Иван Державин - Спаси и сохрани. В объятиях власти

– Нет, не вставишь, – поддакнула Любовь Петровна. – И это правильно, Эльвира Николаевна. Вы такая умная и красивая. Куда уж нам до вас. Наш удел: рожать от простых смертных, а не от глав правительства.

– Ну, я пошла. На той неделе прилетает фирмач из Москвы. Сорок один год, красивый до экстаза. Представляете? Я уже вся мокрая. У нас могут быть с ним большие дела. Я имею в виду бизнес. На этот раз я сама возьмусь за дело. Мой дурак что-то совсем растерялся. Забыл, зачем я его привезла сюда. Я должна подготовить себя к приезду. Я хочу произвести на него впечатление.

– Вы всегда производите неотразимое впечатление, Эльвира Николаевна. Это ваше предназначение в этой жизни.

Утром за Графовым заехал Козлов, в чей кабинет его и посадили до отъезда кого-нибудь. Кого и когда? Графов знал из кадров, что меняет Володю, но, по всему видно, в торгдоме об этом не знали, и все думали, что он приехал менять именно его. Поэтому и смотрели на него, как на забежавшего зверя.

Вопрос, кого он меняет, Графов задал Козлову. С Федотовым он принципиально, частично ради интереса, говорить не хотел. Козлов был все в той же джинсовой куртке и, кажется, в тех же портках. Только вместо стоптанных ботинок на нем были облезлые кроссовки. Зато под курткой сиял ярко-красный пуловер, казавшийся украденным из чужого гардероба.

– Этого никто не знает, – ответил Козлов.

– Как это? Я-то знаю, вместо кого я приехал. И вы знаете, мы в Москве с вами об этом говорили. Перед отъездом мне сказали, что Петров и Громов должны улететь двадцать третьего июня, то есть через восемь дней.

Козлов бросил на Графова изучающий взгляд и, ничего не ответив, вышел, как Графов понял, к Федотову рассказать об услышанном. Вернулся он минут через пятнадцать и молча выдал Графову подъемные. Тот попросил свозить его с женой в магазин за одеялом и посудой.

– У нас заведено, что вновь приезжающими занимаются те, кого они меняют. Вы же знаете лучше меня, кого приехали менять, вот его и попросите.

Володю Графов долго не мог поймать. То он сидел с хозяйкой на диване в коридоре, то они уезжали куда-то. Наконец, он поймал парня. Выслушав просьбу, Володя глянул на Графова совсем не взрослыми глазами и сказал, глядя на хозяйкину дверь:

– Сейчас не могу. Как освобожусь.

– Сегодня надо это сделать, – настаивал Графов.

– Как получится. Может, после обеда.

Тихо выругавшись, Графов вернулся к своему столу и занялся просмотром уже расписанной ему почты и знакомством с делами.

Сумевшая сходить в ближайший продуктовый магазин Оля накормила его хорошим обедом. В комнате было тепло и не верилось, что вечером опять будет невыносимо холодно.

– Как работа? – поинтересовалась она.

Он рассказал.

– Значит, в центр не съездим?

– Как получится, – ответил он словами Володи. – Не кажется ли тебе, что не очень дружелюбный прием. Такого еще с нами не бывало.

– Я почему-то другого не ожидала. А насчет магазина я попробую договориться здесь с кем-нибудь. Я уже познакомилась с женой завхоза Катей. Она очень милая женщина. Это она показала мне продовольственный магазин и обещала принести сковородку, пока не купим свою.

За жену Графов не беспокоился. Что-что, а находить подруг она умела.

После обеда Володя несколько раз пробегал мимо их кабинета, но так и не зашел.

А в следующие дни до Графова тем более не было никакого дела. По торгдому был объявлен аврал в связи с предстоящим приездом фирмача. Он прилетал в Австралию создавать свою фирму, и Федотов надеялся каким-то образом подключить к ней жену юристом. Графову было дано срочное задание выяснить через специализированную фирму финансовое положение австралийского партнера, в паре с которым фирмач хотел создать фирму, а Володе – пригласить этого партнера в торгдом, встретить и обеспечить перевод на переговорах. Ему же как завхозу было поручено закупить продукты для приемов в торгдоме и для холодильника гостя. Козловым было поручено выскоблить гостиницу торгдома, обратив особое внимание на туалет, где завелись муравьи.

Распоряжения давала хозяйка. Она постоянно была в окружении, отчего казалось, что в торгдоме работало не пять человек, а, по крайней мере, сотня.

В выходные дни к Графовым никто из торгдома не заходил, но они не скучали. В субботу утром им поднял настроение увиденный в огромном окне выпавший ночью снег, он едва прикрывал траву, но глаз радовал. В десять часов, когда они вышли на прогулку, от снега не осталось и следа. Увидев Олю, к ней побежала большая собака, которую она не раз подкармливала. Вдруг на собаку сверху налетели две огромные полуметровой длины и непонятного зеленоватого оттенка вороны и стали клевать ее в спину. Собака громко завизжала, попыталась огрызаться, но одна ворона клюнула ее в морду. Не найдя на земле ни палки, ни камня, Графов кинулся на помощь бедной собаке и стал руками отгонять ворон, за что одна из них спикировала на него и клюнула в плечо. На помощь им прибежал с лопатой молодой парень и стал ею размахивать. Лишь тогда и то не сразу вороны улетели, усевшись на вершине сосны.

– Ну и ну, – проговорил Графов, трогая плечо. – Даже больно. Звери, а не птицы.

– Еще бы, – отозвался парень. – В прошлом году они до смерти заклевали нашу собаку. Эту мы бережем.

К ним подбежала испуганная Оля и велела Графову вернуться в гостиницу посмотреть плечо. Там она и парень осмотрели плечо: куртку ворона не проклюнула насквозь, к тому же на Графове был свитер, а под ним футболка, так что, успокоил парень, можно не опасаться заразы. С Серой – так звали собаку – дело было хуже. В двух местах на спине и на морде выступила кровь. Они втроем отвели ее в дежурку, где Олина знакомая Катя вместе с ней занялась ее ранами, а парень, оказавшийся сыном Кати, и звали его Колей, выйдя с Графовым на улицу, рассказал, что австралийские вороны очень злопамятны и мстят тому, кто их обидел. Он предположил, что Серая могла на них лаять или спугнуть. Вот они и охотятся за ней. Теперь они могут мстить ему и Графову.

– Мне теперь носить с собой палку? – усмехнулся Графов

– Она не помешала бы. А без нее поглядывайте наверх.

Вышедшая вместе с Олей Катя велела Коле отвести Графовых в хламушку. К ней они шли минут двадцать, и она оказалась двухэтажным магазином уцененных и б/у товаров ширпотреба. Оля осталась на первом этаже, где продавали белье и обувь, а Графов с Колей поднялся наверх посмотреть технику и книги. Более или менее хороших телевизоров они не увидели, и Коля посоветовал посмотреть их на копейке, где выбор больше и цены ниже. Графов послушался и купил лишь кассетник с радиоприемником, фонарь, батарейки, а в книжном отделе десяток книг на английском языке, в том числе словарь. Увидев хозяйственный отдел, он сходил за женой и лучше бы не ходил. Она купила ему теплое нижнее белье, толстые шерстяные носки, и столько разной столовой посуды и кухонных приборов с этикетками, что без Коли они за один раз все не смогли бы отнесли бы в гостиницу. Парню было лишь семнадцать, отметить с Графовым покупки он отказался, боясь матери, и вместо этого настроил кассетник.