотела, чтобы правоохранительные органы заподозрили мужа в чем-то незаконном.

Только через неделю обнаружился свидетель, который видел Дмитрия, выходящего из подъезда с небольшой дорожной сумкой в руках. Его ждал автомобиль серебристого цвета, и свидетель запомнил номер, который был похож на номер его домашнего телефона. Дмитрий сел в эту машину и отъехал от дома около одиннадцати часов дня. Все, больше его никто не видел. Из дому он взял документы, деньги и самое необходимое на несколько дней.

А в одиннадцать сорок пять серебристый автомобиль был взорван и полностью сгорел вместе с сидящими в нем двумя людьми, опознать которых было просто невозможно. Он принадлежал очень богатому человеку, бизнесмену, фамилия которого ни о чем не говорила Любови Ильиничне. В лихие девяностые такие происшествия были не редкость. Взрыв произошел за городом, в направлении аэропорта. Списки пассажиров, улетевших в тот день, проверили, опросили и проводников Ленинградских поездов. Никаких следов.

Жить в московской квартире Любовь Ильинична не могла, в Ленинграде тоже. Туда ей пришлось все же поехать, она успела застать свекровь в живых, но через день после ее приезда старушка умерла. Глядя на невестку, которая даже ради приличия не смогла изобразить хотя бы подобие скорби, она поняла – надо ехать домой, на Украину, где осталась у нее только любимая сестра Наташа, одинокая пенсионерка. И поехала.

Четырнадцать лет прожили они с сестрой в родительском доме, много читали, занимались хозяйством, обсуждали новости. Любовь Ильинична так и осталась поселковой девчонкой, она вернулась в родной дом совершенно не испорченная столичной жизнью. Скучала по детям, внукам, а не по Москве. Старалась занять себя чем угодно, лишь бы не вспоминать мужа, даже сестре запретила о нем разговаривать. Это была ее незаживающая рана, ни с кем не хотела она делиться своей болью.

Раз в год Любовь Ильинична приезжала в Москву, оттуда – в Петербург, а потом возвращалась в поселок. Внук Антон раза три приезжал к бабушке погостить на пару летних месяцев, привозил и забирал его Олег. Котик часто звонил, присылал ей ее пенсию от государства и три такие же суммы от себя, потом приобрел ей дорогой мобильный телефон для удобства связи. Об отце сыновья старались не говорить, не хотели ее расстраивать. Только однажды, находясь в Москве, лет через пять после гибели Дмитрия, Любовь Ильинична заговорила о нем с Котиком:

– Скажи, ты ведь пытался что-нибудь разузнать об отце? Ну, о том человеке, в чью машину он сел. Не делай такое удивленное лицо. Я знаю, ты в этих кругах вращаешься. Что их связывало?