Ислам Узалов - ПАЗЛ

Однако, всё рассказанное не история, а предыстория. История же вот какая:

В автоколонне был таксист, о котором я случайно узнал, что он сын кумухского кузнеца, иногда упоминавшегося в воспоминаниях моего уже умершего деда Иман-Али.

(Дед был прекрасным рассказчиком, много чего видел и знал и мы детьми по вечерам обожали слушать его истории.)

После этого я стал реагировать на водителя чуть ли не как на близкого родственника, хотя он не был даже дальним.

Дела у него шли не особо, несколько раз его даже отстраняли от работы за грубые нарушения дисциплины и мне пришлось хлопотать за него.

Так вот, именно в очередной период его вынужденного простоя я и предложил ему поработать со мной.

Работы было много. Я вкалывал без выходных, «как папа Карло». На помощь, в свободное время по воскресениям, приходил брат, а напарник то появлялся, то исчезал под всякими предлогами и, помнится, вроде бы даже ни одного дня полностью не отработал.

Когда пришла пора платить, то с учётом того, что идея, эскизы и весь квалифицированный труд был мой, а львиную долю не особо квалифицированного выполнял тоже я сам с братом, напарнику за труды тяжкие, по справедливости, полагалось от силы процентов десять от общей суммы

Наверное, со студенческих лет «масла» в моей голове не особо прибавилось. Я взял и опять «честно» разделил деньги поровну.

Он спокойно, как должное, взял свою половину и, вдобавок, попросил, чтобы его жене, если спросит, я назвал сумму вдвое меньшую, чем он получил на самом деле.

Слава богу, жена ничего не спрашивала и мне не пришлось ей врать.

Как я уже сказал, после окончания института моя трудовая деятельность началась в Буйнакске.

Спустя несколько месяцев после клубной эпопеи наш начальник – любитель искусств был переведён с повышением в Махачкалу.

Мужик он был, да и есть, что надо и, хотя его преемник тоже был неплох, но что-то в атмосфере автоколонны изменилось, вызывая ностальгию. Не зря всё-таки наши дамы прослезились, когда он на прощание в том самом клубе представлял коллективу нового шефа.

Через некоторое время мне передали, что прежний начальник хочет видеть меня, и я, созвонившись, поехал на встречу.

На ней он совершенно неожиданно сообщил, что хочет рекомендовать меня на должность руководителя вновь создаваемого производственного объединения.

Нужно сказать, что нас, кроме работы, до которой я его вообще не знал, не связывали ни родственные узы, ни национальная принадлежность, ни даже соседство.

На работе тоже не связывало ничего кроме официальных отношений.

Мало того, такой карьерный скачок через две-три ступени, да ещё для двадцатипятилетнего молодого человека по тем временам (да и сейчас) казался немыслимым вообще.

Что интересно, по своему статусу предлагаемая должность была не ниже уровня той, который занимал в тот момент сам, рекомендовавший меня. Разница была только в том, что в отличие от меня – желторотого, он был достаточно опытен и влиятелен.

В конце – концов, благодаря именно этому влиянию, несмотря на вполне понятный скепсис других, я получил назначение.

Наверное, я ему чем-то показался.

Наверное, он хотел, чтобы где-то рядом был человек, на которого, считал, может положиться.

Вместе с тем, думаю, он мог бы посодействовать в этом деле кому-то другому и более взрослому, и по причинам родственным, национальным и даже чисто финансовым (уверяю вас, что в те времена должности тоже чего-то стоили), готовому смотреть ему в рот и предупреждать желания.

Однако, он почему-то сделал другой выбор.

Кстати, наиболее сопротивлялся назначению и пакостничал мне в дальнейшем по работе, как раз, один из моих соплеменников.

Во всём этом деле самым неприятным для меня могло быть, если бы оказалось, что я впоследствии дал кому-либо повод для упрека ему в связи с моей профессиональной несостоятельностью.

К счастью, о том, что я не оправдал данных им гарантий относительно меня, он никогда не говорил.

Таксист с «заначкой» от жены подарил мне ещё одну историю.

Уже, работая в Махачкале, у меня был филиал в Буйнакске.

Там как-то образовалась вакансия на должность заведующего складом, куда и был с моей подачи назначен этот самый товарищ. Спустя некоторое время, до меня начали доходить слухи, что он себя ведёт не так как положено, в том числе пытается игнорировать своего прямого начальника, вероятно рассчитывая на особые отношения со мной.

Уже не помню, как я конкретно разобрался с этим, но точно знаю, что всю жизнь, как руководитель, придерживаюсь принципа никогда не лезть через головы начальников к их подчинённым. Они должны иметь на них все предусмотренные законом права ну, и соответствующую ответственность передо мною, естественно. А раз так, то мой бывший сотоварищ по искусству был поставлен мною на то место, где ему и полагалось быть.

Но история не об этом, а о том, что вскоре я ушёл с той работы, а буквально вдогонку является этот друг и сообщает, что у него обнаружилась недостача, что его дела очень плохи, что он должен увольняться, но чтобы всё закончилось только этим, ему нужно как-то закрыть недостачу ибо его начальник, который, якобы, имеет на него зуб за прошлое, уже без меня, непременно посадит его.

Смысл же визита заключался в том, чтобы я задним числом утвердил акт на списание всего недостающего, что за ним числилось.

Я ответил, что это невозможно именно потому, что задним числом и, что не менее важно, не вижу объективных оснований для такого списания. Мало того, до моего утверждения акта, на нём, в первую очередь, должна стоять подпись его непосредственного начальника.

Да и вообще, то, что растратил, надо восстанавливать.

Не помню, о какой сумме шла речь, но она по тем временам была достаточно внушительной.

После моего отказа началась настоящая осада.

В помощь был привлечён его зять – преподаватель пединститута, учившийся, оказывается, ещё у моего отца, в память о котором я должен был сделать то, что должен.

В конце концов, они меня добили и под честное слово обоих, что вместе с актом директору филиала будет представлено заявление об увольнении я, как дурак (опять проблема «масла» в голове), подписал этот самый акт.

На следующий после этого события день ко мне с потерянным видом приезжает буйнакский директор – мой бывший подчинённый и сообщает, что заведующий складом вручил ему акт на списание и заявил, что он чист, как ангел, и никуда не собирается увольняться.

Я прерву повествование на последовавшей за этим немой сцене, чтобы не портить эффекта.

А вот история, случившаяся уже в другое время и в другой организации.