Леонид Шевырёв - Хлеб из маргариток

К началу посадки на рейс в Сидней, Архип уже исписал два листа бумаги китайскими иероглифами, Чтобы время не пропало, их он срисовал с плакатов и объявлений, повсеместно сопровождаемых английским переводом. Часа за четыре трудов смог, не подглядывая, написать упрощенными иероглифами слово «Россия»: 俄罗斯. Звучит как «Элосы». С более сложным «традиционным» письмом не получилось. Больно хитро: 俄羅斯. Решил продолжить освоение всех трех иероглифов в самолёте.

Для перелета в Сидней подали «Эрбас». Лететь двенадцать часов. Семь с половиной тысяч километров. «Эконом со скидкой» опять в хвосте. Желающих попасть в Австралию немного. Большинство тех, кто следовал с Архипом из Москвы, остались в Гуанчжоу. Соседей в ряду нет. Архип разложил на откидном столике свои бумажки. Принялся перерисовывать иероглифы карандашом. Стюардессы в самолете не те, что летели до Гуанчжоу, но тоже наблюдательные. Когда проносились по проходу, неизменно поглядывали на его рукоделье. Когда задремавший в полете Архип приоткрыл глаза, он увидел стоявшую на столике баночку с тушью и кисточку. Иероглифы «Элосы» были выписаны крупно и красиво посредине листа. Вскоре Архип понял, кто из девушек это сделал. Когда пришло время обеда, стюардесса поставила перед пассажиром «эконом-класса со скидкой» полный поднос еды. Спросила по-английски, нужна ли ему еще тушь. Архип ответил, что нужна, если ему покажут как с ней работать. И как ее зовут. Девушку звали Ланфен («Аромат орхидеи, милый душе и сердцу»). Она может показать, как строятся иероглифы.

Архип внимал, переставив поднос с обедом на соседний откидной столик. Ланфен села рядом. Объясняла. Показывала. Основное в китайской каллиграфии – научиться правильно писать «черты» иероглифов, по-английски, «dashes». Архипу нужно начать с освоения этих чёрточек. Потом, когда получится, приступить к «блокам черточек». К самим иероглифам ещё рано. Лишь когда и это освоит, сможет пойти дальше. Архип аккуратен. Сейчас он воспитанник младшей группы китайского детсада. Там такое осваивают с трех лет. Спасибо, Орхидея, за науку! И за еду.

В общем, запомним, читатель, вместе: wǒ shì èluósī rén (я из России). Да, не забудьте, озвучивая фразу, использовать для первых двух гласных второй тон, а для третьей – первый.

Вот ведь! Летит в неизвестность русский паренёк, чёрт те куда, а ничего пока получается, китаянки-стюардессы двух бортов подтвердят. Не понять людям в возрасте, что у молодых в предпочтениях. Архип небольшой, худенький. Неказистый. Нос острый. Глаза небольшие, какого цвета не поймешь. Ресницы, правда, хороши: длинные, кверху чуть подкрученные. И все равно, не красавец. Рельефных мышц нет. Денег нет. Может, в «руке Бога» дело?

Самолет уже несколько часов над Австралией. Глиссада над пригородами Сиднея. В окне весь город. Архип опознал раскрытые раковины Оперного театра, великого создания датчанина Йорна Утзона, мост Харбор через залив. Бесконечные пляжи. На горизонте курчавились зеленью хребты Австралийских Альп.

«Fasten Your Belts!» Зажглось, замигало табло. «Эрбас» нёсся по посадочной полосе аэропорта имени Кингсфорда Смита в Маскоте. Полвека назад его открыла сама Елизавета-II. В день аэропорт принимает сто тысяч человек. Столпотворения нет. До небоскребов Центрального делового района тринадцать километров. Они, как на ладони.

Уходя, Архип поцеловал руку Ланфен, чем вызвал всплеск веселья у остальных девчонок. Отчего стюардессы пересмеивались, поглядывая на «Орхидею», осталось загадкой.

