Николай Семёнов-Мерьский - Очерки русского характера. Сборник рассказов

Так, постепенно и постоянно, я узнавал что-то новое из жизни Ивана Степановича и Клавдии Ивановны, жили по-соседски, а по жене роднились, общались регулярно, когда приезжали в деревню.

Мне было интересно узнать, почему его звали «Калёный», как то, при случае, я его об этом спросил. Он охотно это разъяснил, даже с видимым удовольствием, видно гордился этим прозвищем.

Рассказ Ивана Степановича. Прозвище за мной тянется с малолетства, бегал я по улице летом и зимой в рубашке, на босу ногу, и никогда не простужался, и не болел, за что и прозвали «Калёный», ну а потом, и война калила, и жизнь не давала слабины, так закалённым и хожу, до сих пор. Спросил я его, как он стал бригадиром электриков в колхозе, на что, он рассказал, что в колхозе никогда и не работал, был главным электриком местной машинно-тракторной станции, МТС, поскольку в училище артиллерийском электротехнику изучал, экзамены по ней сдавал на отлично, поэтому и был принят на эту работу. Из армии, я демобилизовался с партийным билетом, на фронте в партию приняли, это тоже послужило поводом для приёма на работу. В МТС и секретарём парткома меня избрали, по рекомендации райкома партии. МТС наша, больше десятка колхозов вокруг себя, обеспечивала всякой техникой и ремонтами. Раньше, колхоз был в каждой деревне, это потом, после Сталина, всё на укрупняли. Сейчас электричество везде, по всем деревням, по проводам приходит, с больших электростанций, а при МТС в нашем районе, было больше десятка малых гидроэлектростанций, ГЭС, мощностью 100—300 квт, только на лампочки хватало и то летом, пока вода была. Разрушенные плотины везде видишь, вот у нас вон, где плотина была, видишь, прорыли посреди ход для стока воды в половодку, а к лету травка в котловане вырастает, скотину пасём. Теперь овраг за нашей деревней, до следующей деревни половодкой прорыло, и глубина стала, дна не видно, орешником всё заросло, кабанам сплошное раздолье, а нам головная боль, картоху осенью ну никак не устережёшь, всё перекопают. Ну и рыба своя у нас пропала, раньше таких тут экземпляров сетями таскали, объедение, а сейчас кругом бобры по речкам деревья валят. Шапки из бобра у нас за дефицит не считались, у меня до сих пор лежит, но тяжела, оденешь, как чугун на голове носишь, только по праздникам одеваю. Всё мы, МТС обслуживали, и ГЭС, и сети местные, электродойки на фермах и прочее электрооборудование. Теперь всё укрупнили, фермы по 1000 голов и больше держат, одна скотина захворала, от неё все заражаются животины, всей фермой и хворают. Укрупнение всё нахваливали, а работников по сокращали, всё население разбежалось по близлежащим фабрикам, и в область много народу перебралось. При Брежневе в деревне уже урожай у нас убирали студенты, старшеклассники, научные работники, интересно было, с умными людьми можно было пообщаться, особенно, если на постой попадут, называлось это «смычка города и деревни». Студенты и в строительных отрядах, у нас по деревням строили дома, школы, клубы, скотные дворы, да много чего понастроили. Теперь в деревнях везде одни дачники, зато в городах городских развелось тьма и тоже друг от друга болеют, к нам, в деревню, детей своих привозят на время инфекций их них.

Да Иван Степаныч, поработать вам досталось, и на войне, и на земле, усердие требовалось немерянное. Усердие то, усердием, да усердие бывает опаснее лени. Был у нас такой казус, ещё при МТС, приехал сын к матери доярке на каникулы, способный парнишка был, от колхоза послали учиться на механика. Случилась у его матери поломка сепаратора на ферме, а надо было масло срочно делать, в натуральный налог сдавать, вручную его бить долго и тяжело, парень и взялся сепаратор наладить, нас не позвали. Сделал он чего-то там, заработал сепаратор, а потом двигатель сгорел окончательно. Завели следствие, подвели парнишку под вредительство, так и отправили его к «забайкальским комсомольцам», так у нас расшифровывали слово «зэка», на 5 лет, вот плоды чрезвычайного усердия, усердствовать тоже надо с оглядкой. Был у нас на МТС ремонтник, Петр Ферапонтович, тот демонстрировал усердие простым способом, часто встречал директора МТС на входе в «ремзону» с руками в солидоле, и норовил за руку с директором поздороваться. Директор на всех рабочих собраниях, приводил Ферапонтыча в пример, как образец добросовестного труженика.

