Adelina An - Нуар. Книга Кенрий

Но на этом наши открытия не закончились: я извлекла из кучи белые мужские портки, принадлежащие явно не мне и даже не Нейдану. Пафосно помахивая ими перед лицом удивленной Манис, я запоздало вспомнила, что сумку мне собирала Демельза. Что ж, она вполне могла их мне подсунуть, остается лишь вопрос – зачем?! Я что же, должна была их торжественно вручить одному из принцев? Ну, тогда завтра еще успеется, главное, побольше свидетелей собрать…

– Лори, а ты не знаешь, случайно, куда мог отправиться Леонард? – спросила меня Манис, старательно не обращая внимания на подозрительные портки, – Его нет в доме.

– Вот уж не знаю, – отмахнулась я, перекидывая портки через плечо для их дальнейшей ликвидации, – Ты уверена, что его нет? Может, он спит…

– Его точно нет! Керри чувствует это.

– Хм, странно…

Теперь уже и я задумалась над этим: действительно, куда он мог пойти? Вздохнув, я направилась к двери.

– Может быть, Рафаэль в курсе дел. Пойду-ка навещу его.

Кабинет Рафаэля был занятным: вся стена напротив двери состояла исключительно из высоких полукруглых окон, увитых ползучим плющом и виноградником, а весь потолок был в свисающей переплетающейся зелени. Сам Рафаэль восседал за письменным столом в гордом одиночестве, перелистывая какой-то пыльный фолиант, который он при моем несанкционированном вторжении моментально захлопнул. Можно подумать, я могу читать древние руны… По-кенрийски, и то с трудом…

Я неторопливо приблизилась к столу, помахивая все теми же портками, которые забыла оставить в комнате. Принц выжидательно взглянул на меня своими бледно-сапфировыми глазами.

– Лори-ли, вам что-нибудь нужно? – спросил он наконец.

– Да. Возможно, вы в курсе, куда запропастился наш хайдер? – облокотившись на стол, спросила я, мило улыбаясь, в то время как мои шаловливые пальцы вовсю забегали по лежащей на краю стола деловой переписке принца.

Рафаэль смерил меня непонятным взглядом, в котором любопытство смешалось с недовольством.

– Ну, кое-что я об этом знаю… – протянул он, выдергивая из-под моих рук бумагу, – Он пошел с Хигом в какой-то бар.

Хм, маневр с перепиской не удался, хотя ну и ладно: в тех письмах только какие-то сводки о четырех смертях… Стоп! Что?!

Я встрепенулась, и уже хотела было дернуть листки на себя, как вдруг холодный взгляд принца заставил вспомнить о политкорректности.

– Что ж, спасибо. Это была ценная информация – буркнула я, поворачиваясь к двери.

– Лори, постойте! – мягко позвал меня вдруг Рафаэль, бегло взглянув на документы в своих руках, – Можно задать вам один вопрос?

– Пожалуй, можно.

Его глаза подозрительно сузились, и я уже почти пожалела о том, что согласилась.

– Что произошло с вашим напарником? Насколько мне известно, деревня посылала двоих охотников.

К чему бы этот вопрос?…

– Ну… Он погиб в схватке с тремя гвардейцами Империи пару дней назад. Мы тогда ехали через лес на территории Нантариона…

Взгляд Рафаэля смягчился, даже сделался слегка… виноватым?

– Мне очень жаль. Соболезную вашей личной утрате, и утрате всего Города в том числе, – произнес он, при чем его глаза на секунду скрылись за пеленой ресниц, словно он пытался сморгнуть нечто, сильно его огорчившее. Затем он опустил лицо на руки и снова уткнулся в свою писанину, отчетливо дав мне понять, что аудиенция окончена. Пожав плечами, я вышла, предварительно оставив на кресле у входа портки в качестве подарка.

Манис

Ветер за окном бил в стекла все ожесточеннее, словно изо всех сил стремился прорваться внутрь, чтобы вместе со мной погреться у растопленного камина. Время перевалило за полночь, и я в одиночестве сидела в глубоком мягком кресле, обитом красным бархатом, который впитывал в себя приятное тепло, исходившее от огня. Кенрии на самом деле вовсе не приветствуют в своих домах огонь, однако ради нас они решили сделать исключение, и как только сиреневые сумерки принесли в комнаты вечернюю прохладу, две служанки принесли со двора несколько брикетов угля и растопили камин, которым принцы отродясь не пользовались.

И вот сейчас я сонно нежилась у огня, перелистывая лежащую на коленях книгу на Ларите, которую я нашла на верхней полке высокого стеллажа у двери. В маленькой гостиной, которую отвели нам в качестве общей комнаты, вообще довольно много книг расставлено по полкам дубовых секций и стеллажей, однако не все из них я могу прочитать, так как с письменностью кенрий я не знакома. Я прекрасно читаю на Ларите, как я уже упомянула, а так же, само собой, на фноранском диалекте, так как на письме мы используем символы, похожие на символы Ларита. Кроме этого я могу совершать краткие переводы с О’Шии, языка хайдеров, а также могу разобрать кое-какие руны демонов Шанра, что является самой большой моей гордостью. Да и к тому же, я вполне могла бы понимать язык кенрий, ведь изначально у него и моего родного языка была одна основа: язык Светлой Стороны, ныне мертвый Ниилит. А вот О’Шии, да и язык Шанра, пошли от древнего языка Темной Строны, Аквиллита, как, впрочем, и еще половина языков мира: Мистесов, Сигхов…

Итак, я сидела в маленькой гостиной в ожидании загулявшего Леонарда, потому как Лори очень просила меня дождаться его и присмотреть за ним. При этом стоит упомянуть, что сама сердобольная охотница, в высшей степени обеспокоенная судьбой своего друга, уже давно видела десятый сон у себя в комнате. А так как мне не спалось, то не трудно догадаться, на кого пал выбор нести дозор с болью в сердце и со сковородкой наготове.

Книга, которую я читала, называлась «Легенды и предания Кенрийского народа», и я как раз дошла до увлекательной истории, повествующей о происхождении Леса Верлоны. Поэма называлась «Песнь о Верлее» и походила по своему стилю на старинные баллады, что только повышало мой интерес к ней. Однако не успела я прочитать хотя бы первое четверостишие, как из-за двери послышался протяжный скрип половицы. Отложив книгу, я приподнялась в кресле и тихо позвала:

– Леонард? Это ты?

В коридоре что-то громко упало, издав протяжный прощальный звон. Действительно, Леонард.

– Манис?

Холодный комок льда образовался где-то у меня в районе желудка, и медленно стал подниматься вверх.

Из-за двери послышался хруст осколков, тихое непонятное ругательство на О’Шии. Резко вытолкнув ледяной воздух из своих легких, я порывистым движением поднялась с кресла и бросилась к двери. Однако как только я коснулась теплого темного дерева ладонями, из-за стены послышалось твердое и повелительное:

– Стой!

Я замерла, прислонившись к двери, касаясь ее щекой и ощущая, как сквозь шероховатую поверхность двери на ту сторону звуковыми волнами проникают удары моего сердца. Тудум-тудум…. Тудум-тудум…