Иван Быков - КоД. Коротко о Длинном

– В юриспруденции, – Савва, имевший, кроме кулинарного, еще и юридическое образование, экспертно воздел к небу указующий перст, – перед принятием нового закона объявляют предыдущий закон утратившим силу. Такова любовь женщины – каждая новая «любовь» полностью отменяет действие предыдущей. Мужчины любят иначе. Их чувства скорее можно сравнить с английским прецедентным правом: раз было, то уже из свода законов не вычеркнешь. Женщины переключают внимание, забирают любовь у первого и торжественно вручают ее второму. Мужчины ни у кого ничего не забирают. Они лишь расширяют зону ответственности, подключая к первому модулю орбитальной станции второй, и так наращивают конструкцию до тех пор, пока позволяет здоровье.

– Всякое бывает, – пожал плечами Антон, разливая вино по бокалам. – К сожалению, бывает и так, что люди за сорок остаются одни – ввиду глупости, излишней самонадеянности, по воле злого случая. Ищут новую любовь, но искать – не значит найти. Не находят и удивляются: все ж на месте, почему не работает?

– Почему? – заинтересовалась Альвина, которой до сорока оставалось еще два десятка лет.

– Не нужно забывать, что любовь, в современной трактовке термина, – штука изрядно циничная. За нее нужно благодарить, вплоть до полного пансиона. Арифметика простая: можешь сам\сама платить – ищи, смело отнимая лет пятнадцать-двадцать от своего возраста.

– Пятьдесят, – поправил Савва.

Антон на поправку улыбнулся с пониманием: их с Замилей разница в возрасте составляла всего тридцать пять лет – и продолжил:

– Хочешь, чтобы платили тебе, тогда минимум столько же накидывай. И любовь придет – во всей циничной красе.

– А если любовь приходит, но она безответна? – спросила скромно Замиля.

– Читал я где-то об этом, – Савва потер лоб, вспоминая. – Кажется, в «Цитадели» Экзюпери. Дословно не вспомню, но смысл таков: безответная любовь прекрасна, если она – молитва, и безобразна, если она – мольба. А еще читал недавно призыв одной очаровательной блоггерши: «Приглашаю подключаться на мой анал, – написала она. – Вы увидите много нового и интересного». И задумался: какие же мутации настигли эту занятную леди – мутации в анатомии, раз у нее там «много нового и интересного», или все-таки мутации в грамматике.

– С годами выработал для себя основной принцип взаимоотношений с людьми, – вполне связно для нетрезвой беседы обобщил Антон, и все тут же сделали заинтересованные лица. Ободренный оратор уверенно продолжил:

– Никогда не торговаться.

– В любви? – уточнил Савва.

– Во всем, – обобщил Антон. – Поскольку я всегда честен и щедр (при этих словах все согласно закивали) , то звучит мой основной принцип приблизительно так. Вот мои возможности: цена, зарплата, смета, эмоция, умение, любовь. Если мои возможности совпадают с вашими запросами – отлично: работаем, строим, делаем, покупаем, живем, любим. Если ваши запросы выше, то простите. Либо я временно останусь без подрядчика (что вряд ли), либо подыщу другого. Но вас, того, кто с высокими запросами, – в абсолютный кристалл льда. Такой принцип позволяет всегда добиваться поставленной цели, одновременно избавляясь от ненужных (как сейчас принято говорить, токсичных) людей. А все эти «а давайте, пожалуйста, рассмотрите вариант, подумайте, а в рассрочку, я была, котенок, не права» – все это лесом, все это в топку.

– Гениально! – хлопнул в ладоши Савва и дамы подхватили рукоплескания. – Тебя бы законодателем! Страна бы расцвела. Айда на баррикады? Революционировать?

– У революций нет героев. В преступлениях нет романтики. В войне один победитель – сама война, – мгновенно не согласился Антон. – И в целом: лучше хранить равновесие в одном городке, чем раскачивать и разрушать государства. Была, например, когда-то в нашем городке заложена по генеральному плану улица Российская, Російська на государственном. Буквально в двух кварталах от нашей Кисельной. В виду революционных событий решили переименовать ее в улицу Украинская, Українська соответственно. По понятным причинам единогласия в таком вопросе добиться сложно. Так и пестрило через участок: Російська-Українська. А то и на языке оригинала: Российская-Украинская. Что никак не способствовало сплочению коллективного разума. Потом компромисс нашли. Поубирали лишние буквы. Теперь на каждом участке вбиты в землю таблички, на которых гордо значится: «…ська». Все гениальное просто.

– Забавный беспорядок, – хохотнул Савва. – Анархия, конечно, мать порядка, но не пора ли ей на дачу – хочется потусить с ее сыном. Ну, так давай тебя в депутаты, на дебаты пойдешь, а там глядишь, да и устроишь новый мировой порядок.

– Предвыборные дебаты, по сути, – спор, – вновь не согласился Антон. – Добровольное участие в споре унижает достоинство. Так что это убогое зрелище одинаково позорно и для будущих президентов, и для их нынешних избирателей.

– Да ты, прям, подготовился, – оценил Савва. – Хотя ты, безусловно, прав. Политика – это не наше. Если и плыть с кем-то в одной лодке, то разве что загребным. Таким, что определяет темп, ритм, силу и характер гребли. Независимый политик – это такое существо, которое получает распоряжения от хозяев без посредников, напрямую. Но как же гражданская позиция? Пассионарность? Национальная идея, наконец?

– Гражданская позиция – дело тонкое, интимное: ее нужно иметь, но не стоит о ней кричать. Кроме того, часто бывает так, что явное меньшинство оказывается в итоге скрытым большинством, – улыбнулся Антон. – Я бы сказал шире, – Антон покрутил меж пальцев тонкую ножку бокала – именно такую операцию осуществляла сейчас Альвина с очередной сигаретой. – Национальная идея государства? Мыслим шире – идея мироощущения всех наций, рожденная нами. Поскольку тут недра, тут сама суть всех стихий. Великая Ответственность. За судьбы, за будущее, за дух и память. За нас… Тост вышел.

– Но глубокий, – воскликнул Савва и бокалы со звоном встретились в тосте. – Недавно услышал в каком-то американском сериале интересную фразу: «Я не предатель, я новый патриот». Задумался. Вот скажи мне… нам всем скажи, мудрый человек. Где граница между родиной и чужбиной? Она лежит между двумя странами? Между двумя верами? Между двумя народами? Между двумя языками? Между двумя полами или двумя расами? Как дети малые – провели линии в песочнице и горшки подписали крестиками.

– Будь ты самым прожжённым галлом, все равно твоя Родина – Рим, – неожиданно процитировала кого-то Замиля, тихо, но с чувством.