Наташа Черноокова - Когда выбираешь свободу

В последнее время отношения у нас с ней не ладились. Можно было конечно всё списать на переходный возраст, если бы она не вела себя в точности, как моя мама. А это уже очень похоже на формирование характера, а не издержки переходного этапа взросления. Я с подругами часто смеялась над тем, что меня муж так не контролирует, как мама. Где я, с кем, как долго, что я там делаю и зачем – маме нужен был полный отчет. Каждый её звонок мне начинался с одной и той же фразы: «Ты где?» Если я где-то на вечеринке с коллегами или в кафе с подругами, то девочкам звонят и написывают сообщения обычно мужья, а мне – мама. Раньше я над этим только шутила. Часто просто не брала трубку и не отвечала на сообщения после того, как один раз отвечу. Но стало не до шуток, когда в компанию моей мамы добавилась ещё и дочь. Тут уж стало совсем не смешно. Если мама не могла дозвониться до меня, то она сразу же звонила моей дочери. И я получала двойной прессинг. А теперь уже Катя и сама без «помощи» бабушки не даёт мне шагу ступить. Сообщения сыпались одно за другим, и я разозлилась.

– Что тебе нужно? – еле сдерживая себя, проговорила я в трубку.

– Чтобы ты была дома! – не стесняясь своих эмоций, крикнула мне в ухо моя одиннадцатилетняя дочь.

– Ты за тоном следи! – сказала я, уже повысив голос. – Ты с матерью разговариваешь, а не с подружкой!

– А ты ведёшь себя не как мать!!! – сорвавшись на истерику, заорала в трубку Катя. – Что ты за мать такая? Где ты шляешься?

Я чуть не задохнулась от таких слов и нажала отбой звонка. Напротив себя я увидела круглые удивлённые глаза Лили. Она застыла с кружкой возле рта. Лиля моргнула и сделала глоток.

– Извини, – упавшим голосом произнесла я.

– Да ничего… – ответила Лиля спокойным голосом. – Это кто? Дочь?

Я кивнула. Мне было ужасно стыдно перед Лилей и за дочь, и за себя. Мне бы вскочить и убежать или, лучше всего, провалиться сквозь землю, но усталость с новой силой навалилась на меня и буквально пригвоздила к табуретке. Руки задрожали. Лиля крепко взяла меня за руку, словно стараясь унять эту дурацкую дрожь.

– Может, чего-нибудь покрепче налить? – спросила она.

– Нет, что ты? – ответила я и даже испугалась. – Я пойду, хорошо?

– Ну, смотри… – сказала Лиля и кивнула.

Уже возле выхода она сказала мне:

– Спасибо за то, что зашла… И… Если тебе нужно будет поговорить с кем-нибудь, то не стесняйся, приходи.

Я еле успела выскочить из квартиры Лили, потому что слёзы буквально кипели в глазах. Душили злость и обида. И жалость к себе. Ведь я правда даже не могла ни с кем ни поговорить по душам, ни пожаловаться! Подруг у меня толком не было, а друзья детства уже выросли во взрослых дядек и вряд ли поняли бы меня, если б я тут начала перед ними нюни распускать… Я никогда не позволяла себе слабостей, тем более слёз не только перед ними, но и перед самой собой. Надо взять себя в руки, а то что-то совсем расквасилась. Хорошо ещё, что хоть с мужем у меня было взаимопонимание. Он никогда не ограничивал мою свободу и всегда был на моей стороне. Я всегда чувствовала его поддержку практически во всех вопросах. Он часто меня даже от моей же собственной мамы защищал. Мы были с ним отличной командой.

Мысли о муже и его защите придали мне сил, и душившие меня слёзы отступили. Домой я зашла уже совсем успокоившись. Всё семейство моё было дома. Муж встретил меня на пороге, поцеловал и ушёл обратно в зал смотреть новости. А я первым делом прошла в комнату Кати и отчитала её за звонок. Катя, надувшись, сидела в кресле с телефоном и произнесла только одну фразу по окончании моей тирады.

– Мама, прости меня. Я больше не буду, – пробурчала она, не поднимая на меня глаз.

Я не ответила ей. Вышла из комнаты и закрыла дверь за собой.

