Александр Гусев - Страх или около того

– Ты о ком?

– Ты знаешь, о Гиви, зачем ты так поступил?

– Что хочешь то и делай, мне всё равно.

– Он ведь так и не побывал в Тбилиси. Надеюсь, он воспринял твой рассказ только как сказку. Иначе мне придётся его убить.

– Мне всё равно.

– Иногда мне кажется, что из нас двоих демон – это ты.

– А ты в зеркало глянь, если, кажется, только сначала обличье настоящее прими.

Наташа заплакала, слёзы текли из её глаз, обычные, женские слёзы.

– Милый, прошу, хватит пробовать лишать себя жизни, ты же знаешь. Я дала обещание и не могу его нарушать. Ты не можешь пострадать, и мне приходиться забирать взамен жизни других – она снова заплакала.

Игорь повернулся и обнял жену, – Да ладно тебе, Чудище-Лесное, иди уже в спальню. Будешь сегодня Анжелиной Джоли.

Наташа улыбнулась и скрылась в дверном проёме балкона.

– Ой, давай объедем этот район. – Засиделась в смартфоне и не заметила как муж, стараясь выбраться из пробки, построил маршрут через частный сектор.

– Да, ладно тебе… хорошие дороги, элитные домики, что не так? – Олег, не собиравшийся менять удобный маршрут, попросту отмахнулся от недовольной жены.

– Ну, тошно мне опять станет. Выбьет из колеи дня на три минимум. И секса тебе тогда не видать, как своих ушей! Не до удовольствий плотских и не до утех, когда такая гнетущая мерзота внутри, – захожу уже с тяжелой артиллерии.

– Ты меня пугаешь, это шизой попахивает. Расскажи толком, в чем проблема у тебя с этим районом?

– Сама не знаю… была тут на вызове с бригадой «скорой помощи», и как накрыло… такой тоской и безысходностью… ужасом и болью потери невосполнимой. И с тех пор каждый раз, как здесь бываю, реву потом несколько дней и отделаться не могу. – Я смахнула с ресниц уже подступающие слёзы.

– Ну точно шиза! Может, ты в детстве тут бывала, и что-то страшное произошло? – Похоже, у Олега включился режим крайнего любопытства, которое не отпускает его, пока не завершится вкусным приключением. – Не хочешь заглянуть своему страху в глаза, чтоб навсегда от него избавиться?

А на меня уже опять накатило. Слезы душили, хотелось прямо сейчас заорать в голос и, разорвав в потолке авто сначала обивку, а потом и метал, выбраться наружу.

– Останови машину! Останови машину! – секунда, и меня вывернуло наизнанку: эспрессо, пончики и много-много желчи.

– Твою ж мать!!! Света! Бли-и-ин…. Придется обновить салон, походу…

Но его голос доносился уже откуда-то издалека. Я выкатилась на дорогу и, не переставая, выла, низким утробным звуком. С трудом повернулась спиной к желтому особняку с сиреневыми шторами на окнах и стала отползать.

– Убери эту вонь! Прогони мух! Они съедят меня заживо… Я засну, и они отложат мне в нос и уши мерзкие мушиные яйца…

*ОЛЕГ*

Светка каталась по асфальту и орала, отгоняя от себя невидимых насекомых. Она лезла пальцами себе в ноздри и уши, расцарапывая их в кровь, лупила себя по лицу, требовала убрать от неё этот ужас, который смердит. Смотреть на это внезапное буйное помешательство было очень страшно.

Вызвал бригаду «скорой».

Из окружающих домов повыбегали люди, предлагая мне помощь. Мы с тремя крепкими парнями навалились и придавили несчастную к земле, сжав ей руки и голову. «Мамочка… Танечка… заберите меня с собой…» – причитала, захлебываясь, Светка.

Скорее бы приехала «скорая помощь»…

Прошла неделя.

Сегодня забираю жену из больницы. И не знаю, стоит ли ей рассказывать о том, как я привел на то самое место друзей со служебными собаками, и как дружно псы залаяли на желтый особняк с сиреневыми шторами. Как по моей наводке заявилась туда группа товарищей и нашла подвал. Тот самый оплот ужаса… смердящий и кишащий мясными мухами и опарышами.

Как вынесли из этого ада полуживую девчушку, кожа да кости…

А потом труповозка забрала уже сильно разложившиеся останки её матери и младшей сестры. Руки и ноги обоих трупов местами были обглоданы до костей.

Даже самых сильных и прожжённых ребят рвало от этой вони, от лопающихся с противным звуком личинок под подошвами и от безмолвия отчаянных криков, пропитавших земляные стены.

Этого урода, «отца семейства», нашли быстро. Сознался. Говорит, это он так их наказал. Хотели бросить его и уехать. Мол, предатели, семейные ценности для них пустой звук. Закрыл жену и дочек в земляном склепе под домом, год назад… Урод!

Так стоит Светке об этом говорить или уже не бередить душу?

– Кретин чертов! – Нина возвращалась домой с деревенской дискотеки по безлюдной дороге, громко ругаясь. Ее парень, Макс, снова напился и устроил скандал на пустом месте. В результате девушка шла по обочине уже минут двадцать, полная злости и негодования. Этот путь она могла бы пройти и с закрытыми глазами – знала каждый сантиметр дороги. И перспектива шлепать вдоль трассы ее ничуть не пугала.

В голове один за другим всплывали обрывки разговоров о девушках-жертвах убийцы, орудующего в этих краях. Тела находили с перерезанным горлом близ соседней деревни. Поговаривали, что убивал кто-то из своих. Но это же деревня – тут каждый знает друг друга. Кто в такое поверит вообще? – Небось, специально девчонки страху нагнали. Нина плотнее укуталась в куртку, наброшенную поверх легкого платьица – прохладная ночь выдалась. И, словно в такт мыслям, дорога осветилась фарами. Девушка обернулась – в ее сторону медленно двигалась легковушка. Поравнявшись с ней, машина замедлила ход и затормозила чуть впереди. Нина остановилась и присмотрелась в напряжении. Ну, Слава Богу, Василь – старый приятель, сынок богатеньких родителей, мажор – частенько отдыхавший в дачном поселке возле их деревеньки.

– Здорово, мелкая. Что это ты одна и ночью? Давай довезу, – парень приблизился к ней явно нетвердой походкой.

Она почти уже согласилась, пока не увидела взгляд Василя.

– Ты пьян что ли? – Нина выдавила из себя подобие улыбки.

– Ой, ну не начинай, – ехидно оскалил зубы он в ответ, – тут ехать-то два км, и пусто. Даже лоси на дорогу не выходят.

– Да ты поезжай, мне все равно надо дождаться Макса. Мы слегка повздорили и вот, – пролепетала она.

– Детка, не смеши – тут ни души вокруг, только лес да мы с тобой. Поехали, я тебе говорю, – ухмылка исчезла с его лица, глаза сделались жёсткими, в руках блеснуло лезвие, он подошел совсем близко. Времени размышлять не было.

*2*

Ветки в глаза, уханье сов, треск, скрежет, скрип – все звуки будто ополчились против нее. Нина бежала со всех ног, уже не понимая куда. Ее единственная союзница – луна – скрылась за облаком, погрузив лесную чащу в черную бездонную тьму. Дыхание девушки сбилось, на нее липкой волной накатывала паника.