Леонардо Ди-Скайфари - Башни Судеб. CD-1/ Лабиринт Снов?

Там ползают и жалят мучительным ядом смерти змеи кровавых и похотливых страстей. Они жаждут крови!!! Все несет смерть! И в этой стране брожу я, тщетно пытаясь убежать от постоянного желания небытия. Я заблудился в своей душе и никак не могу выйти к прекрасным замкам добра и милосердия, пока еще сдерживающим напор орд кипящих страстей. Но они скоро падут. Еще немного и будет поздно. Где же царица ЛЮБВИ? Я вне мира, я одинок. Нити связывающие душу с ним рвутся. Да и мир не желает меня знать, он отторгает меня и мои принципы. Где мои радости, радости Сердца, иные чем у других? Я потерял их!! «Я любил», а меня не люби-ли. Я вкушал ненависть, хотя хотел вкушать любовь.

Я от жизнерадостной веселой деятельности, от творчества ЖИТЬ, пришел к угрюмой спячке человека не интересующегося ничем. Моя комната похожа на келью, которую я все реже покидаю. Но все-таки в душе еще есть области мне более или менее подвластные, где я могу предаться прекрасным и возвышенным грезам. Мир же смеется над моими фантазиями, говоря, что я летаю в облаках и создавая мучительный кошмар вины от моего несоответствия всеобщему эрзацу серого человечка – ТАКОГО КАК ВСЕ… Может они правы и надо приземлиться»?

– Нет, они все таки правы, правы… Или нет? А моя любовь к НЕЙ, она же не спасла меня, я сижу в той же яме, потому, что от нее нет чувства! Где истинная любовь? Ответа нет! – вскричал юноша со слезами на глазах, и отбросил дневник от себя, снова погрузившись в тягостные раздумия.

– Хватит, все!! И это то лучшее наслаждение, которое я испытал в прошлом?! – завопил старик, не заметив слабых мыслей, что надо вспомнить что-то еще. – Нет. – успокаиваясь, хрипло выдавил он из себя, зло вытирая пот. -Нет!!

Он пнул себя в грудь, отмахнувшись от мысли поискать здесь ключ к пониманию. – Нет, этого просто не было, и не надо искать большего наслаждения в прошлом, оно здесь и сейчас ждет меня в хрустальной сфере, а все остальное чушь собачья. Меня больше никто не обманет! Видите ли, была причина вынудившая меня искать в «Этой в Кубе» замену Чему-то в прошлом!! Бред! Заткнись, – заорал он внутреннему голосу, опять настоятельно попросившему задуматься над этим. Трясясь от злости, Властитель отползал от сверкающего хрусталя-куба, парадоксально вызвавшего в нем все это, ведь раньше он как раз служил средством избавиться от минувшего. Он отползал, безумно хихикая, и душа, бившаяся под камнем бесчеловечного мозга, знала – осталось совсем немного. – Тик-Так, – засмеялся он громче. – Тик-так, пару дней. Ржанье стало смелее. – Пару дней и вы умрете. «Крак». Клетка захлопнулась.

Все эти душевные переживания разбудили в нем зверский аппетит, и, поднявшись с колен, толстяк привычно щелкнул пальцами. Каменная плита в стене отъехала в сторону, открыв широкую нишу, откуда робот-слуга выкатил столик украшенный вазой с фруктами. Властитель отряхнул костюм и протянул руку к сочному апельсину, лежавшему в самой середине вазы. – Апельсином пахнет гораздо приятнее, чем пивом, – с улыбкой протянул он в пустоту темной залы, освещенной высокими готическими свечами, медленно перебирая румяный плод в пальцах. «Тьфу, к чему это, я же никогда не пил пива»? Неожиданно одернул он себя. «Или нет»? Воспоминания о пиве почему-то заставили его поежиться, как будто в зале стало резко холодно, и это опять навело на размышления о молодом человеке, недавно пригрезившимся ему, а в пустоте головы пролетел неясный, размазанный бездной времени, образ.

Этот апельсин тоже намекал ему на что-то в прошлом! «К черту, прошлого нет, как нет и души»! Резко приказал он замолчать внутреннему голосу, но тот подобрался к нему с другой стороны.

Еще раз, подкинув плод в руке, старик остановил движение и внимательно посмотрел на него, всматриваясь в каждый изгиб, в каждую складку спелого кусочка солнца..

Оторвавшись от созерцания, он еще немного помедлил и острым как коготь ногтем стал очищать кожуру. Кусочки падали на пол, устилая пространство вокруг старика ковром из мира солнца и лета. Зал, миг за мигом, терял свою готическую мрачность. Тени прошлого и настоящего с гремучим шипением уползали в темные углы, недоступные для маленьких кусочков солнца. Последняя кожурка, медленно кружась в теплом воздухе, опустилась на Пол. Странное и лукавое выражение блеснуло в глазах Властителя, уже окончательно успокоившегося, и он надкусил.

Пальцы мгновенно стали липкими от сока, брызнувшего из сочной мякоти. Вкус апельсина, сладкий, тягучий и чуть кислящий, напомнил ему что-то весело далекое. Что-то из детства, когда все еще было так хорошо и жизнь казалась дивной сказкой. Новый год, шоколад, подарки под елкой и смех мамы. И уже с другим чувством, просветленный осколками света души, взглянул он на хрустальную сферу, он не боялся сейчас теней прошлого и уже твердо верил, что именно в ней скрывается его счастье! Дурак, он отнес радость от света души к будущему наслаждению девушкой из куба, и не заметил намека обратиться к себе, чтобы выяснить, почему он теперь пытается спастись с ее помощью. Действительно, почему? Но он не додумался до всего этого, и счастливый, резко повернулся и вышел из зала. Вперед, к своему будущему, или прошлому?

Гроза ушла и небо очистилось для косых лучей заходящего солнца, казалось вот-вот готового скрыться в барханах черной пустыни. Последние лучи, тонкими шпажками света, еще касались верхушек безлюдных небоскребов на окраине огромного города, но ниже, на одинокие серые полотна улиц, уже вползал другой, желтовато-призрачный свет радиоактивной пустыни. Зловещее наследие очистки Марса от микроорганизмов, могущих, если бы им дали возможность, со временем стать угрозой для цивилизации Машин, превратившись в разумную жизнь.

Это радиоактивное сияние, мерцающее по ночам над городом, тщетно пытались уничтожить ликвидаторы, сотнями тысяч тонн деактивированной воды, но так и не смогли полностью убрать до сих пор. Правда это никого особенно не волновало, что роботам радиация?

Золотой диск медленно и величаво скрывался за далекой линией горизонта среди мертвой тишины черного песка… Чахлые кустики застыли в диком жаре песков, раскалившихся за день… Край диска вот-вот должен был спрятаться за темной громадой дюны, но время остановилось, тянучкой-резинкой растянувшись из секунд-минут в часы-дни. Этот обжигающий все желтый краешек не хотел покидать город, намного лучше смотревшийся в его лучах. Тьма уже топталась у входа мерцающим светом-холодом звезд и торжеством мертвой луны, но солнце все еще висело над миром, не давая ей войти. И вот самый последний луч дневного светила протянулся над мертвой толщей песков к городу – и, отразившись в хрустальном циферблате башенных часов, на мгновение снова осветил его, изгнав зловещее сияние.