– Что у вас там случилось? – поинтересовался муж, когда я присела рядом с ним на диван.

– Да, блин, ещё одна моя мама… – ответила я. – Совсем совесть потеряла, сопля зелёная…

И я рассказала ему о том, где была и что произошло. Он выслушал, приобнял меня за плечи и, поцеловав над ухом, сказал:

– Не злись. Я поговорю с ней, – и, улыбнувшись, добавил: – И не сопля она зелёная, а дочь твоя.

Я дернула плечом, чтобы сбросить его руку, и буркнула:

– Сопля зелёная…

И ушла в ванную.

Я довольно долго простояла под теплыми струями душа, мысленно пытаясь смыть с себя тяжесть мыслей и событий последних дней, а когда вышла, то дети и муж уже были по своим комнатам. Я заглянула в комнату сына. Он ещё не спал и при свете ночника, лёжа в кровати, читал книгу. Мы, как обычно, обменялись пожеланиями спокойной ночи. А заглянув в комнату дочери, я увидела, что она уже спит, и не стала к ней подходить и целовать. Муж тоже лежал в кровати. Его лицо освещал экран телефона.

– Чего не спишь? – буркнула я, забираясь под одеяло.

– Да всё времени нет разобраться в нём, – ответил он. – Тут куча разных функций, а я о них даже не знаю. Всё руки никак не дойдут покопаться.

Недавно мы с сыном скинулись деньгами и подарили ему на день рождения новый смартфон. Но из-за сильной занятости муж всё никак не мог спокойно сесть и разобраться что там и к чему, какие в нём есть программы, приложения и для чего они. Сын пару раз уже посмеялся над отцом и назвал его лохматой древностью, за что чуть не схлопотал назидательного подзатыльника. Хотя вряд ли бы схлопотал. Сын был уже взрослым девятнадцатилетним парнем, учился в университете и, играя в хоккейной сборной на контрактной основе, зарабатывал свои собственные деньги.

– Хватит копаться, спи давай.

– Да… Сейчас.

Я повернулась к мужу спиной и, закутавшись в одеяло, закрыла глаза.

Но сон не шёл. Мысли тоненькой струйкой сквозь дрожащие ресницы заползали в голову, пока не превратились в целую лавину. Что происходит в моей жизни? Что происходит со мной? С моей мамой? С моей дочерью? Что я делаю не так? Я плохая дочь? Но какой надо быть? Я и так стараюсь! В детстве жила у бабушки и не докучала родителям, а после их развода им и вовсе никто не мешал устраивать свои личные жизни. Мной полностью занимались бабушка с дедом. Жизнь у мамы с другими мужчинами так и не сложилась, и когда уже я вышла замуж и ушла жить отдельно, мама переехала к родителям. Поначалу мы с мужем как могли помогали им, даже несмотря на то, что часто сами были на мели по причине того, что, развивая свой бизнес, муж часто терпел неудачи. Уже тогда я внутренне злилась на маму из-за её ссор со своими родителями и старалась нечасто появляться в их доме, хоть и скучала за стариками. Но когда их не стало, мама полностью переключилась на меня. Её постоянная критика меня, моего мужа и детей доводила меня до белого каления, но, жалея её, я не позволяла себе высказываться. Мы по-прежнему помогали ей, даже больше, потому что бизнес окреп и жизнь наладилась. Что я делаю не так? Я звоню ей каждый день. Раз в год возим её на курорты. Оплачиваем ей разные лечения. Раз в неделю я прихожу к ней убирать в её квартире. Пару раз в неделю приезжаю, готовлю кушать и пакетами замораживаю приготовленные мной котлеты и пельмени. Я выслушиваю все её жалобы, все претензии. Я стараюсь не высказывать своё недовольство, даже если всё внутри меня кипит! Что не так? Иногда мне начинает казаться, что я её ненавижу. Воспоминания о том, как мне не хватало её присутствия в детстве, как мне не хватало и не хватает сейчас её слов одобрения и любви накрывают всё чаще. И обида за её неблагодарность душит всё сильнее. А то, что она ещё и дочь мою втягивает в наши с ней отношения, я вообще простить не могу. Теперь ещё и с дочерью я ругаюсь.