Сергей Черныш - Предатель, или Умение выжить

Дизайнер обложки Иван Сергеевич Черныш

© Сергей Иванович Черныш, 2020

© Иван Сергеевич Черныш, дизайн обложки, 2020

ISBN 978-5-0051-9429-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

К своему удивлению узнал, что есть такая специальность – размещать животных и птиц в зоопарке. Это довольно сложная задача: с одной стороны, вольеры должны быть комфортными для проживания экспонатов, с другой стороны важно каких зверей можно рядом разместить. Хищник и потенциальная жертва в соседних вольерах точно не уживутся. Но самое главное, как спланировать аллеи, и определить последовательность обзора, в тени экзотических деревьев, чтобы посетитель мог получить полную, целостную, обзорную картину о животном мире. Под началом такого специалиста трудится целая команда профессионалов в специфических секторах.

Так и временной отрезок истории. Мы стараемся создать обобщённую объективную картину исторических событий, и в этом, на мой взгляд, наша ошибка. В зоопарке родившийся кабан бородавочник проведёт всю свою жизнь там, где родился и его вольер – это его мир. Человек, проживший жизнь в какую- то эпоху, воспринимает её сквозь призму внешних воздействий лично на себя, адекватно реагируя на них. Условия его жизни в окружении социальной среды – это уникальные условия формирования личности в её неповторимости. Предвоенная жизнь у каждого жившего в ту пору совершенно по- разному сложилась. Кто -то умер до войны, кото- то в войну, кто-то сразу после, а кто- то пошёл на войну юнцом и дожил до наших дней, – всё это неповторимо разные судьбы.

Вот о неповторимой судьбе одного человека, через его восприятие событий / до военное время, война и послевоенное время/ я повествую. Дорогой читатель, ты живёшь своей жизнью, а герой романа- своей , не суди – но пойми, этим ты обогатишь своё восприятие происходящего и в твоей жизни. Во всяком случае, я к этому стремился.

Наше будущее, как мороз творит неповторимый узор на замёрзшем окне, формируют близкие нам люди, совсем не догадываясь об этом. Мои родители были заняты работой и заработком, – они совмещали должность в учреждении и труд на своём участке: огород и живность. Они нашли прозрачный ответ на вопрос – как жить и как выжить, имея двое детей и деда. Этот ответ подразумевал пчелиную занятость, не допускающую никаких отвлечений. Работа – это заработок и долг государству, иначе штамп антисоциального элемента неизбежно приведёт к беде; домашнее хозяйство – это основной доход семьи. В детстве, всех наших домашних животных я воспринимал иначе, чем взрослые. Вот – куры, к примеру. Для взрослых – это время дня, которое нужно уделить птицам, чтобы получить у них яйца и мясо. Я же рассуждал иначе. Для кур – курятник – это их мир и их жизнь. Это не безликие птицы, у них сложные отношения между собой и с петухом. Более того, у них сложились определённые отношения и со мной. Куры различали, когда родители или дед просто проходят мимо, а когда несут им пищу или воду, – в первом случае были совершенно безразличны, а втором случае были агрессивно активны. Я же, очень часто, проходя, хоть что – то подбрасывал им, поэтому мой проход всегда заинтересованно сопровождало несколько кур, в ожидании возможного подарка. Я знал повадки каждой курицы и мог охарактеризовать каждую. Для меня было трагедией, когда, вдруг, одна из них пропадала. Именно поэтому куриц резали тогда, когда меня не было дома. Дед мне говорил :

– Смотри внимательно, каждая курица живёт свои умом и находит своё место в соответствии со своими данными – так и человек. Вот и ты, с братом, с одного помёта – а разные, – видать и место в жизни всяк своё найдёт.

Брат был фанат футбола и любое свободное время посвящал тренировкам. В нашем сельском доме проживал отец матери, мой дед, очень мудрый человек с покалеченной в гражданскую войну ногой. Его неуёмная энергия заставляла подниматься до восхода солнца и ложиться спать после захода, – в этом промежутке он работал, стараясь наш двор

2

довести до идеального состояния. Самому ему это было трудно, даже не возможно, младший брат помогал формально, видя в этом докучливую обязанность, а мне были интересны бесконечные дедовы рассказы, под которые я незаметно для себя делал работу по дому, когда не учился. Дед был среднего роста, плотного телосложения хромающий мужчина от которого буквально веяло уверенностью в правоте того, что он делает. При этом я ни разу не слышал, чтобы были произнесены кому- то советы или нравоучения, он уверенно делал то, что считал для себя необходимым. Только потом я понял, что он являлся мощным клеем для всей нашей семьи. У него был талант слушателя и рассказчика, при этом его рассказы никогда не были экспромптом. Он понимал проблему, облекал её в рассказ и выждав случай озвучивал задуманное.

– Вот посмотри, внучок, мы ходили на охоту осенью, когда лёгкий мороз баловал лишь ночью, а днём всё таяло, превращая землю в грязь. Раза три мы удачно охотились на лисицу – ты видел в такую грязь – как чиста её шкурка? Мы держим нутрий – ты видел сколько усилий они прикладывают, чтобы быть идеально чистыми и так всяк здоровый зверь. Если он за собой плохо смотрит, то он точно болен, не важно чем, а болен. Почему я рано встаю? Не хочу, чтобы Вы или кто другой меня увидел в непотребном виде. Восход должен увидеть меня чистым, мытым и бритым. Сапоги должны чиститься несколько раз в день – иначе – что за вид? Меня к этой дисциплине в гражданскую намертво прикрепили. Прежде чем выйти из дома я смотрю в зеркало – насколько я готов достойно встретить день. Я тебя не учу, я тебе о себе рассказываю, а ты – поступай как знаешь.

Такие повествования вырабатывали во мне практическое отношение к жизни: я был переборчив в одежде, требователен к чистоте, а позже избирателен в еде. Никто мне не говорил, но свою комнату я убирал каждый день сам, как дед, подметал, мыл пол. Папа говорил, что я дедов сын, хотя так оно, наверно, и было. Грязная вода в корыте у нутрий вызывала у меня ощущение того, что в этом дворе живут пьющие неряхи. Всё должно знать своё место и быть в рабочем состоянии, на фоне порядка и чистоты.