Анна Гайкалова - День девятый

Гуртовых поселили в коммуналке в Лефортове, а через четыре года дали новую квартиру. Им предлагали трехкомнатную на окраине или двухкомнатную на Калининском проспекте – на выбор. На семейном совете решили поселиться поближе к работе отца. Теперь счастливые Гуртовы-старшие любовались видом столицы с немыслимо высокого для 1968 года двадцатого этажа нового дома и наполнялись гордостью за свою страну, а заодно за себя, потому что служили великой державе.

Сергей учился в Бауманском институте. Каждый день он возвращался с занятий таким приподнятым и счастливым, что Саша решил поступать туда тоже. «А еще мы делаем ракеты, перекрыли Енисей, и даже в области балета мы впереди планеты всей!» – пели хором братья любимую песню институтских капустников, и уверенность Саши в правильности выбора росла. Но семья еще не пришла к окончательному решению, где продолжит учебу более мягкий по характеру младший сын. Петр склонялся к военному училищу, Мария вторила мужу, а сын не спорил: «Какая разница, с чего начинать, если профессия – защищать мир?»

До поступления в институт оставался год. В который раз поменяв школу, Саша по-прежнему ни с кем из одноклассников не сближался, конфликтов сторонился, а своими впечатлениями и мыслями делился со старшим братом – своим единственным другом. Они были откровенны и близки, а когда случались разногласия, обращались к отцу. Петр оставался для сыновей главным арбитром. Слушал молча, вопросы задавал коротко, отвечал односложно. Поняв, что единство мнений достигнуто, произносил нараспев: «Вот то-о!», медленно, плотно ставил на стол кулак, и это служило сигналом окончания разговора. Все должны были вернуться к своим делам, что и происходило немедленно.

Впервые Саша обратил внимание на Соню в конце сентября. Она стояла в затемненном углу школьного коридора перед приоткрытой дверью класса, откуда пучком пробивался свет. Солнце в этот день шпарило, и в полумраке старой школы свет казался особенно ярким, а девочка в его лучах выглядела так, как будто прожектор осветил неизвестный объект. У «объекта» были светлые распущенные волосы, а распахнутые глаза непонятного цвета смотрели на Сашу так, что он заподозрил в своей одежде непорядок, – и смутился. Девочка резко развернулась, шагнула навстречу свету и закрыла за собой дверь. Коридор померк.

С тех пор она постоянно возникала – то там, то тут. Иногда встречалась на перемене, смотрела пару минут в упор, поворачивалась и уходила. Иногда появлялась в Сашином классе во время урока, и каждый раз по важной причине. Или педагога приглашали к директору, или находился неизвестно куда пропавший журнал, или нужно было передать кому-то срочную записку. Как в их первую встречу, ему казалось, все темнело вокруг всякий раз, когда за ней закрывалась дверь. Ни в каких подвохах бесхитростный Саша эту девочку не подозревал, но наталкивался на нее повсюду, а смотрела она так откровенно, что волей-неволей он стал о ней вспоминать.

Однажды, дежуря после уроков, он снова заметил ее в коридоре школы и впервые улыбнулся в ответ на вызывающий взгляд. После этого девушку как подменили. Возникала она по-прежнему часто, появлялась отовсюду, но больше на него не смотрела, как будто перестала замечать. Оказалось, это неприятно, Саша огорчился и искал объяснения, доказывая себе, что ничем не обидел девочку, имени которой все еще не знал.

Ему не с кем было поговорить, чтобы узнать о ней хоть что-нибудь. На одной из перемен, посмотрев школьное расписание, он сам прошелся по этажу, где занимался ее класс. К нему тут же подбежали сразу три ее одноклассницы, окружили, стали хихикать и задавать вопросы, которых он от смущения не слышал, но что-то отвечал, и, наверное, поэтому девочки не расходились. Они смеялись, то одна, то другая брали его за руки и говорили не смолкая. Вдруг из кабинета физики вышла она. Увидев Сашу в окружении одноклассниц, расширила глаза, минуту не сводила с него взгляда, повернулась и исчезла за дверью. Он чуть не дернулся следом, но она уже вышла, забросила синюю сумку через плечо, посмотрелав их сторону, но не на него, вздернула подбородок, сказала: «Я домой» – и свернула на лестницу.

– Во дает! Отпросилась! Что хочет, то и делает! – прокомментировала одна из трех. Посмотрела на Сашу и добавила: – Это Сонька Берг. Она у нас новенькая. Черт-те что о себе думает!

Саша тоже был в этой школе новеньким. Он извинился, высвободился из кольца, которым девочки его окружили, побежал вниз. Но Сони уже след простыл, и настроение Саши упало.

Он не видел ее несколько дней, беспокоился, не заболела ли. За этими раздумьями его и застал в один из вечеров брат. Сергей был влюблен и собирался жениться.

– Ну-ка давай рассказывай, что произошло! – Сережа, даже если говорил серьезно, все равно улыбался. – Что с тобой происходит? Ты не влюбился?

Он задал вопрос наугад. Но, прочитав ответ на лице брата, сразу посерьезнел:

– Расскажешь? Откуда она? Саша ответил – из школы, и он, кроме имени, ничего не знает.

– Ну так подойди и познакомься! Вот чудак! – снова засмеялся Сергей.

Зазвонил телефон.

– Саша, – заглянула в комнату мама. – Тебя. Девушка!

Мария снова работала медсестрой на полставки. К каждой смене она готовила свежий халат и головной убор, и сейчас стояла, надев на руку накрахмаленную медицинскую шапочку. Невысокая, округлая, с волосами, уложенными надо лбом красивой волной по моде ее молодости, она качала головой, улыбалась, но в глазах подрагивал вопрос. Прежде девушки младшему сыну не звонили.

Саша рванулся к трубке, но это была другая. Одна из тех, что окружили его в коридоре сегодня. Ради вежливости он ответил на пару вопросов, извинился и вернулся в комнату с таким огорчением на лице, что Сергей, улыбнувшийся было, стал серьезен.

– Не та. А зачем номер давал, если даже поговорить не хочешь?

– Да не давал я никому никакого номера, – буркнул Саша и засел за уроки.

На следующий день он встретил ее у дома. Она шла мимо, высоко подняв голову, не глядя по сторонам, правой рукой прижимая к боку большую коробку, обвязанную веревкой. Саша так и не понял, заметила она его или нет. Остался стоять рядом с подъездом, смотрел вслед и видел, как она вошла в широкие двери следующей высотки. Он еще топтался какое-то время, надеясь дождаться ее возвращения, но чем дольше стоял, тем сильнее портилось настроение. Расстроенный, побрел домой, поужинал и лег спать.

Через несколько дней она снова прошла мимо, когда он играл с соседскими детьми в мяч. Проследив, увидел, как она юркнула в огромный гастроном по другую сторону проспекта. Но сколько ни вглядывался потом, так и не смог заметить, вышла ли оттуда, и если да, то куда потом делась.