Александр Лихачев - Алтынай

Он положил конверт на стол.

Тетя Нюра посмотрела на конверт и отрицательно покачала головой:

– Нет, Саша! Эти деньги я не возьму. Не дай бог, конечно, но они вам самим пригодятся, если вы не прекратите эти пьянки. А с дровами и углем, если сможете, помогите. Не обижайся, но… – она решительно толкнула конверт в сторону Саши, – забери их.

Саша молча забрал конверт со стола и сунул его в карман. Он понял, что она не возьмет эти деньги ни за что на свете.

Уже возле двери он обернулся к ней.

– Простите нас, тетя Нюра, – тихо сказал Саша. И добавил: – Если сможете.

– Бог простит! – так же тихо ответила она.

Саша шел от дома Андрея и не видел этой зимней красоты. Снег уже нарос шапками на крышах, заборах, деревьях. Было оглушительно тихо.

Однако перед глазами Саши стояла совсем другая картина. Им по шесть-семь лет, и они сидят на лавочке возле дома Андрея. Середина лета. Жара. Нет, просто пекло! Их шесть человек. Через час подъедет дядя Степа, и они поедут купаться. Они – это Саша Чекранов, Андрей Черниченко, Игорь Шмидт, Олег Морозов, Куаныш Кадыров и Алтынай Атымбаева.

Алтынай в их компанию привел Куаныш. Они были какими-то дальними родственниками.

– Пару раз свозим ее на Убаган – и отцепится. Очень ей хочется искупаться, – Куаныш виновато разводил руками.

Однако Алтынай не отцепилась. Она намертво прикипела к их компании. Казалось, это было невозможно. Ну что может делать одна девчонка среди ватаги пацанов? Саша сейчас не мог этого объяснить.

На реке они выгоняли ее с их места:

– Алтынчик, давай катись за тот поворот. Не хотим из-за тебя трусы мочить.

Алтынай презрительно передергивала плечами: мол, подумаешь! Она убегала вверх по реке, за поворот, и купалась одна. Она плавала как рыба, и пацаны не боялись, что она утонет. Хотя утопленников на Убагане за лето хватало, в реке было много ям, образованных родниками.

Потом они лежали на горячем песке, клацая зубами от холода, с синими губами. Алтынай в это время собирала цветы на поляне возле берега и что-то пела на казахском.

Во дворе Андрея был большой сарай, доверху набитый сеном. Это было их царство. Их военный штаб. Лежа на сене, они планировали все налеты на соседские сады, свои походы и битвы.

Потихоньку к их делам в этом сарае примкнула и Алтынай. Иногда Саша, Андрей, Олег, Игорь и Куаныш ночевали в этом сарае на сеновале, пугая друг друга рассказами о змеях и скорпионах. Алтынай на эти ночевки не просилась. Да они бы ее и не взяли. Еще чего!

Но самой полезной, как это было ни странно, Алтынай оказалась в драках. Пару раз за лето их две соседние улицы договаривались с завокзальными и встречались стенка на стенку на пустыре за клубом.

Дрались только на кулаках. Никаких цепей, ремней, кольев, а тем более кастетов – всех этих городских штучек – они не признавали. Считалось, что это западло. Дрались до первой крови или до того момента, когда противник оказывался лежащим на земле.

Так как всё проходило без увечий, милиция не реагировала на эти драки. Сами росли в этом и считали, что спустить дурную кровь иногда полезно.

Алтынай очень тщательно готовилась к этим дракам. Она собирала в большую холщовую сумку бинты, вату, зеленку, перекись водорода и нашатырный спирт. Пока шла драка, она сидела в стороне и внимательно наблюдала. За дело она принималась, когда появлялись расквашенные носы, царапины, ссадины, подбитый глаз или, не дай бог, выбитый зуб. Она отводила в сторону пострадавшего и, как опытная санитарка, протирала его раны перекисью водорода, останавливала кровь из носа, смазывала зеленкой ссадины. Причем делала она это, не разделяя никого на своих и чужих.

Пацаны сначала поддразнивали ее, но потом так привыкли к ней, что ничего не начинали делать, пока не придет Алтынай.

Потом их детская дружба переросла в школьную. И хотя они не все учились в одном классе, в школу и из школы ходили вместе.

Где-то в восьмом классе Саша вдруг почувствовал, что Алтынай заполнила его всего, как кувшин водой. О чём бы он ни подумал, куда бы он ни посмотрел, что бы он ни захотел – везде Алтынай!

Он как-то поймал себя на мысли, что утром, едва проснувшись, думает о ней. Что с радостью идет в школу именно потому, что там он увидит Алтынай.

– Алтынчик! – как-то раз пошутил Саша. – Ты стала нагло морочить голову одному молодому человеку.

– Это тебе, что ли? – огрызнулась Алтынай.

При этом, к большому удивлению Саши, ее лицо предательски залило красной краской.

– Мне кажется, что мне, – задумчиво отвечал Саша.

– Креститься надо, если кажется, – загадочно улыбалась Алтынай и убегала.

Нет, внешне всё оставалось как прежде: так же они ходили своей компанией на каток возле Дома культуры, встречали новый год вокруг елки возле того же клуба. Летом так же ходили купаться на Убаган или ездили на озеро смотреть ласточкины гнезда, проделанные в крутом песчаном откосе на берегу озера.

Только Саша смотрел на Алтынай уже совсем по-другому. Иногда он подолгу смотрел на ее лицо, как бы заново изучая его черты, исподтишка осматривал ее гибкую фигуру, ее небольшую грудь, скрытую под школьной формой.

Алтынай краснела под его взглядами, нервно поправляя платье. В ее глазах появлялся вопрос:

– Что-то не так? – молча спрашивала она Сашу.

– Нет, нет! Всё так, – так же молча отвечал Саша.

Уже в конце девятого класса, перед летними каникулами, произошел случай, который расставил всё по своим местам. После звонка об окончании последнего урока историчка, которая была их классным руководителем, остановила Сашу на выходе:

– Чекранов, задержись на минутку, – Наталья Сергеевна закрыла дверь за последним учеником. – Садись! – скомандовала она, показывая на стул возле учительского стола.

Саша сел и удивленно посмотрел на Наталью Сергеевну. Что-то странное показалось ему во всём этом.

– Саша! – она внимательно посмотрела ему в глаза. – Что же вы с Алтынай ходите по школе как дети, держась за руки? Тут всё-таки школа, а не детский сад.

Саша налился краской:

– Так это… Наталья Сергеевна, мы же выросли на одной улице. Это так, по дружбе, – он виновато улыбнулся.

– Друганы, значит! – в ее глазах заплясали чертики. – Ну-ну! Значит, так, – уже серьезным тоном сказала она. – Если ты не хочешь, чтобы о вас трепались на всех углах нашей школы и чтобы сплетни о вас не поползли по всему поселку, – Наталья Сергеевна помахала указательным пальцем перед лицом Саши, – подумай, как всё-таки лучше проявлять свои… э… так сказать, дружеские отношения. Договорились?

– Я подумаю, как лучше сделать, – сказал Саша.

– Подумай, Чекранов, подумай, – вздохнула она. – Не заставляй Алтынай краснеть и страдать от людской молвы. Вы в вашем возрасте те еще садисты. Всё, пойдем, – и Наталья Сергеевна собрала тетради со стола.