Рассказ автора. У Ивана и Клавдии родились два ребёнка, мальчик Володя и девочка Валя, через пять лет после Володи. Семья постоянно разрасталась, Володя и Валя выросли, также создали семьи и родили, Володя двух девочек с женой Ниной, а Валя двух мальчиков с мужем Павлом, по фамилии Коган. Я вступил в постоянное владение усадьбой в деревне, когда внуки и внучки у Ивана Калёного были уже подростки 12—16 лет, уже могли полноценно трудиться на дедовском огороде и помогать по уходу за скотиной. Жили все постоянно, члены семьи, в близлежащих посёлках городского типа и наезжали к деду и бабушке в деревню, вместе с родителями, когда была необходимость в помощи, по заготовке сена летом, уборке урожая осенью, посадочные работы весной.

Семья дружно работала на «сельхозработах» у патриархов семьи, и дружно исчезала, до следующего «субботника», оставался постоянно рядом, только Владимир, для пребывания в деревне он поставил себе, рядом с домом родителей, небольшой дом, типа садового, развёл свой огород и небольшой садик фруктовый, старался быть независимым от родителей.

Я частенько заходил, с супругой, в гости к старикам, жена моя медицинский работник и осматривала Клавдию Ивановну по её жалобам, советовала ей какие таблетки принимать, в общем, присматривала за здоровьем Клавдии Ивановны. У моей супруги, очень много родственников по «женской» линии и они все «держатся вместе», общаются, встречаются, передают новости, у кого, как и кто, помогают друг другу по жизненным неурядицам. В корнях этого родового древа располагалось от шести до восьми сестёр, от четверых отцов, которые были родными братьями. Все ветви этого древа были от женского рода, а названия этих ветвей происходили от фамилии мужа сестры-основательницы. Был у нас полный матриархат, финансы всегда были у женщины, мужчины были добытчики. В завершении визита, мы всегда пили чай, прощались и уходили. Обстановка в избе, у стариков, была самая простейшая, без современной мебели, телевизор стоял из «первых моделей», на экране которого появлялось мутное, слабо различимое изображение при его включении, единственно можно было понять, что показывают, по рассказу диктора, иконостас в углу, с горящей лампадой, обстановка, как у нас говорили, самая затрапезная. Но была одна вещь, которую я впервые в жизни увидел, радиоприёмник немецкий «Телефункен», с очень большим диапазоном радиоволн, правда, был он в нерабочем состоянии. Это меня сильно удивляло, соседство внешней скромности обстановки и такого дорогого радиоприёмника, источники доходов у обоих обитателей этого дома были очень приличные, по стандартам этой деревни, пенсии у обоих, и у Ивана, и у Клавдии с фронтовыми надбавками, животину, тёлок, бычков, овец они сдавали живым весом в «райпо», заготовители ежегодно приезжали к ним, всё, что на сдачу, грузили на свой транспорт и увозили, молоко, яйца из под кур, Иван и Клавдия продавали дачникам, а когда был не сезон, всё это забирала Валентина, дочь, и сбывала в посёлке, где жила. Нам с женой, этого никогда, ничего не давали, по-родственному, и не продавали. Мы, к этому порядку отношений «родственных», давно привыкли и не обижались, жили дружно. Себе, Иван и Клава, ничего не оставляли, питались они своими продуктами или нет, никто не знал, жили они очень скромно, даже по местным меркам. Жители местные, тоже откармливали животину на сдачу в райпо, но не ради денег, а чтобы получить взамен, из «райпо», дефицит, ковры, обувь импортную, мебель и прочее, список был неограничен, вплоть до автомобиля, а уж мотоциклы «Урал» или «Днепр», шли под первым номером, для покупки. По такой же схеме, купил себе мотоцикл с коляской, и их сын Владимир, скотину для сдачи в «райпо», он откармливал сам, регулярно косил траву для своей животины и для родительской. Корову, правда, не держал, молока ему родители выдавали. Однажды, встретился мне на улице Владимир, шёл мимо моего дома, очень расстроенный. Остановился, поговорили, я его спросил, «ты чего такой расстроенный, что случилось?». Да вот, отвечает Владимир, у моего мотоцикла генератор «накрылся», я у отца денег попросил на покупку генератора, а он мне отказал и сказал, «Володя, ты молоко то не покупаешь, мы тебе его даём, ты вот деньги то, что сэкономил, и копи, и купишь новый генератор». Так мне плохо стало, от этих слов, я ж на своём мотоцикле, всё лето ему на двор свежий укос травы привожу, все полянки в округе выкашиваю, чего делать? Да ладно, Володь, сколько тебе требуется? Могу на пару месяцев одолжить, держи, Володя, радостный, взял деньги, пообещал отдать раньше и побежал на дорогу, в трёх километрах от деревни, где проходил рейсовый автобус на райцентр, для покупки нужной запчасти к своему мотоциклу.