Леонид Шевырёв - Хлеб из маргариток

Дома Архип застал мать в слезах. Василия Геннадиевича нет. Ушел выпивать к своим снабженцам. Их с Архипом из квартиры гонит. Все планы на собственный особняк рухнули. Этот жулик Мавроди 27 июля (1994 год) понизил своим указом стоимость билетов МММ в сто двадцать семь раз. Деньги от продажи дедова дома сгорели. Дядя Вася зол и груб. Куда им теперь идти?

В девяностые годы от семейных неудач семьи рушились многими способами. Однако мать и сын в квартире дяди Васи прописаны. На улицу не выставить. Суд не даст. Это дед объяснил под яблонькой, куда внук на следующий день сходил. Парень рассказал и Кириллу о семейных бедах.

– Гнида твой дядя Вася, – среагировал тот. – Ну, ладно! Хочешь, Фантомасу скажу? Он к нему бригаду пришлёт. Припрут придурка в тихом месте к тёплой стенке. Когда окажется в глубокой задней полусфере, одумается.

– Ни в коем случае! Если что, пеняй на себя.

Кирилл усмехнулся.

– Грозишь? Не слыхал поговорку: «В кругу друзей не щелкай клювом»? Архип, ты реальный, четкий чел. Самого высокого уровня. Восьмидесятого. Я твой дружбан. Всегда помогу. Фантомас справедливый. Людей понимает. Шесть лет по Афгану с «веслом» бродил… Такое даром не проходит.

Ну, откуда Архипу знать, что «весло» это СВД, снайперская винтовка Драгунова?

Отчим Василий Геннадиевич заседал в подвале у сантехников среди быстро пустевших пивных бутылок. Клял жизнь, сожительницу Ольгу, работу, МММ, Лёню Голубкова. Ему только что удалось «толкнуть» полтонны университетской бумаги частному издательству. Деньги возникли из ничего. Собутыльники понимающие. Всем было, что сказать. Сантехники Руслан с Григорием кляли старые трубы, краны, вечные засоры. Уборщица Гюльнара, единственная дама, не довольна щербатым паркетом у ректора. Сколько ни три, грязь остаётся. Виктор Иванович, «джанитор», как себя именовал, был преподавателем, да удален с должности за «харассмент» (его выражение) по отношению к кафедральным лаборанткам. Критиковал качество преподавания.

– Ни у кого из препов огня в глазах нет! Годами несут одно и то же. Отстаивают время. Студенты на лекциях жвачку жуют, мол, гигиеническая процедура. Куда всё катится.

Гул стоял хороший. Каждый делился собственной обидой и согласно кивал остальным. За Гюльнарой уже приударил пожилой сантехник Григорий Иванович. Подсел ближе, подливал.

Мужик наш может выпить пивка хоть центнер (тьфу, десять декалитров), но и в укромный уголок при этом сбегает не раз. Приспичило и дяде Васе. Выбрался он в университетский внутренний двор из подвала, нетвердо направился к забору за трансформаторной будкой. Пошатывало, конечно, однако выкамаривал хорошо, По пути поприветствовал Конюхова, проректора по хозчасти, шедшего обратным курсом. Тот тоже был, кажется, не вполне в себе. В общем, мужики друг друга поняли. Уголок этот крепко полит вдоль и поперек, отчего даже трава не росла. Всегда сходило с рук. Только не в этот раз. Едва дядя Вася приступил к нетерпящему отлагательств процессу, как получил страшный удар. Током! Человек опытный, уже падая, пытался оказаться на земле подальше от места первоначального контакта. Так и получилось, но и там контакт с источником продолжился. Вот, что есть человеческая жизнь? Только что был здоровый, крепкий, почти счастливый и нестарый мужчина и – нет его! Откуда в традиционно мокром мужичьем месте ток со смертельным напряжением?

В подвале компания тоже не железная. Ждали-ждали дядю Васю да и сами подались в уголок. Только Гюльнара, как и положено даме, отправилась в известное ей место при ректорате. Увидев бездыханного дядю Васю, Руслан и Григорий Иванович вспомнили, что тут в земле когда-то закопали медный лист. К нему еще провод провели, заземление от ускорителя, что на втором этаже. Черт его знает, какие элементарные частицы там ускоряли, только прибор давно не врубали. Да и сейчас, кажется, он отключён. Дядю Васю перетащили на скамейку без проблем. Никого током не повредило. И с чего машина у физиков вдруг заработала? Вот и электрики отмечают: лучше изоляция, чем заземление. Дела…

Шум был большой. Следователи приезжали. Опечатанный зал с ускорителем вскрыли. Какие результаты, кто знает. На похоронах мама Архипа сидела сжатая в комочек, накрывшись черной косынкой. Соседи входили в открытую дверь, смотрели на гроб, вздыхали. Все были в курсе: покойный перед смертью на сторону ходил, С подругой решил расстаться.

– Это ему за грех, – твёрдо сказала мама сыну и Кириллу, когда после кладбища университетские разошлись. – Господь предательств не прощает.

– Ну да, – усмехнулся Кирилл. – Фантомас тоже. Он с Архипом закорешиться хочет, а тот рыло воротит.

– Спятил? Причем тут Фантомас?

– Конечно, не причем, – засуетился Кирилл. – Я так. Просто совпало. Вот у тебя «фатимка» есть. Она помогла.

Архип вспомнил, незаметно потрогал «руку бога» под рубашкой. Что-то горяча. Может, показалось.

Давно он хотел дедов подарок мудрому Савве показать. Что он скажет, интересно. Тут как раз вспомнил о том цинковом минерале в песчанике, что с профессором летом в Семилуках нашли. Сходил в свой чуланчик. Камня на месте не было. Другие образцы были, а этого, самого крупного, нет.

– Мам, вот здесь у меня кусок песчаника с практики лежал. Куда делся?

– А, – вспомнила Ольга, – сейчас, сейчас! Я его как груз на крышку с огурцами положила. Наверное, уже просолились. Возьми на балконе.

Архип сходил к баку. Там камень-то был, да только что с ним стало. Песчаник сохранился, цинковая обманка исчезла. Агрессивный оказался у мамы рассол, съел минерал без остатка. Весь его студенческий цинк теперь в маминых огурцах. Однако сейчас упрекать мать в чем-то не лучшее время. Архип поплелся в университет к Савве. Тот был удивлен. Камень рассмотрел.

– Досадно, конечно… Архип, как ты мог?

– Савва Гаврилович, так получилось… Мы с вами следующим летом еще найдём.

Профессор вздохнул.

– Писать заметку не хотелось?

Видно, не поверил версии с огурцами. Тут Архип и спросил его о «ладони бога». Чтобы неприятную тему сменить. Савве не до игрушек, у него скоро лекция, но талисман взял. Отметил, что для такой маленькой вещицы вес значительный. Рассмотрел в лупу. Согласился, что металл странноватый. Не серебро. То всегда с сероватой пленкой. Из-за сернистого газа от котельных.

– Ну, что, давайте определим, Архип, что за вещество. Говорите, старинная вещь из Индии?

Савва с Архипом поднялись на второй этаж в комнату, где разметили недавно поступивший в университет рентгеновский микроанализатор. С ним возился инженер-настройщик, который в тот момент просматривал газету.

– Горим, Савва Гаврилович, – сказал он, – заводы в городе закрывают. Куда теперь люди пойдут. А иные перепрофилируют. Делали кинескопы, стали – бутылки. Вместо экскаваторов – церковные колокола. Это дело? Электронику городскую режут. Отсталая, дескать. Эх…