Владимир Муляров - Гафур. Роман. Книга 1. Фантастика

Просто так.

Я видел, что все уже готово к тому, чтобы эти люди продолжили свой путь в края, о которых я не имел даже отдаленного представления. Мне же предстояло еще достаточно долгое время провести в обществе равви Иосифа, в его доме, к которому я уже стал привыкать.

Надо заметить, что после своей смерти и воскрешения по молитвам старца Иосифа, а так же и после похорон, на которых я присутствовал в качестве покойника, после того, как я услышал шум сыплющейся сверху на меня земли и ощутил всю ее гнетущую тяжесть, во мне что-то изменилось. Мне теперь совсем не хотелось бы продолжать то дело, которому я посвятил в этих краях последние двадцать лет своей жизни. Мне было понятно, что снова к разбою и грабежам я уже не вернусь.

Было понятно мне и то, что весь этот прилюдный маскарад с моим погребением был тщательно срежессирован и виртуозно исполнен противным этим дедом и его подручными – старшим сыном и владельцем этого имения. И я понимал то, что это все было просто воспитательным мероприятием. Меня вполне можно было скрыть от людей любым другим способом, не требующим того, чтобы испытывал шок человек, которого погребают заживо.

Так ведь нет! Старику было нужно именно то, чтобы я почувствовал себя мертвым. Этого требовала его вера, в которой была в порядке вещей формула «око за око, зуб за зуб». Это была и его месть мне от имени всех тех людей, которых мне пришлось в своей жизни убивать. И после того, как он исполнил этот акт мщения, он сразу же, видимым образом стал ко мне относиться совсем иначе. Он видел глазами человека, прожившего сложную и очень долгую жизнь, что я стал другим. Что меня преобразила смерть и могила, в которой я пролежал почти полдня.

Возможно, когда-нибудь я вам расскажу обо всем этом более подробно. Но, не сейчас. Сейчас у меня просто нет сил вспоминать и переживать снова и снова те ужасы, которым я был подвергнут…

Я наблюдал за их семейством из своего укрытия и понимал, что они уйдут прямо сейчас. Они спасли мне жизнь, так и не став для меня друзьями. Потому что я, как и раньше, совершенно их не понимал. Мне по-прежнему были непонятны мотивы, по которым они меня спасли уже дважды, давая шанс начать все с нуля. И все же… Почему мне так не хочется с ними расставаться? Почему меня так тянет к этим людям, что-то важное скрывающим ото всех. Даже от лучшего друга их семьи, равви Иосифа? Что такого важного в их миссии, которой является их движение в неизвестные мне края? Какие сокровища они вынуждены прятать в своей пустяковой поклаже, которую везет на себе их Очень Грустный Ослик? Я не замечал того, чтобы они прятали в своих тюках несметные богатства. А если это так, если в их вещах нет ничего, ценнее черствого хлеба, то что тогда у них является сокровищем, из-за которого бедный этот, усталый старик, не может позволить себе даже легкой расслабленности? В его-то годы!?

Что они так прячут ото всех, включая даже лучших своих друзей?

Я все думал и думал, наблюдая за ними из своего укрытия, как вдруг увидел, что дед замер, выпрямив свою спину. Постоял он так с минуту, а потом пошел в мою сторону.

Он обогнул конуру Баджа, за которой и была тайная дверь, ведущая прямиком ко мне, и очень быстро образовался рядом со мной.

– Мы сейчас тронемся в путь. – Сказал он мне, подойдя вплотную и говоря шепотом.

– Я знаю. – Ответил я ему. Он помолчал и сказал мне.

– Прости, что ударил тогда тебя в пустыне. И за могилу тоже прости. Это было необходимо. – Я лишь кивнул головой. А он продолжал. – Ты прав в отношении того, в чем меня упрекал тогда. Но у меня есть то, что я вынужден скрывать от людей, и есть серьезные причины для этого… Этой весной я съел свою восемьдесят девятую пасху. – Продолжал старик, и я удивился его возрасту. – Но до сего дня, и даже неизвестно сколько еще, мне придется очень тщательно оберегать… то, чему нет цены в этом мире… Не спрашивай меня о том, что это такое. Потому что я тебе все равно не скажу. А если скажу, то потом вынужден буду тебя убить. Десять лет я скрываю этот дар, который нам… свалился с неба. И все это время, все эти десять лет, ни мне, ни кому бы то ни было из нас, не удавалось просто спокойно поспать… Вероятно, моя старость, которая наступила уже давно, могла бы быть иной. Но, я благодарен Богу за то, что именно мне досталась эта ноша … —

Я слушал его, не перебивая, ожидая его слов во время длинных пауз, которые он делал, очень тщательно взвешивая то, что говорит.

– Я бы хотел, чтобы ты начал иные дни, потому что у тебя еще есть в запасе лет тридцать для того, чтобы прожить свою жизнь достойно. Но … – Тут он опять замолчал на какое-то время. – Но тебе придется либо отсюда убираться очень и очень далеко – туда, где тебя никто не знает, – либо придумать что-то такое, чтобы изменить свое лицо. Потому, что как только ты попадешься на глаза кому-либо вне стен этого дома, то можешь считать, что дни твои сочтены. —

– Я это знаю. – Сказал я ему. – В моем мире это и называлось изменением внешности. Даже существовали люди, профессия которых как раз в том и заключалась, чтобы исправлять тем, кто в этом нуждается, лица и … —

– Мой тебе совет. – Сказал старик, перебивая меня. – Обратись с этим вопросом к Иосифу. Он знает, что и как нужно для этого сделать. —

– Скажи мне, – спросил я старика, – почему вообще вам понадобилось меня спасать? Проще было бы просто не заметить и пройти мимо. Или не оперировать меня. И к утру я бы окочурился сам. —

Старик со вздохом покачал головой и сказал. – Это, конечно, все так. Но, во-первых, ты судишь по себе. А во-вторых, у тебя есть здесь дела, о которых ты еще даже не догадываешься. Ты же, ведь, не думаешь, что мы нашли тебя, умирающего в пустыне, случайно? – Он помедлили и добавил. – Мы искали тебя, Гафур. Мы долго шли по твоим следам в песках, чтобы догнать тебя, так ловко ускользнувшего ото всех. – Он снова помолчал и снова заговорил. – Нам пришлось огибать Мать Песков по огромной дуге, потому что я не мог туда отправиться со всем своим семейством. А потом… Ты же ведь не думаешь, что оказался в наших краях случайно? – Спросил он меня.

– Не думаю. – Честно ответил я. – А также я не верю и в то, что в мире может что-то происходить без ведома Творца. И, кстати, спасибо тебе за молитву… Ты спас меня позавчера снова … —

Старик взглянул на меня глазами, полными неподдельного удивления, но, видимо, мгновенно все поняв, сказал.

– Ты на верном пути. – И на усталом лице его появилась легкое подобие улыбки. – Но, больше я тебе ничего сказать не могу. Потому, что если я тебе расскажу то, что мне известно о твоем будущем, то этим самым повлияю на твой выбор, который ты должен сделать свободно… Когда придет время… Я изменю твою судьбу, если вмешаюсь сейчас. —