Парню до Аделаиды добираться 1400 верст. Он изучил объявления на привокзальной площади. Автобусы туда ходят. Время в пути восемнадцать часов. Стоимость билета почти двести оззи (сто пятьдесят долларов США). Для Архипа запредельно. Путь туда, однако, он изучил еще в Городе и теперь знал, что добираться придется сначала до городка Батерст. Первый крупный пункт в сторону Аделаиды, который никак не миновать. Следовало подумать о провизии с собой. У аэропорта, ожидаемо, масса кофешек. В каждой соблазны. Не отведать ли вам ароматной страусятины? Нет? Тогда, может, мясца крокодила? Не подходит? Вы правы, налегайте на морскую кухню.

Плакаты в один голос напоминали, какие чудные вина производят в штате Новый Южный Уэльс. Архип заглянул в несколько пивнушек. Подивился привычкам посетителей. За всеми столиками те выдавливали в разрезанные булки что-то из цветных тюбиков. Странная закуска к пиву. Что там могло быть? Горчица? Архип нашел название в прайс-листе: «Веджимайт» (Vegemite). Состав не указан. Стоимость для него значительная. Парень купил несколько булок и готов двигаться дальше. Проходя мимо использованных подносов, с чувством великого стыда прихватил несколько не до конца опустевших «веджимайтов». Все одно, в мусорку пойдут. Вроде бы, остался незамеченным. Не учел, у людей хорошо развито периферическое зрение. Уже на улице его окликнули. В дверях пивнушки стояла пожилая женщина. Протянула Архипу три полных упаковки «Веджимайта». Смутившийся Архип принял дар с поклоном, приложив руку к сердцу. Женщина без слов развернулась, ушла.

Да, не очень приятна роль стыдливой попрошайки. Впрочем, подумал Архип, он ни у кого ничего до сих пор не просил. Просто была мысль,… объедками полакомиться. В познавательном отношении. Что делать, сложная у него дорожная ситуация. И путь далёк.

Жизнь вокруг тем временем бушевала. Пассажиры по прилёту загружались в арендованные загодя автомобили, уносились в Сидней. Архип удивлен, какие австралийцы и австралийки высоченные. Крупные. По виду, здоровые. Питание и климат, конечно, влияют.

На сегодня его цель по пути к Аделаиде – городок Батерст. Двести километров от аэропорта на запад. Нужно только найти правильный хайвэй, чтобы не уехать по ошибке в Канберру или Мельбурн, и проголосовать. Расспрашивать не стал, проследил, куда от вокзала поворачивают автобусы с указателями над стеклом: «Уогга-Уогга», «Хей», «Милдьюра». Ему туда.

Левостороннее движение! К нему чужаку непросто привыкнуть. С его правосторонними обычаями непривычно, даже страшновато, видеть как по встречке в нашем представлении несётся плотная автомобильная орава. Что сразу бросилось в глаза – нет легковушек только с водителем. Все автомобили полны людей. Рационально. У нас не так.

Архип поджидал жертву. В руках бумажка, где крупно написано: «BUTHURST». Простоял недолго. Со спины громкое сопение, фырканье, визг тормозов. У обочины застыл гигант «Фредлайнер Сенчури Класс 112», капотный многоосный тягач. На открытой платформе что-то крупное, может, газовая турбина. Рыжий молодой водитель смотрел на парня в окно. Улыбался. Ничего, хорошее начало.

Кабина «Фредлайнера» изнутри огромна. Музыка гремит. Щетина на бронзовых щеках водителя отдаёт красным. Небось, ирландских кровей? Везет трансформатор и газовую турбину в Катумбо. Недалеко, верст восемьдесят. Электростанция сгорела. Природный пожар. Эти мерзавцы эвкалипты сами себя сжигают, пироманы чертовы.